Лил проливной дождь. Новый «Горн-Хофф», качнув обрубками псевдокрыльев, устремился в мою сторону. Я немедленно повернул ему навстречу, открыв вместе с Гриншоу огонь по нему из всех стволов. Оба промахнулись, и наш «Огонь» вихрем пронесся всего в нескольких иралах под его килем. Я заложил петлю, отвернув одновременно влево. Одно мгновение мы шли на пределах возможностей нашей энергосистемы, но все же нам каким-то образом удалось завершить маневр, оставив за собой шлейф возмущенных гравитонов. Немного растерявшаяся Уоттерс уклонилась вправо. Похоже, рулевой «Горн-Хоффа» растерялся еще больше: он начал было правый разворот, покачнулся, выровнял машину и повернул влево — прямо под мои разлагатели! Прежде чем он завершил свой маневр — каким бы он ни был, — я чуть довернул машину, чтобы дать Гриншоу более выгодный сектор обстрела, и мы снова открыли огонь из восьми разлагателей. Весь его фюзеляж и псевдокрылья осветились вспышками разрывов. Гиперэкраны его мостика разлетелись брызгами осколков и кристаллов замерзшей атмосферы. Из гибнущего корабля вылетело несколько спасательных пузырей, а потом «Горн-Хофф» на высоте не больше полутора сотен иралов завалился набок, каким-то чудом выровнялся на мгновение, зацепил за одну из причудливых каменных колонн и, наконец, рухнул в глубокую расселину, а весь пейзаж осветился на мгновение зловещим заревом мощного взрыва.

Погода, похоже, чуть прояснилась. В сплошной стене дождя и тумана начали появляться просветы, в одном из которых я разглядел… жирная спутанная борода Вута! Слева от меня, у въезда на пирс, совсем близко от «Монтрояля», которому полагалось уже полностью загрузиться и взлетать, полыхал огонь. Неужели в него попали? У кромки склона, сбегавшего к причалу, взвод Имперских Саперов торопливо устанавливал минное поле, а остальные заводили трапы на несколько десантных катеров, как попало причаленных у узкой полоски пляжа. Двое-трое саперов оторвались от своей опасной работы и ободряюще помахали мне. Что до меня, мне никак не хотелось бы оказаться на их месте.

— Эй, Темпо, — раздался в моем шлемофоне чей-то голос. — Вы меня слышите?

Я огляделся по сторонам — на моем хвосте пока никто вроде бы не висел — и заложил крутой вираж над «Монтроялем».

— Говорит Темпо, кружу над вами, — ответил я.

— Ну наконец-то, — язвительно произнес кто-то. — У нас тут серьезные неприятности, Темпо: оба рулевых «Монтрояля» убиты снайперами, и я распорядился эвакуировать весь экипаж и персонал на десантные катера.

— Просто ЗАМ-мечательно, — буркнул я себе под нос. Только этого еще не хватало! Что дальше? Впрочем, я уже догадывался. — С кем я говорю? — поинтересовался я.

— Полковник Райан Кромер, Имперская Морская Пехота, — отозвался сочный бас.

— Скажите, полковник, в каком состоянии транспорт? — спросил я.

— Вроде бы цел, Темпо, — доложил Кромер. — Я тут говорил с командой. Однако, поскольку вести его некому, я приказал всем перейти на катера. Мы не можем терять время.

— Они уже перешли?

— Еще бы. Я сам как следует заминировал «Монтрояль». Уж он-то не попадет в руки врагу.

— Я хочу переговорить с кем-нибудь из экипажа «Монтрояля», — сказал я. — По возможности, из командного состава.

— Мы эвакуируемся с планеты, Темпо! — Голос у Кромера звучал изрядно испуганно. — Если вы задержите кого-нибудь, я прикажу своему катеру взлетать, не дожидаясь их.

— Я хочу говорить с кем-нибудь из экипажа «Монтрояля», и немедленно, полковник! — рявкнул я. — Ваши люди все равно еще работают на скале.

— Попробую найти кого-нибудь, — возмущенно фыркнул Кромер, и в моих шлемофонах наступила тишина, если не считать, конечно, шума продолжавшего кипеть вокруг нас боя. Вот уже и последние десантники спустились на пляж. Я уже совсем было собрался добиться хоть чьего-либо внимания, дав залп из всех своих разлагателей, когда в наушниках прорезался новый, хрипловатый мужской голос.

