Такой нехитрый и, мягко говоря, сомнительный прием придал мутанту уверенности. Он поднялся на ноги и зашагал по левому ответвлению подземного хода. Однако прошел не так уж много – и снова увидел разветвление. Причем не двойное, а тройное. А теперь как быть? Опять идти по левому? Но левых относительно крайнего правого два. И вообще, Глеб начал злиться на себя, что занимается ерундой. Знаки какие-то, буквы-цифры! А если бы его звали, например, Семен? Ни «Л», ни «П» нету. Зато есть «Н». И что, прикажете теперь идти «назад»? Или «С» – это значит «сидеть»? Про «Е» вообще страшно подумать…

Но как же выбрать направление? Прямо хоть по запаху определяй!.. А что? Это идея! Причем, вполне разумная.

Мутант принюхался, поводил носом из стороны в сторону. Пахло землей и сыростью. Нет, нужно нюхать не все сразу, а каждый ход по отдельности. Глеб зашел в левое ответвление и втянул носом воздух. То же самое – земля и сырость. Перешел в средний ход – та же картина. Уже отчаявшись, но решив тем не менее довести дело до конца, сунулся в крайнюю правую ветку. Понюхал – и… Что это? Примерещилось с голодухи, или на самом деле пахнет едой?… Принюхался снова – точно, еда! Во всяком случае, запах определенно «жилой».

«Интересно, – подумал мутант, – вот бывают зрительные галлюцинации, бывают слуховые. А “нюховые” случаются?» Как бы то ни было, он больше не стал ломать голову и пошел направо.

Похоже, он в любом случае выбрал это ответвление не напрасно. Сначала ход сделался еще шире, а через какое-то время его стены стали кирпичными! А запах еды и очага уже точно не был галлюцинацией. Судя по всему, где-то совсем рядом находились люди. Вот только кто именно? Устроившие себе ночлежку бандиты? Или же здесь начиналась «зона проживания» храмовников? Ни к тем, ни к другим Глеб попадаться на глаза не хотел. А потому замедлил шаг и дальше шел, тщательно прислушиваясь. И принюхиваясь тоже, хотя и непроизвольно.

Затем он услышал голоса. Не какие-то отдельные – общий неразборчивый гул. Похоже, людей впереди было много. Шансы на то, чтобы набить брюхо съестным, снова становились призрачными. Правда, оставалась надежда на то, что когда-нибудь эти люди улягутся спать и можно будет попытаться пройти к ним и тихонечко поискать еду. Только вот что делать дальше, мутант еще не придумал. «Буду решать проблемы по мере их поступления», – утешил себя мутант, вспомнив когда-то прочитанное высказывание.

Утешить-то себя Глеб утешил, только есть от этого хотеться меньше не стало. Наоборот, от запаха близкой еды рот наполнился слюной и закружилась голова. «А может, ну его, – в отчаянье подумал он, – где наша не пропадала? Выйду к людям, скажу, что ничего не помню, что умираю от голода, неужели не накормят? А уже на сытый желудок и буду решать, что делать дальше».

Так бы он, наверное, и поступил, и даже направился уже к звучащим все отчетливее голосам и забрезжившему впереди тусклому свету, как вдруг увидел новое ответвление вправо. Хотел сначала пройти мимо, но все-таки заглянул туда и увидел ящики.

Мутант заинтересовался и зашел в тоннель с ящиками. Огляделся и ахнул: это оказался вовсе не проход, а небольшое помещение, представляющее из себя склад. Друг на друге, до самого потолка там стояли деревянные ящики, возле них притулились завязанные мешки.

Глеб развязал ближний к себе мешок и заглянул в него. Мешок оказался наполненным морковью. Не раздумывая и не в силах сдержаться, мутант вытащил сразу две морковины, наспех обтер их о рубаху и принялся смачно хрумкать, откусывая попеременно то от одной, то от другой. Достал еще две – и так же попеременно схрумкал. Потом еще одну, еще… Остановился лишь потому, что стало любопытно: а что же в других мешках и в ящиках?

Еще он нашел репу, картофель и сушеную рыбу. Рыба оказалась очень соленой, ее Глеб есть не решился – потом захочется пить, а где взять воды? Зато уж репы он наелся вдоволь. Попробовал даже погрызть картофелину, но уже был достаточно сыт, чтобы осилить ее – сырой картофель не пришелся ему по вкусу.

Полежав немного на мешках и отдышавшись, мутант все же решил осторожно дойти до людей и разведать, кто же здесь все-таки живет. Правда, судя по организованному хранилищу продовольствия, и так уже было ясно, что это вряд ли бандиты. Да и морозовцам под землей явно нечего делать. И все же, как говорится, лучше один раз увидеть.

Глеб вышел в основной тоннель и, крадучись, отправился дальше. Подумал еще: «Странно, почему не видно никакой охраны? Неужели они так беспечны?» – и тут же увидел впереди человека с автоматом за плечами. Тот стоял спиной к мутанту и внимательно слушал разговор людей, которых Глеб пока видеть не мог. Зато он увидел, что тоннель сразу перед караульным расширяется, образуя нечто вроде зала с кирпичными стенами. Наверное, эти стены создавали хороший резонанс – каждое доносившееся из «зала» слово мутант теперь слышал совершенно отчетливо.

Он уже стал поворачиваться, чтобы вернуться на склад и дождаться там ночи, как услышал вдруг:

– Не знаю уж, где ты был, но несешь ты какую-то чушь. Чтобы Святая – и вдруг такое? Ребенок-мутант?… Ты точно бредишь. Небось опять к своей Алексеевне бегал бражку дегустировать!

Послышался дружный многоголосый хохот. А внутри у Глеба словно что-то оборвалось. Назад он теперь не пошел бы и под дулом автомата. Он просто обязан был услышать, что скажут дальше.

А дальше, стараясь перекричать смех, все тот же голос стал выкрикивать:

– Тихо вы! Тихо! Какая Алексеевна?! Какая бражка?! Мы же с Лолкой вместе на том выступлении были! Мне не верите – у Лолки спросите!

Хохот немного приутих. Кто-то крикнул:

– Что, Лола, ты правда там была?

– Расскажи, Лол, что там Святая говорила? – раздался еще один голос. – А то этому пустобреху верить…

– Я пустобрех?! А по рылу?…

– Да заткнись ты уже, говорило неуемное! И вы все замолкните! Пусть Лолка все чин по чину расскажет. Лолка врать не станет.

– А зачем мне врать? – послышался звонкий женский голос. – Да, мы были сегодня под Успенским. Святая же не зря народ созывала…

– Так что сказала-то? Правда, мутант, что ли у нее был?

– Ой, Лолка сейчас скажет, что это она дочка Святой, фамилия-то у них одинаковая!.. – издала неприятный смешок какая-то женщина.

– Моя фамилия Кудряшова, а не Кудрявцева, – ответила обладательница звонкого голоса. – И у меня есть своя мама.

– Долго ли исправить пару букв, – продолжала гнусно хихикать женщина. – Эта-то мама покруче твоей будет!

На нее со всех сторон зашикали да еще и обматерили в придачу. Судя по всему, невидимая мутанту Лола Кудряшова пользовалась у окружающих уважением.

В конце концов, кто-то громогласно, так, что даже Глебу больно хлопнуло по барабанным перепонкам, заорал:

– Тихо вы, заткнитесь!!! Пусть одна Лолка говорит, а то базар сплошной, а толку нету!