Вот интересный факт: с тех пор, как в 1950-х гг. Уайлдер Пенфилд провел свои прорывные исследования в Монреале, состоялось множество операций на мозге пребывающих в сознании пациентов, которые могли сказать, что ощущают, когда их мозг стимулируется здесь или вон там. Вряд ли кто-то из участников или свидетелей любой из этих операций хоть раз подумал: “О боже! Это не человек! Это зомби! Иначе и быть не может, ведь мы заглядываем внутрь, а там одно серое вещество!” Нет, ведь было слишком очевидно – смотрите! слушайте! – что пациент в сознании. На самом деле было бы столь же очевидно, если бы мы вскрыли череп нашего собеседника и обнаружили, что внутричерепная полость заполнена микрочипами. Мы бы узнали – возможно, к собственному удивлению, – что нам не только просто вообразить или постичь сознательного робота, но и что он существует на самом деле.

Некоторые философы полагают, что воображение сыграет с вами злую шутку, если вы купитесь на это “исключительно поведенческое” свидетельство сознательности и придете к такому выводу. “Не позволяйте себя обмануть!” – таков, возможно, их девиз. Доказать, что другой человек сознателен, гораздо сложнее, поскольку существует возможность – по крайней мере, логическая, – что этот человек на самом деле “зомби”. Не вуду-зомби, которых показывают в кино и в костюмы которых наряжаются на Хеллоуин. Ходячих мертвецов легко отличить от обычных людей по поведению (и жуткому внешнему виду). Философские зомби, напротив, могут быть приятны в общении. Они вполне могут становиться душой компании, любить, радоваться жизни и совершать спонтанные поступки, как и любой из ваших знакомых. Зомби могут быть и некоторые из ваших лучших друзей. Философские зомби (по определению) на поведенческом уровне неотличимы от обычных сознательных людей, но при этом “пустоголовы” – напрочь лишены внутреннего мира и сознательного опыта. Они кажутся сознательными только внешне. Если вы согласны с этими философами и считаете это серьезной проблемой, если вы гадаете – учитывая логическую возможность существования философских зомби, – как вообще может родиться научная, материалистическая теория сознания, то вы находитесь в плену чутья на зомби[65].

Позвольте мне сразу признать, что у меня, как и у любого другого человека, тоже есть чутье на зомби. Если задуматься, действительно кажется, что сознание должно представлять собой некое дополнение ко всему тому, что оно делает для нас и с нами, некое особое, интимное ощущение, своего рода самоосознание, которое не может быть свойственно ни одному роботу и совершенно невообразимо в качестве “всего лишь” физической активности мозга. Но я научился не обращать внимания на это чутье. Я считаю его источником ошибок, обманом воображения, а не наставлением на путь истинный. Тем не менее убедить в этом остальных не так-то просто. Чтобы ослабить чутье на зомби, нам придется использовать несколько насосов интуиции.

Для начала сравним эту логическую возможность с рядом других. Логически возможно, что вы живете в Матрице, а вся жизнь, которую вы наблюдаете и в которой, очевидно, участвуете, на самом деле представляет собой виртуальную реальность, созданную специально, чтобы обеспечить вам покой, пока ваше тело лежит без движения в какой-то высокотехнологичной капсуле. Логически возможно, что атомов углерода не существует, а те объекты, которые ученые считают атомами углерода, на самом деле представляют собой огромное множество крошечных космических кораблей, пилотируемых пришельцами, всю жизнь притворяющимися атомами углерода. Логически возможно, что вся вселенная была создана около шести тысяч лет назад – вместе с так называемыми ископаемыми и фотонами, якобы летящими к нам из далеких галактик. (Логически возможно, что мир был создан всего десять минут назад, а мнимые воспоминания о прошлом были просто внедрены в ваш мозг.) Подобные логические возможности открывают нам широкие горизонты для создания художественных произведений, однако мы не считаем их серьезными указаниями на то, что нам следует пересмотреть нашу физику, химию и биологию или вовсе отказаться от их достижений. Есть ли основания считать чутье на зомби более весомым, более достойным рассмотрения? Многие серьезные мыслители полагают, что да.

Предок всех насосов интуиции, сконструированных для отказа от чего-то вроде чутья на зомби, был предложен сотни лет назад Готфридом Вильгельмом Лейбницем, философом и математиком, который делит лавры изобретателя математического анализа с Исааком Ньютоном. Он был столь же умен и неординарен, как и остальные мыслители его эпохи, но все равно купился на следующий насос интуиции, предложенный им самим.

Это “следовательно” – одна из главных логических ошибок во всей истории философии. Лейбниц не дает нам никаких промежуточных аргументов для обоснования этого вывода; он полагает, что вывод слишком очевиден, чтобы его хоть чем-нибудь подкреплять. Вспомните генетика начала двадцатого века Уильяма Бэтсона, который просто не мог представить гены в качестве материальных сущностей (см. с. 122). Подобно Бэтсону, неспособному принять всерьез сумасбродную идею о трех миллиардах спаренных оснований в двойной спирали внутри каждой клетки (уму непостижимо!), Лейбниц не мог принять всерьез идею о “мельнице” с триллионами подвижных частей. Без сомнения, он настаивал бы, что “простым добавлением частей” от машины к сознанию не придешь, но это было бы лишь его чутье, которое он никак не мог доказать. Но если Дарвин, Крик и Уотсон разоблачили обман воображения Бэтсона, то Тьюринг отправил спроектированный Лейбницем насос интуиции в утиль. Вот только это не так. Пока что. Думаю, со временем чутье на зомби станет историей, любопытным артефактом нашего населенного духами прошлого, но сомневаюсь, что настанет день, когда оно исчезнет совсем. Оно не выживет в текущей, дурманящей разум форме, но сохранится в качестве менее агрессивной мутации, все еще психологически могущественной, но лишенной власти. Такое случалось прежде. По-прежнему кажется, что земля стоит на месте, пока луна и солнце вращаются вокруг, но мы узнали, что это только видимость, которую не стоит принимать во внимание. По-прежнему кажется, что есть разница между объектом, пребывающим в абсолютном покое, и объектом, который просто не ускоряется в инерциальной системе отсчета, но мы научились не доверять этому чувству. Я жду тот день, когда философы, ученые и простые обыватели будут посмеиваться над ископаемыми следами нашего раннего недоумения по вопросам сознания: “По-прежнему кажется, что эти механистические теории сознания чего-то не учитывают, но теперь мы, само собой, понимаем, что это лишь иллюзия. На самом деле они объясняют о сознании все, что требует объяснения”.