Танкред принял на себя обязанности регента в Антиохии. Все это время «Боэмунд бессильно прозябал в глубинах турецкой тюрьмы, а Раймунд [Сен-Жильский], по-прежнему не имевший земель, находился в Константинополе под покровительством императора»[613]. Отныне в центре будущих забот и интересов окажутся два вопроса: освобождение Боэмунда и политика правителей Антиохии в отношении мусульманских и особенно византийских соседей, чьим сторонником стал Раймунд Тулузский.

Но приняла ли Танкреда Антиохия? Автор «Истории священной войны» — правда, единственный из всех хронистов — дает повод в этом усомниться. По его словам, жители Антиохии закрыли перед Танкредом ворота, потребовав, чтобы он, прежде чем войти в город, принес клятву верности своему дяде[614]. Регентство ему доверили в присутствии нового папского легата Маврикия де Порто и генуэзских старшин, зимовавших в городе[615]. Чуть позже Танкред подтвердил привилегии, предоставленные Боэмундом генуэзцам еще в 1098 году, тем самым укрепив свой союз с генуэзским флотом, в котором он будет нуждаться во время конфликта с Византией[616].

Прозвучавшая в марте оговорка насчет земель в Галилее, очевидно, побуждала Танкреда добиваться скорейшего освобождения Боэмунда, который позволил бы ему вновь отстаивать права на свои земли… с риском неминуемого конфликта с Балдуином — либо, напротив, рассчитывать на то, что его дядю не освободят: в таком случае он унаследовал бы титул князя Антиохийского. В данном случае бесполезно плодить гипотезы спекулятивного характера, однако факт остается фактом: Танкред практически ничего не сделал ради того, чтобы добиться освобождения своего дяди, пребывавшего в заключении вплоть до 1103 года.

С другой стороны, Танкред показал себя умелым управленцем и хорошим военачальником: во время его правления Антиохия окрепла и упрочила свои позиции[617]. Без сомнения, он проявил больше терпимости в отношении религиозных расхождений, нежели Боэмунд, радикальный противник византийцев, ратовавший за главенство латинской Церкви[618]. Нет смысла рассказывать о том, что произошло в Антиохии в отсутствие Боэмунда. Однако следует обозначить те важные события, что существенно изменили политическую ситуацию в регионе во время пленения Боэмунда и привели последнего к новым решениям.

Одно из таких событий — разгром вспомогательного крестового похода 1101 года. Пусть даже численность[619]участвовавшего в нем воинства, вероятно, преувеличена (в основном это были отряды крестоносцев, еще не выполнивших обета или сбежавших по дороге, как, например, Стефан Блуаский, Гуго де Вермандуа и проч.), его разгром связан с историей Боэмунда и Антиохии. Действительно, исключительно ради освобождения Боэмунда лангобарды, вопреки мнению Раймунда Тулузского и Стефана Блуаского, проникли в глубокий тыл, захватили Анкару, которую они вернули басилевсу, но затем потерпели поражение от объединенных войск румского султана Кылыч-Арслана и Ридвана, правителя Алеппо. Раймунд Тулузский спасся бегством.

В конце сентября, после того как Танкреду удалось отнять у византийцев Мамистру, Адану и Тарс, корабль, перевозивший в Лаодикею Раймунда Тулузского, появился у берегов Киликии, вероятно, в Тарсе; его захватил Бернард Чужеземец, охранявший город для Танкреда. Он передал графа Танкреду, который удержал его в плену в Антиохии, но через несколько дней освободил, когда в дело вмешались другие уцелевшие крестоносцы. Тем не менее племянник Боэмунда не забыл добиться от Раймунда присяги, о которой нам известно лишь благодаря Альберту Ахенскому: «Вняв мольбе своих братьев-паломников, Танкред велел выпустить его из заключения при условии, что тот даст клятву никогда не вторгаться ни в одно из владений, расположенных за Акрой»[620].

Раймунд сдержал слово — по крайней мере в том, что касалось окрестных земель Антиохии и Киликии, на которые он притязал ранее[621]. Он отправился в Лаодикею за своей супругой и войсками, а затем проследовал на юг с уцелевшими крестоносцами, чтобы завоевать будущее графство Триполийское. Поражение, которое потерпели крестоносцы, укрепило народную молву о том, что их предал Алексей, ответственный за этот разгром, — об этом упоминает Матфей Эдесский. Безусловно, такую точку зрения разделяли и норманны Антиохии: именно это обвинение побудило Бернарда Чужеземца задержать Раймунда Тулузского, предполагаемого виновника сговора с басилевсом[622]. Едва Раймунд покинул Лаодикею, как Танкред напал на этот город, находившийся под защитой византийского гарнизона — малочисленного, но поддерживаемого флотом Алексея. Лаодикея пала после годовой осады[623].

Другой общеизвестный факт: осенью 1102 года египетские войска Фатимидов Египта нанесли королю Балдуину I Иерусалимскому серьезное поражение в битве при Рамле. Бароны королевства позвали на помощь Танкреда. Последний согласился, но настоял на том, чтобы Даимберт Пизанский, укрывавшийся в Антиохии, был восстановлен в правах. Известно, что Даимберт пробыл патриархом очень недолго. Тем не менее это значимый эпизод в истории двойственных и напряженных отношений, существовавших в то время между Балдуином и Танкредом[624].