— Говорит лейтенант-коммандер Алан Дженнингс, Темпо. Я старший механик «Монтрояля». Чем могу помочь?

— Он в состоянии лететь?

— Полагаю, что да, Темпо, — отвечал Дженнингс таким тоном, будто стоял на углу авалонской улицы. — Во всяком случае, в момент, когда этот му… простите, чудак Кромер отдал приказ пересаживаться на катера, все системы работали как часы.

— И все еще работает? — спросил я. — Ничего не заглушено?

— Насколько мне известно, Темпо, нет. Не думаю, чтобы эти сухопутные крысы из Экспедиционного Корпуса разбирались в кораблях настолько, чтобы самостоятельно вырубить что-то. Но я слышал, они заминировали его, чтобы он, того, врагу не достался.

Мимо меня в потоках ливня пронесся полыхавший от носа до кормы «Горн-Хофф», полет которого завершился вспышкой взрыва в полуклеиете от берега озера.

— Можете вернуть команду обратно на борт? — спросил я.

— Конечно, могу, Темпо, — отозвался Дженнингс все тем же абсолютно невозмутимым голосом. — Мы все сейчас в одном катере… вот только сомневаюсь, чтобы кто-нибудь из нас мог вести корабль.

— Но хоть в бортовых системах-то вы разбираетесь? — спросил я, глядя на то, как уже последние саперы спускаются по тросам с утеса на пляж. — Знаете приборы на мостике?

— Еще бы не знать, Темпо, — ответил Дженнингс, и на этот раз в голосе его пробежало наконец что-то вроде обиды. — Я, можно сказать, весь последний месяц угробил, испытывая их.

Все, больше времени не осталось. На вершине утеса, там, где только что находились Имперские Саперы, показались облачники. Неся чудовищные потери, они продирались через минные поля и с каждым циклом неуклонно приближались к «Монтроялю».

— Можете объяснять мне, где и что у вас там, если корабль поведу я? — спросил я.

На этот раз я почти воочию увидел на лице Дженнингса улыбку.

— Еще как, черт возьми, смогу, адми… прошу прощения, Темпо!

Я снова покосился на облачников. До конца минного поля им оставались считанные иралы. Черт, опять все на волоске!

— Возвращайте экипаж на места согласно боевому расписанию, Дженнингс, и ждите меня на мостике! Я сажусь. — Я щелкнул рычажком внутренней связи. — Всем постам приготовиться к немедленному приземлению! — крикнул я. — Всем приготовиться к немедленной посадке. Подрывникам подготовить корабль к взрыву! — Я щелкнул еще одним тумблером. — Темпо-два, вызывает Темпо. Мы садимся. Не следуйте за мной, но исполняйте обязанности ведомого по отношению к транспорту. Поняли меня?

— Темпо, я Темпо-два. Вас поняла. Не помочь пригнать эту калошу домой?

— Отставить, Темпо-два, — рявкнул я в микрофон, опуская нос корабля к озеру. — Если хотите помочь, охраняйте нас.

— Что ж, разумно, Темпо, — согласилась она. — Хорошо, поболтаюсь пока вокруг вас.

— Спасибо, Темпо-два, — сказал я. Так, теперь курс против ветра… Я убавил энергии на генераторах, закладывая крутой вираж и не забывая при этом проверять небо у нас за кормой: корабль в момент посадки — идеальная мишень. Теперь подровнять немного… воздушные тормоза выдвинуты. Курс верный, высоты достаточно… даже многовато. Так, исправили… Правую педаль вперед для компенсации бокового сноса… провалить корабль вниз на полсотни иралов… вот так! Теперь мы снижались медленнее. Энергию на тормозные генераторы, и… Вздымая за собой шлейф водяных брызг, мы полным ходом неслись на берег. Слишком быстро! Гравитормоза, ну! Из-под наших понтонов ударили вперед струи возмущенных гравитонов. Даже искусственная гравитация на борту не мешала мне ощутить, как резко тормозит корабль. Сбавляем ход… Опа! Корабль вылетел на каменистый берег и, визжа рвущимся металлом боковых понтонов, застыл как вкопанный в каких-то двух сотнях иралов от транспорта. Я щелкнул выключателем внутренней гравитации — тьфу! Мне даже некогда было ощутить обычный приступ тошноты.