Она чувствовала потребность поделиться своими сомнениями с Джоном. Он был близок к королю и наверняка хорошо осведомлен в государственных делах.

Джон обрадовался, увидев возлюбленную, и они вместе отправились во двор замка, где, не побоявшись холодного осеннего ветра, уселись на невысокую каменную стену. К счастью, почти все в то утро спрятались от непогоды внутри, так что молодые люди оказались одни.

— Что случилось, моя дорогая? — сразу же спросил он, беря ее за руку.

— До меня доходят ужасные слухи… — Кейт не могла заставить себя сказать больше. Словно боялась, что стоит произнести эти слова, как они станут правдой.

Джон посерьезнел.

— Сейчас ходит много всяких слухов. Уж Бекингем и его друзья постарались, чтобы их распустить. Но я бы не стал доверять всему, что болтают.

— Я имею в виду слухи о моем отце… и о принцах, которые содержатся в Тауэре.

Джон помолчал несколько мгновений, потом заговорил:

— Ты не должна им верить. Это все коварная ложь, которую распространяют предатель Бекингем и его приспешники в надежде свергнуть короля. Твой благородный отец не способен сделать с племянниками что-либо дурное, что бы люди ни говорили.

— От души надеюсь, что король опровергнет эти слухи.

— Наверняка он так и сделает.

— Отец должен показать принцев людям, — продолжала Кейт.

— Благоразумно ли это? — задумчиво спросил Джон. — После разоблачения последних заговоров с целью их освобождения его величество вполне мог тайно перевезти племянников в другое место, и не следует открывать сторонникам Бекингема, где они находятся.

— Я об этом не подумала. Так ты считаешь, что мне не стоит беспокоиться из-за этих слухов?

— Ну конечно, не стоит, любовь моя. — Джон подался к ней и поцеловал ее в губы. — Я буду отчаянно тосковать по тебе, — пробормотал он.

Кейт почувствовала себя такой счастливой, что даже не подумала о том, что их кто-нибудь может увидеть. На несколько мгновений молодые люди забыли обо всем на свете. Но наконец звук приближающихся голосов заставил влюбленных отпрянуть друг от друга. Они рассмеялись.

— Мое сердце поет, когда я вижу, что ты снова улыбаешься, моя прекрасная дама, — сказал Джон.

— За это я должна благодарить тебя, — ответила Кейт. — Это ты прогнал мои страхи и сомнения.

У короля в последние дни редко выдавалось время, чтобы побыть с семьей. И хотя на следующее утро его жена и дети собирались уезжать и это был их последний совместный вечер, Ричард пожелал, чтобы они присоединились к нему за высоким столом в большом зале замка Линкольн, роскошном, но не слишком уютном помещении с потолочными балками, выложенным плитками полом, украшенными каменными львами высокими окнами и яркой тканью, расписанной гербами. Когда вошла королевская семья, весь двор поднялся. Потом, после молитвы, раздался скрежет столов и скамей по полу — все стали рассаживаться по своим местам. Кейт сидела рядом с королевой, и, когда слуги подали салфетки, блюда и кувшины с превосходным вином, она поняла, что никакого торжественного прощального ужина не будет: отец не мог говорить ни о чем другом, кроме как о предательстве Бекингема.

— За его изменой стоит нечто гораздо большее, чем я думал поначалу, — сказал он с неподдельной горечью. — Этот предатель собирает вокруг себя всех злоумышленников. У меня нет сомнений, что леди Стенли и ее друзья тоже в этом участвуют, подогревая честолюбивые устремления Генриха Тюдора. Мои осведомители сообщают, что и Вудвили по шею увязли. Они говорят, что Бекингем станет новым Делателем королей, как покойный Уорик.

Анна нахмурилась.

— В это верится с трудом, — сказала она, — Бекингем поставил на карту все, чтобы сделать вас королем, а теперь он действует против вас. Я никак не могу понять, почему так произошло.

— Он возражал против казни Гастингса, Риверса и Грея, — ответил король. — И кроме того, его не удовлетворило вознаграждение. Он из тех людей, которые всегда хотят получить больше.

— И Генрих Тюдор может дать ему больше? — Анна шмыгнула носом.

— Если Бекингем в это верит, то он глупец.

— А как вы собираетесь поступить с Бекингемом, сэр? — поинтересовалась Кейт.

— Соберу армию и выступлю против него самого и его сторонников. Благодаря Норфолку я заранее узнал об этом мятеже, а потому сумею совладать с ним. Уже, слава богу, принят ряд необходимых мер. И часть их, между прочим, направлена на борьбу со злостной клеветой. — Он желчно усмехнулся.

Значит, гнусные слухи все-таки доходят до отца, и он готов их опровергнуть. Именно это Кейт и хотела услышать.

— Так или иначе, мы уничтожим герцога! — провозгласил Ричард, и его тонкие губы сурово сжались.

В прошлом году бедняжка королева, да утешит ее Господь, перенесла еще одну ложную беременность. Видеть ее скорбь было невыносимо, но еще хуже стал мучительный приступ истерики, последовавший за сообщением короля Филиппа о том, что он покидает Англию. Наша несчастная госпожа, отправившись провожать супруга в Гринвич, едва держалась на ногах, и, что бы мы ни делали, что бы ни говорили, поднять ее настроение было невозможно. А когда пришла прискорбная новость о том, что в бесполезных войнах Филипп потерял Кале — последнее владение Англии во Франции, королева Мария окончательно лишилась сил, заболела и фактически превратилась в затворницу.

Джейн Сеймур, которая никогда не отличалась крепким здоровьем, тоже чувствовала себя неважно, ее мучил нехороший кашель. Наша добрая королева и тут проявила заботу: Джейн Сеймур отправляется отдохнуть в дом своей матери в Хэнуорте, что близ Хаунслоу, а мне разрешено сопровождать ее. Моя мать, которая в последнее время бóльшую часть времени проводит в Шине, ибо ей тоже нездоровится, поедет с нами: она будет рада повидаться со своей старой подружкой герцогиней Сомерсет и хоть немного развеяться.

— Я благословляю тебя на эту поездку, — говорит королева Мария; лицо ее — настоящая маска печали. — Вам обеим пойдет на пользу пребывание в сельской местности. Мой двор — неподходящее место для таких жизнерадостных молодых девиц. Молю Бога о том, чтобы леди Джейн поскорее поправилась. Передай ей наши наилучшие пожелания.

Я подозреваю, что состояние Джейн хуже, чем та пытается это нам преподнести, но, будучи оптимисткой по натуре, она не сдается. Я еду верхом рядом с ее коляской, слушаю веселый щебет подруги, и мне легко поверить, что она пребывает в добром здравии. Даст Бог, все действительно наладится.

Именно в Хэнуорте я снова встречаю того юношу, которому суждено стать моей радостью… и причиной стольких страданий, хотя никакого предчувствия на этот счет у меня, конечно, нет. Я давно знала его, но всегда думала о нем лишь как о человеке, с которым когда-то была обручена моя сестра Джейн, а также как о брате моей подруги. Он не занимает моих мыслей, когда мы подъезжаем к дому и конюхи выбегают, чтобы взять лошадей, а мажордом графини спускается по ступенькам крыльца, чтобы встретить нас.