всем было на меня наплевать", - объясняет он. "Я был просто морским пехотинцем, спавшим в палатке и жившим в конвекционной печи песочницы под названием Ирак. Если бы меня не ранило, я бы вернулся домой, работал бы на какой-нибудь дерьмовой работе, возможно, никогда не покинул бы родной штат и не сделал бы ничего интересного. Но посмотрите на меня сейчас. Я завтракаю на голливудских холмах с Дэном Билзерианом, я побывал на лучшей вечеринке в своей жизни, я сошелся с самой красивой женщиной, которую когда-либо видел, и я могу тратить свое время на помощь людям. К тому же за это мне платят чертову уйму денег. Честно говоря, я никогда не был так счастлив".

Потом меня осенило: я заплатил этой девчонке три тысячи долларов за то, чтобы она трахнула его прошлой ночью, но все же. Я снял солнцезащитные очки и посмотрел на открывающийся вид. Я был на вершине мира - в буквальном смысле слова - у моих ног лежал весь город Лос-Анджелес, а гараж был полон экзотических автомобилей. У меня были миллионы в банке, впереди было столько приключений, что хватило бы на три жизни, а мой парень Джон был еще счастливее. Пора было вытащить голову из задницы и быть более благодарной.

Я никогда не забуду, что он сказал и как смотрел на вещи. Это был такой мощный пример того, как важно смотреть на вещи с точки зрения перспективы и контролировать собственное счастье. Скажу, что осознание того, что я внесла свою лепту в его счастье, действительно сделало меня немного счастливее. Нет ничего лучше в этом мире, чем сделать что-то для кого-то и получить от этого человека искреннюю благодарность.

Сделайте парню искренний комплимент, и он будет благодарен вам в течение дня. Дайте парню пачку денег, и он будет благодарен целый год. Подарите ему красивую женщину, и он будет благодарен всю оставшуюся жизнь.

 

Глава 63. Чернила

"Давай, чувак, - сказал я. "Ты пьян. Оставь меня и мою девушку в покое".

Он снял с запястья что-то серебряное и протянул мне.

"Эти часы стоят три штуки. Подержите их до моего возвращения с татуировочным пистолетом. Я совершенно серьезно! Если я не вернусь через пять минут, вы можете уйти и оставить часы себе".

Я возвращался на свою виллу с девушкой. Мы только что вышли из ночного клуба в Майами после празднования дня рождения Ги Лалиберте. Люди просили фотографии, что уже не было странным. Но это было что-то новое.

Этот парень хотел сделать татуировку с моей подписью. Мало того, он хотел, чтобы я действительно сделал татуировку. Я слышал, что люди ставят автограф волшебным маркером, а потом бегут в магазин, чтобы набить его навсегда. Но этот псих думал, что я смогу взять в руки игольный пистолет и нанести ему клеймо на всю жизнь.

"Малыш, я никогда в жизни не делал татуировок. Я даже никогда не видел, чтобы кто-то делал татуировку".

"Мне все равно!"

К этому моменту я уже был согласен, потому что это точно будет что-то, чего я раньше не делал, и забавная история, если не больше. Я сказал ему, что, скорее всего, все испорчу, но если он готов жить с последствиями, то я попробую. Он убежал в ночь, когда другие люди начали спрашивать, можно ли им посмотреть. Небольшая толпа собралась, когда к ней трусцой подбежал парень с рюкзаком. Он достал татуировочный пистолет и маленькие стаканчики с чернилами. Он запустил машинку, и я вывел свою подпись свободной рукой. Слава Богу, получилось хорошо. Все зааплодировали, а потом одна девушка попросила меня сделать татуировку и ей. Ее жених тоже поддержал эту идею, что вызвало у меня не меньшее недоумение.

"Хорошо, но это последняя", - сказала я. Я все еще хотел перепихнуться и не собирался всю ночь делать татуировки.

Я не собирался татуировать свое имя на жене другого человека, поэтому попросил их придумать что-нибудь другое. Что-то маленькое и простое, и она выбрала сердце на ноге. Я набил ее, а потом выгнал всех.

Девушка, с которой я познакомился в клубе, взяла меня за руку и повела вверх по лестнице. Все это зрелище внизу оказалось более эффективной прелюдией, чем работа языка Рона Джереми. Она была готова к работе и с явным энтузиазмом трахалась со мной, что сделало секс великолепным. Когда мы лежали в постели и курили косяк, я не мог не смеяться над тем, в какой цирк превращается моя жизнь.

 

Глава 64. Линдси

 

Голивудский агент Майкл Кивс пригласил меня на вечеринку. Его дом был вполне обычным, но список гостей был совершенно не обычным. Практически все присутствующие были известными актерами, режиссерами или агентами. Я считал себя скорее новинкой, чем знаменитостью, но я определенно набирал обороты.

Дэнни Макбрайд представился и сказал, что он его поклонник, что не может не радовать, ведь "East Bound and Down" - одно из моих любимых шоу всех времен. Я попытался вести себя бесстрастно, когда он спросил, можно ли ему сфотографироваться, но мне потребовалась каждая унция самоконтроля, чтобы не сказать ему, какой я его фанат. Я должна была сказать ему, но я была новичком в этом деле славы и не знала, не будет ли это странно. Если у моего спутника и были какие-то вопросы по поводу того, чтобы переспать со мной, то, увидев, как знаменитости приветствовали меня, они развеялись.

На следующий день я вставил фотографию в рамку.

В этом году посещение хэллоуинской вечеринки Playboy отличалось тем, что люди узнавали меня. В последний раз, когда я был в особняке, я трахал девушку в Гроте, и никто не обратил на это особого внимания. Теперь же люди замечали, что я ничего не делаю. Там была блондинка в нижнем белье с огромными натуральными сиськами; она подошла ко мне и завела разговор. Обычно девушки подходили ближе, смотрели на меня или тонко намекали, что заинтересованы. Но то, что женщины откровенно приставали ко мне, было новым опытом.

Я поняла, что все же полезно заставлять их немного поработать, чтобы они чувствовали, что чего-то добились. К тому же это была другая динамика, чем та, к которой они привыкли, а другое всегда хорошо.

Блондинку звали Линдси Пелас, и она работала моделью для Playboy. Мы попытались потрахаться в особняке, но там было слишком много людей, и мы вернулись ко мне домой.