Использовать паспорт и кредитную карточку Генриха Шнеллера было слишком опасно. Следовало исходить из того, что власти уже выяснили, кто, где и когда купил зонтик, забытый в магазине несчастного Дженсона. Вот только наличных денег у него не хватало. Поскольку Рейлли направлялся в страну ЕС, заграничный паспорт ему не требовался, однако был необходим хоть какой-то документ, из которого следовало бы, что он подданный Великобритании.

Стоя возле газетного киоска, он тщательно выбирал жертву. Ею оказался мужчина примерно такого же роста и возраста, как Лэнг, купивший «Гардиан» и сунувший бумажник в карман пиджака. Короткое случайное столкновение, вежливое извинение, и Лэнг превратился в Эдварда Риса — это имя было напечатано на водительских правах его жертвы. Главное отличие состояло в том, что у Риса не было усов, а герр Шнеллер имел таковые, но с этим затруднением Лэнг благополучно справился. Еще он купил и надел солнечные очки и выбрал кассу, возле которой толпилось больше всего народу. При беглом взгляде любой кассир не усомнится в сходстве лица покупателя с тем, что фигурировало на правах. Лэнг же не привлекал к себе внимания и вел себя так, как и подобало бы любому спешащему пассажиру: переминался с ноги на ногу и посматривал на часы.

Когда миловидная женщина протянула ему билет, Лэнг постарался не проявлять того облечения, которое испытывал.

— Желаю вам приятного полета, мистер Рис, — сказала кассирша. — В Лондоне спросите агента на выходе, он подскажет вам, где происходит посадка на Тулузу, аэропорт Бланьяк.

Испытывая нехорошие предчувствия, которые сопровождали его при каждом полете, и удовлетворение от того, что этот этап благополучно пройден, Лэнг уселся в кресло. В Гатуике ему предстояло всего лишь перейти внутри одного терминала из зоны внутренних линий в международную, не пересекая никаких кордонов служб безопасности и полиции, которые наверняка искали его. Там можно было бы даже воспользоваться кредитной карточкой Шнеллера. Именно поэтому он и выбрал этот рейс. Ему нужно было избежать Хитроу, где пришлось бы под полицейским контролем пройти через металлоискатели, за которыми следили еще и видеокамеры.

2

Лондон, международный аэропорт Гатуик. 09:56

Лэнг ничем не выделялся среди людей, заполнявших просторный зал и летевших по каким-то делам. Многие, как и он, путешествовали без багажа.

Возможно, Рейлли заподозрил бы что-нибудь, если бы заметил, что пассажир, державшийся у него за спиной, не направился дальше, туда, где народ ожидал посадки на рейсы по всей Великобритании, а как-то излишне торопливо нырнул в уборную.

Там он вошел в кабинку, запер за собой дверь, но не стал справлять нужду, а вынул сотовый телефон, щелкнул крышкой и коротко сказал:

— Едет.

3

Лондон, Мэйфер. 11:02

Герт сидела перед монитором и молча кивала, как будто соглашалась с чьими-то доводами. Кредитная карточка «Visa» служила практически неистощимым источником финансов для Лэнга в его странствиях. Она заранее знала, что так и получится, и сейчас поздравила себя с этим. Действия мужчин так легко предвидеть.

Тулуза, аэропорт Бланьяк? Это на юго-западе Франции, в том самом Лангедоке, упоминавшемся в оксфордских записках, о которых Лэнг рассказывал Джейкобу. Лэнг рассчитывал отыскать там тайну «Пегаса», ценой разгадки которой станет его жизнь. Возможно, у него было на это право…

«Он был прав», — мысленно поправила она себя.

Так или иначе, но его, судя по всему, ждут неприятности.

Герт встала, вышла из компьютерного зала, где дым был действительно опасен для аппаратуры, остановилась в коридоре под надписью «Не курить» и затянулась сигаретой. Ей нужно было сделать еще несколько звонков и попросить об одолжении парней из второго, научно-технического директората, хотя то, что требовалось Герт, не имело прямого отношения ни к науке, ни к высоким технолоиям.

