В Харбине всю одежду сняли. На допросах били несколько раз. МИГУНОВ АФАНАСИЙ ПРОКОПЬЕВИЧ, в/ч 6526

№ 56

Панов Петр Васильевич

РГВА ф.32113 оп.1 д.662 л. З. Машинопись.

При взятии нас в плен, издевательски скручивали руки, даже не было терпимости, надевали каски на лицо и били кулаком; если попросишь курить, а руки были связаны, то они прижигали рот огнем. При допросах били рукояткой от нагана и несколько раз кулаками. Курить давали очень мало, кормили плохо.

ПАНОВ ПЕТР ВАСИЛЬЕВИЧ в/ч 8994

№ 57

Поплавский Иван Евтеевич

РГВА ф.32113 оп.1 д.662 л.19. Машинопись.

Копия.

ОБЪЯСНЕНИЕ тов. ПОПЛАВСКОГО И.Е.

16. Х.39 г.

Я хочу Вам описать свое впечатление, как я попал в самурайский руки. 2 июля начался бой часов в 3 дня, мы побились, потом нам приказали отступить, мы отступили в другое место, потом выкатили орудия, пошли на танки, начали стрелять в нас, машину зажгли снарядами, у нас снарядов не достало и танки подошли вплотную к орудию, вынуждены бросить, по нас стреляют из пулеметов, но все отбежали от орудия, я бежал самый последний, но по мне стали стрелять из пулемета и меня ранили в обе ноги. Но я сразу упал и с 2[-го июля] вечером я пролежал всю ночь, 3[-го июля] часов [в] 11 дня пошла самурайская пехота и нашла меня, сразу взяли связали руки, ноги и начали меня бить прикладом, потом отправили через 2 дня в тыл, там тоже начали толкать прикладом, хотели мне клинком отрезать нос, но я крутнул головой, один офицер закричал, они бросили; потом в Хайларе вызвали меня на допрос, начали спрашивать что такое Маньчжурия, я говорю не знаю, он солдату сказал чего-то, он принес палку и обратно спрашивает, что такое Маньчжурия я говорю не знаю, он меня палкой начал по голове бить, 4 раза ударил, но я ему ничего не сказал, он меня еще ногой ударил, ударил и выгнал меня, я пошел. Потом, в Харбине, я лежал, пришел офицер, начал бить по голове и по лицу ладонью, говорит – нельзя лежать, собрали нас в одну комнату, не выпускали нас из комнаты и давали по две-три сигареты. Потом один раз построились, пришел жандарм, начал ногой бить за то что неправильно стоял, нужно широко ноги держать, еще вызвали меня на допрос, я пришел и не поклонился, он меня ударил один раз. На фронте не кормили ничем и воды не давали 3 суток, а бить – бьют. У меня пока все, но кормили очень плохо, давали стакан чаю и грамм 300 хлеба, больше ничего.

ПОПЛАВСКИЙ Иван Евтеевич.

16. Х.39 года

№ 58

Рогожников Павел Николаевич

РГВА ф.32113 оп.1 д.662 л.24. Машинопись.

Копия

1939 года 12 июля ночью набежал на самураев, они меня расстреливали, но им не удалось, я убежал и попал 13 июля. Связывали руки и ноги, таскали по пескам, бросали в ямы, пинали, топтали, били прикладами, по всякому издевали[сь], обрывали пуговицы от гимнастерки, звезду у пилотки, смеялись, поили из консервных банок с грязью, водили как собаку, на поводке на допросы, не спускали с поводка, очень резало руки, они смеялись и сильнее рвали руки. На допросах стращали, если не будем сказывать правду, то, дескать, будем принимать суровые меры наказания. Везли в машинах со связанными руками. На допросах спрашивал бандит, дескать зачем воюете с нами и говорили, что возьмем МНР, пойдем на Советский Союз и говорили, что все равно Россия будет наша. Довезли в Штаб и посадили в окоп и стоит часовой не спуская глаз. Подвезли к Хайлару, завязали глаза и не давали разговаривать с товарищами, за это били. Когда повезли в Харбин, тоже глаза были завязаны, и в окна в поезде не давали смотреть. Приехали в Харбин, смотрим, ездят на людях на манчжурах, издеваются над ними и зарплату платят меньше. Допустим, японец за день получает рубль, то манчжур – 40–50 коп. Когда мы сидели в тюрьме тоже били, если не поклонишься ихнему офицеру, а офицер пройдет 10 или 15 раз в день, то каждый раз ему кланяешься. Так и своих солдат они держат, тоже бьют. Солдаты, которые охраняли нас, совершенно не спали ни днем ни ночью, и стирают сами они для себя, и пищу готовят сами, и сами часовые.

