Дважды в жизни мне довелось посетить странный город, расположенный в пустыне и именуемый Лас-Вегасом. Каждое утро я нежился в мягких простынях гостиничной кровати. Каждую ночь блеск развлечений захватывал меня в плен. Я смаковал виски и выпускал сигарный дым в высокий потолок казино. Однако столик для блэк-джека и колесо рулетки казались мне очень скучными вещами, оставляя меня равнодушным и безучастным.

Игры, основанные на чистом везении, никогда меня не занимали. Но есть одно исключение. Одна рискованная игра действительно стоит свеч. Это так называемое пари Паскаля. В 1654 году французский гений положил начало новой области математики – теории вероятностей. В том же году он отыскал Бога. После ярчайшего религиозного видения фокус его жизни сместился с науки и математики к философии и теологии. Его самой важной работой этого периода стал трактат в защиту христианства, который он не завершил, безвременно скончавшись в тридцать девять лет. Его заметки опубликованы посмертно, под заглавием «Мысли». Мы уже встречались с выдержками из них в начале этой книги. Теперь мы приближаемся к ее финалу и вновь обратимся к бессмертному труду Паскаля.

Как вы могли догадаться по фрагменту, который я цитировал выше, «Мысли» проникнуты страхом. Для Паскаля страх – это не нигилистическое всеотвержение, это преддверие религиозной веры. Паскаль отлично сознавал, что самое большое несчастье для верующего – сомнение. Как убедиться, что Господь существует? Многие философы и теологи заявляли, что существование Бога можно доказать с помощью логики и разума. Паскаля их натянутые доказательства не убеждали.

И тогда он применил кардинально иной подход. Он отказался бороться со скептицизмом и во всеуслышание объявил, что разумный и рациональный человек никогда не может быть уверен в существовании Всевышнего. Можно лишь оценить вероятность того, что Бог существует. Но при этом, добавлял Паскаль, все равно имеет смысл верить в Бога. В сущности, Паскаль пришел к оригинальному воззрению: он отнесся к вере как к азартной игре. У тебя есть выбор из двух вариантов – верить или не верить. При этом есть две возможные реальности: либо Господь существует, либо нет. Таблица на рис. 52 демонстрирует четыре возможных следствия.

Рис. 52. Пари Паскаля: если ты веришь, что Бог существует, и он на самом деле есть, то… (и еще три варианта)

Если вы, о мой читатель, не верите в Бога, то можете спокойно предаваться греховным удовольствиям. Но при этом вы рискуете после смерти попасть в ад и вечно там гореть. Теперь представим себе, что вы все-таки верите в Бога. За это приходится платить свою цену: к примеру, вам придется каждое воскресное утро идти в церковь на службу, хотя вы предпочли бы подольше поспать или отправиться играть в теннис. Однако не исключено, что верить в Бога всё же стоит: ведь если Он существует, то после смерти вы получите невероятно ценный приз – вечную жизнь на небесах.

В таблице указаны награды или наказания при каждом из четырех возможных результатов. Если вы увлекаетесь математикой, можете заполнить таблицу числами, которые будут отражать, насколько сильно вы не любите церковь или же насколько адским, по вашему представлению, окажется ад. Вам придется также оценить вероятность существования Бога, тем самым количественно выразив свой скептицизм или веру. Затем вы подсчитаете возможную выгоду от веры и неверия – и сделаете соответствующий выбор.

Впрочем, Паскаль избавил нас от необходимости заниматься слишком уж тщательными подсчетами. Он заметил, что результат очевиден и без математических выкладок. Ценность рая беспредельна, поскольку вечная жизнь не кончается никогда. Умножение бесконечности на любое число все равно дает бесконечность. А следовательно, ожидаемая выгода от веры в Бога бесконечна, если только вероятность существования Господа выше нуля. Точные значения других параметров здесь неважны. Короче говоря, посещение церкви – это как покупка лотерейного билета. За билет можно заплатить любую цену, если выигрыш бесконечно велик.

После эпохи Паскаля прошли века. Времена переменились, и новое тысячелетие породило новое пари. Чтобы увидеть современных игроков, которые им увлекаются, отправимся в Скоттсдейл, штат Аризона. Там расположен странный склад. Войдя в него, мы увидим ряды металлических контейнеров. Каждый контейнер – чуть выше человеческого роста. Такие емкости называют сосудами Дьюара. Подобно гигантским термосам, они изолируют содержимое от внешней среды. Но в них не освежающие напитки для летних походов. В них жидкий азот, а вместо кубиков льда в каждой из таких емкостей покоятся либо четыре человеческих трупа, либо шесть человеческих голов.

Мы в штаб-квартире фонда «Алькор – продление жизни» (The Alcor Life Extension Foundation). В этой организации состоит около тысячи живых людей и сотня мертвецов. Вы тоже можете вступить в клуб, гарантировав уплату фонду двухсот тысяч долларов после того, как будет официально констатирована ваша смерть. Фонд, в свою очередь, обязуется вечно хранить ваше тело при –196 °C. Можете попросить хранить лишь вашу голову, тогда цена упадет до жалких восьмидесяти тысяч долларов. В фонде приняты свои термины. Скажем, люди в дьюарах – не мертвые, а «деанимированные». Замороженные головы – «нейроконсервы», а сама практика подобной заморозки именуется «крионикой».

Учредители и клиенты «Алькора» – явные оптимисты, что явствует из 28-минутного рекламного видеоролика под названием «Безграничное будущее». В далекой перспективе грядущие достижения науки и технологии, вероятно, позволят людям достичь того, что ныне кажется нам несбыточным. Способность человечества управлять материей будет столь велика, что в конце концов станет возможным оживлять («реанимировать») трупы. Воскреснут замороженные покойники с алькоровского склада. Более того, их недуги и их старость удастся победить. Реанимированные вновь обретут юную силу.

Первым идею крионики вынес на суд общественности физик Роберт Эттингер. Благодаря своим появлениям на телеэкране и своему бестселлеру «Перспективы бессмертия» (1967) он даже стал в некотором роде знаменитостью. Однако прошло довольно много лет, пока, после нескольких фальстартов, крионика не стала реальностью. В первые годы ее развития не обходилось без неприятных казусов – скажем, замороженные тела случайно оттаивали, и их приходилось хоронить наравне с обыкновенными покойниками. И наконец, в 1993 году «Алькор» выстроил в Скоттсдейле достаточно надежное хранилище, где, как представляется, тела могут пролежать в замороженном виде много лет.

Эттингер успешно пропагандировал свои идеи, но при этом над ним немало потешались. Конечно, легко обозвать алькоровцев жуликами, вымогающими деньги у доверчивых обывателей. Однако не станем торопиться с выводами. Может ли кто-нибудь по-настоящему доказать, что такое воскрешение (именуемое у алькоровцев реанимацией) всегда будет неосуществимо? Наверное, лучше сказать, что вероятность такой реанимации невелика, но все же выше нуля. А это дает возможность применить паскалевское рассуждение. Ожидаемая ценность членства в «Алькоре» равна вероятности грядущей реанимации, умноженной на ценность вечной жизни. А поскольку вечная жизнь обладает бесконечной ценностью, ожидаемая ценность членства в «Алькоре» также бесконечна, а следовательно, вполне стоит двухсот тысяч долларов. Подобно христианству, крионика представляет собой, в сущности, пари, заключаемое на гигантский приз – вечную жизнь. Пари Паскаля предлагает вам поверить в Бога; пари Эттингера – поверить в технологию.