Но прежде всего следовало позвонить по безопасной телефонной наземной линии. Не обращая внимания на гневные взгляды поборников здорового образа жизни, обращенные на ее дымящуюся сигарету, она вошла в лифт. Оказавшись на улице, Герт быстро добралась до станции метро, рядом с которой имелось множество телефонов-автоматов.

Она набрала номер и, когда ей ответили, опустила монету в щель.

— Вы были правы, — сказала женщина, не представившись. — Он отправился во Францию. Его самолет должен приземлиться с минуты на минуту. — Герт выслушала несколько слов собеседника и заявила: — Прекрасно, тогда до встречи.

4

Тулуза, международный аэропорт Бланьяк. 11:42

Пассажирам, прибывающим из стран Европейского союза, не требовалось проходить ни таможню, ни иммиграционный контроль. Поэтому двум жандармам, дежурившим в аэропорту около выхода номер 7, никакого дела не было до Лэнга. Они слишком увлеклись общением с юной дамой, раскладывавшей круассаны к завтраку на маленьком прилавке кафетерия. Она могла служить наглядным доказательством несправедливости всего сущего, если рассматривать жизнь с точки зрения производителей бюстгальтеров, выдумавших для своей продукции различные размеры.

Из самолета Лэнг попал в просторный современный терминал, который, если бы не надписи на нескольких языках, вполне мог бы находиться в Бирмингеме или в Пеории, штат Иллинойс. Люди, прилетевшие вместе с ним, разошлись, ни один из них не выказал к нему ни малейшего интереса. Пассажиры, отправлявшиеся в путь, быстро поднялись на борт, в самолет погрузили багаж, и через несколько минут Лэнг остался в зале один. Было непохоже, чтобы за ним кто-то следил.

Автомобиль «Пежо Юниор», который Рейлли забронировал перед вылетом из Гатуика, был, пожалуй, меньше, чем ванна в санузле владений Нелли. Хорошо, что Лэнг прилетел без багажа — его некуда было бы положить.

Впрочем, других машин у фирмы «Еврокар» не было, так что Рейлли предъявил права мистера Риса, подписал договор об аренде, заплатил наличными и втиснулся в карликовый автомобильчик. Он был уверен, что, обнаружив пропажу бумажника, Рис прежде всего сообщит в соответствующие инстанции о том, что лишился кредитных карточек, а о правах вспомнит не так скоро.

Разобравшись, куда ехать, Лэнг покатил между современных одинаковых многоэтажных зданий. В голову лезли всякие мысли, в том числе и о том, что в Европе почему-то строят особенно уродливые многоквартирные дома. Вскоре дорожные знаки привели его в центр города. Здесь на смену современным бетонным брускам пришли средневековые каменная кладка и штукатурка.

У его автомобиля все же были определенные преимущества. Лэнг отметил это, когда втиснулся на стоянку между «Дёшево» весьма почтенного возраста и «Рено». Поверх кры-ши «Рено» он увидел розовую кирпичную башню базилики Святого Сернана, единственного строения, оставшегося от монастыря XI века, как узнал Рейлли из купленного в аэропорту путеводителя.

Втиснуть «Пежо» в узкий просвет между двумя машинами Лэнгу удалось, а вот места для того, чтобы открыть дверь и выбраться, почти не осталось. Все же он кое-как справился с этим затруднением, прошел квартал и оказался на городской площади, над которой, как почти во всех европейских городах, главенствовал собор. Поутру площадь превращалась в рынок. На переносных прилавках громоздились горы самых разнообразных овощей, просто удивительных для весеннего сезона. Были тут и цветы разных сортов и расцветок. Их аромат пытался соперничать с запахом рыбы, различных крабов, омаров и мидий, разложенных на лотках с колотым льдом, сияющим на солнце. Женщины с маленькими детьми рассматривали продукты и торговались с продавцами. Как и в Риме, мужчин среди покупателей почти не было.