Красноармеец Рогожников Павел Николаевич воинская часть 603 82 с.д.

№ 59

Тиунов Иван Васильевич

РГВА ф.32113 оп.1 д.662 л.8. Машинопись.

Я попал в плен 10 июля. Японцы связали руки до невозможности и ударяли прикладами, закрывали глаза касками нашими и этими касками били по головам.

В Харбине стращали угрозами, но я хранил военную тайну как зеницу ока. Кормили очень плохо.

ТИУНОВ ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ, в/ч 8894

№ 60

Топилин Григорий Иванович

РГВА ф.32113 оп.1 д.662 л.16. Машинопись.

РГВА ф.32113 оп.1 д.662 л.17. Машинопись.

Копия

16 октября 1939 года

2 и 3 июля мы были окружены, тогда подали команду отступить, когда стали отступать мы запутались и очутились у них в тылу, а 4-го они нас заметили, и на машинах окружили и забрали, посвязали руки и повели в свой тыл. Привели, посадили на машине и повезли в дальний путь, там нам давали сухарей и воду, потом повезли в Хайлар, посадили в тюрьму по 2 человека, давали по 200 гр. хлеба и воды. Возили на допрос – завязывали глаза, не развязывали до тех пор, пока не войдешь в комнату, потом повезли в Харбин, там находились все вместе по комнатам, заставляли чистить уборну, на допросах очень бьют. Говорят – говори правильно, а то мы вас судить станем или расстреливать, кормили очень плохо и когда нас привезли и построили, стали говорить, что мы вас считаем не предателем, мы вас выручили от сталинского терроризма и мы к вам будем относиться хорошо, а если кто сделает побег, то мы вас будем расстреливать. Курить давали три папиросы и то иной раз отбирают. В Харбине видел, как китайцы возят на двуколке самураев и видел очень много нищих, видел как работают маленькие ребятишки и еще видел, как они били своего солдата, за то что он уснул на посту, охраняя нас. Жандармы завели его в помещение и били. Нас заставляли кланяться каждому жандарму, неправильно поклонишься – бьют по щекам, хотели повесить иконы и заставить молиться, но мы отказались, чуть что неправильно сделаешь, вызывают в жандармерию, все жандармы становятся в круг и начинают бить. Где находятся солдаты, там у них очень грязно, живут очень плохо.

Топилин Григорий Иванович в/ч 9987[291]

№ 61

Хомутов Яков Федорович

РГВА ф.32113 оп.1 д.662 л.4. Машинопись.

Когда японцы привели меня в свой окоп, то стали избивать, били до тех пор, пока я не потерял сознание. В штабе я на их вопросы не отвечал, а они меня били. Кушать до обеда 22 августа не давали (т. е. 2 дня). Вместо воды мне кинули песок и говорят – пей. Я был ранен и просил перевязать, а они говорят сдохни, ты нам не нужен. Так и не перевязали. В Харбине с меня содрали рубаху и ремень, а дали трусы и марливую кофту. Заставляли кланяться офицерам, я не кланялся, а они били. Били и за то, что не прямо смотришь на офицера. Били кулаком, палкой, пальцами тыкали в глаза.