Джон Мейнард Кейнс однажды задумчиво сказал, что меньше одного человека из миллиона способны понять процесс, с помощью которого инфляция разрушает благосостояние. Настолько же вероятно, что меньше одной женщины или мужчины на десять миллионов понимают специальные права заимствования, или СПЗ. Однако СПЗ готовы стать предшественником инфляции par excellence. Сочетание непрозрачности и неподотчетности СПЗ помогает мировым денежным элитам решать проблемы государственного долга, используя инфляционного посредника, что, в свою очередь, позволяет отдельным правительствам отрицать политическую ответственность.

Тайные свойства СПЗ начинаются с их названия. Подобно «Федеральной резервной системе» и «Международному валютному фонду», это название было выбрано для того, чтобы скрыть истинную цель. Равно как Федеральная резервная система и Международный валютный фонд – это центральные банки с маскирующими названиями, так и СПЗ – это переодетые всемирные деньги.

Некоторые специалисты в вопросах денежной политики, в частности Айкенгрин из Калифорнийского университета в Беркли, возражают против использования термина «деньги» применительно к СПЗ, рассматривая эти единицы как простой инструмент подсчета, используемый для перемещения резервов между участниками[219]. Но эти взгляды опровергаются собственными финансовыми отчетами МВФ. Ежегодный финансовый отчет МВФ содержит следующее разглашение информации касательно СПЗ: [220]

Деньги классически определяются как имеющие три важнейших качества: они обладают ценностью, являются расчетной единицей и средством обмена – эта опубликованная информация решает вопрос СПЗ как денег. Сам МВФ говорит, что СПЗ имеют ценность, являются расчетной единицей и могут использоваться как средство обмена в транзакциях между уполномоченных держателей. Это полностью соответствует трехчастному определению денег.

Количество СПЗ, находящихся в обращении, мизерно по сравнению с государственными и региональными валютами, такими как доллар и евро. Использование СПЗ ограничивается членами МВФ и определенными другими официальными организациями и контролируется департаментом специальных прав заимствования МВФ. Более того, СПЗ, возможно, никогда не будут выпущены в форме банкнот, и жители всего мира могут никогда не использовать их на повседневной основе. Однако даже такое ограниченное использование не изменяет тот факт, что СПЗ – это всемирные деньги, контролируемые элитами. В действительности это обстоятельство лишь усиливает эту роль, делая СПЗ невидимыми для граждан.

СПЗ могут в изобилии выпускаться для членов МВФ и также могут использоваться в будущем для избранного перечня наиболее важных транзакций в мире, включая баланс соглашений об оплате, установление цены на нефть и финансовые счета крупнейших корпораций мира, таких как ExxonMobil, Toyota и Royal Dutch Shell. Любая инфляция, вызванная масштабной печатью СПЗ, не будет моментально очевидна для граждан. Инфляция со временем проявится в долларах, иенах и евро на бензозаправке или в автосалоне, но национальные центральные банки будут с легкостью отрицать свою ответственность и указывать пальцем на МВФ. Поскольку МВФ не подотчетен какому бы то ни было избирательному процессу и является бессменной наднациональной организацией, крайнего найти не удастся.

История СПЗ так же красочна, как и их ожидаемое будущее. СПЗ не были частью первоначальной бреттон-вудской денежной системы, соглашение о которой было заключено в 1944 г. они были частью быстрого реагирования на кризис доллара, который начался в 1969 г. и продолжался постадийно до 1981 г.

Во время ранних десятилетий бреттон-вудской системы, с 1945-го по 1965 гг., международные денежные эксперты волновались о так называемой «нехватке долларов». В то время доллар был ведущей мировой резервной валютой, необходимой для международной торговли. Производственные базы Европы и Японии опустошила Вторая мировая война. И Европа, и Япония обладали человеческим капиталом, но ни у той, ни у другой не было долларов или золота, необходимых, чтобы заплатить за оборудование и сырье, которые могли возродить их производство. Нехватка долларов частично была смягчена планом помощи Маршалла и расходами на Корейскую войну, но самый большой всплеск произошел с новообретенным аппетитом потребителей из США к высококачественным недорогим импортным товарам. Американские беби-бумеры, которые в 1960-х были подростками, могут вспомнить поездки на пляж на «Фольксвагене-жуке» с транзисторным радиоприемником Toshiba в руках. К 1965 г. высококонкурентные экспортные государства Германия и Япония быстро приобретали два основных резервных актива того времени – доллары и золото. США понимали, что необходимо иметь значительный внешнеторговый дефицит, чтобы поставлять доллары остальной части мира и обеспечивать всемирную торговлю.

Международная денежная система вскоре пала жертвой собственного успеха. Нехватку доллара заменил их поток, и торговые партнеры стали обеспокоены непреходящим внешнеторговым дефицитом США и потенциальной инфляцией. Эта ситуация была иллюстрацией дилеммы Триффина, названной в честь бельгийского экономиста Роберта Триффина, который первым описал ее в начале 1960-х. Триффин указал, что когда одно государство выпускает мировую резервную валюту, оно должно испытывать постоянный внешнеторговый дефицит, чтобы поставлять эту валюту своим торговым партнерам. Но если этот дефицит существует слишом долго, доверие к валюте в конечном счете будет утрачено. К концу 1960-х доверие к доллару терпело крах ввиду сочетания внешнеторгового дефицита США, бюджетного дефицита и инфляции, которую принесла политика «пушек и масла» президента Линдона Джонсона. Торговые партнеры США, в особенности Франция и Швейцария, начали сбрасывать доллары, скупая золото. Начался крупномасштабный набег на Форт-Нокс, и золотой запас США истощался до тревожащего уровня, что привело к решению президента Никсона о прекращении золотого обеспечения доллара 15 августа 1971 г.

Как опекун международной денежной системы, МВФ столкнулся с рушащимся доверием к доллару и ощутимой нехваткой золота. Фунт стерлингов Великобритании уже девальвировал в 1967 г. и переживал собственный кризис доверия. Немецкие дойчемарки считались привлекательными, но немецкие фондовые рынки были слишком уж малы, чтобы предоставлять мировые резервные активы в достаточном количестве. Доллар был слабым, золото скудным, и не были доступны никакие альтернативные активы. МВФ боялся, что мировая ликвидность может исчезнуть, что спровоцирует крах мировой торговли и депрессию, как это случилось в 1930-х. В этих напряженных условиях МВФ в 1969 г. решил создать новый мировой резервный актив, СПЗ, прямо из воздуха.