— А… — Распопов вдруг вспомнил о пистолете, — оружие… тут указано… у меня забрали. Наградное…

— Получишь на выходе. И имей в виду, — дежурный сузил глаза, — если ты мне еще раз попадешься, никакие дружки не спасут. Все. Свободен.

Андрей Андреевич вышел на крыльцо, прижмурился на яркое солнце. Вдохнул влажную, чуть подбензиненную прохладу. Вокруг простирался совершенно незнакомый новый квартал. Бывать здесь Распопову ни разу не приходилось. Более того, он обнаружил, что совсем не понимает, где находится. Одинаковые серые четырнадцатиэтажки, располосованное яркой разметкой — это после зимы-то! — дорожное полотно, стайка милицейских машин на стоянке. Тихо, пустынно, свободно. Он хотел было вернуться обратно в отделение, выяснить, куда его занесло, и уже схватился за ручку двери, да тут взгляд его упал на красную с золотом вывеску: «Отдел милиции Заозерского района».

Заозерского? Да это же у черта на рогах! Другой конец города, на той стороне реки… Как его сюда-то занесло? То-то показалось, что везли его сюда очень долго…

Так. «Вольво» он протаранил у своего дома, то есть совершенно в противоположной стороне. Значит, и доставить его должны были в местный райотдел. Ну в крайнем случае, в городской. А привезли сюда… Почему?

С другой стороны, кто их, этих ментов, знает. Какие у них сейчас правила? Может, как в «скорой», больного везут не ближе к дому, а в дежурную больницу? Или в его районе в кутузке мест не было?

Тут же вспомнилась фраза злобного капитана про дружков, которые его спасли. Кого он имел в виду? Каких дружков? Нет у Андрея Андреевича Распопова никаких таких дружков, которые бы за него перед милицией заступились. Да и не просил он никого. Разве что крыша? Так он их почти месяц не видел, как очередной взнос отдал, так и все. Тогда — кто?

Этот вопрос мучил Распопова всю дорогу, пока он спешной одышливой рысью, петляя меж домов, удалялся от неприветливого зеленого здания. Наконец показалась широкая незнакомая улица, по которой сновали автомобили. Мужчина пристроился на кромке обочины, выставив ногу на асфальт, призывно поднял руку. Тут же остановился вишневый «жигуленок», однако, когда Андрей Андреевич назвал адрес, водитель мотнул головой: не по пути.

Значит, мне в другую сторону, сообразил Распопов и потрусил на переход. Снова поднял руку и, пропуская несущийся троллейбус, вдруг спохватился: а деньги-то на такси есть? Сунулся в карман куртки, извлек бумажник. Он хорошо помнил, что в портмоне были деньги. Немного, так, для разгону, но тысчонок пять там всегда лежало. Да еще и пара-тройка долларовых сотен. Увы, бумажник был пуст. Хотя нет. Не совсем. В маленьком кнопочном кармашке лежал металлический пятак и потасканная десятирублевка. Все.

Ну менты, ну суки, — взъярился Распопов, — хоть тут, да взяли свое!

Итак, такси отменялось. Дома денег он не держал, все хранилось в рабочем сейфе, а ключей от конторы, как выяснилось, в карманах тоже не оказалось. И их прихватили. Зачем?

И тут на Андрея Андреевича снизошло озарение.

Так, ясно, зачем! Его — в кутузку на ночь, подстроив ту самую аварию, а контору в это время грабанули! Ясное дело! Все подчистую вынесли! Вот и отгадка! Сейчас народ припрется на работу, а там двери настежь и голяк голяком! Ни компьютеров, ни дорогих диагностических приборов, а главное — информационная база! Ее-то сопрут в первую очередь! Чтоб никаких следов начальственных позорных болезней никто не нашел.

Вот оно, оказывается, что… Вот какие дружки его спасли!

Распопов ввалился в подошедший троллейбус, не понимая, чего от него хотят, уставился на пожилую контролершу.

— Платить будете или как? — в очередной раз проговорила она. — Или высаживать?

До Андрея Андреевича, наконец, дошло.

— Сколько?

— Пятнадцать, — поджала губы женщина.

Смотри-ка, как раз на билет оставили, — ухмыльнулся Распопов, доставая из бумажника требуемую сумму. — Добрые!

Контролерша, удовлетворившись, отошла, а мужчина присел у окна и погрузился в раздумья.

Мысли работали быстро и четко. Словно и не выпил вчера немерено коньяка. Словно и не было жуткой, бессонной, практически, ночи на тюремных нарах.

Значит, фирму обчистили. Так. Кто — понятно.

А кто?

Вариантов — два. Или мэрские прихвостни, или депутат постарался. Тот, из здравоохранения, вряд ли. Тому деньги нужны.

Стоп.

Следующая мысль, посетившая Распопова, была еще более просветленной.

Если офис грабанули, то должны были замести следы. Потому что странно. Обычным ворам информационная база не нужна. Значит, воров можно вычислить. А чтобы не вычислили? Так, спалить все к едрене-фене, и дело с концом!

То есть «Озирис» еще и сожгли. Ночью, наверное, пожарные обзвонились ему домой, а он где? Вот именно! И мобильный не случайно отключился. Его там же, в ментовке, и разрядили! Да хоть бы и не разряжали. Телефон-то вместе с бумажником у них в сейфе лежал. Отдельно от хозяина.

Но если фирму сожгли, то…

Андрей Андреевич аж вспотел от новой, ошеломительной и прекрасной мысли.

Если фирму сожгли, то сгорело все! Все! И бухгалтерия. И договоры. Все! И значит, он ничего никому не должен! Ни депутату, ни здравоохранению — никому! Да хрен с ними с компьютерами и приборами! В филиалах «Озириса» все есть. И все будет работать. На него! И зарабатывать. И он выплывет. Еще и как! Крупный бизнесмен, пострадавший, ограбленный, сгоревший. Он восстанет как птица из пепла. Как там ее? Феникс, вот! И все будут говорить о нем с восхищенным придыханием: это Андрей Распопов. Тот самый…

Эти перспективы взволновали Андрея Андреевича чрезвычайно. Он нетерпеливо ерзал на скользком сиденье, торопя едва ползущий троллейбус. Уже показались вполне знакомые перекрестки, промелькнуло в аккуратном переулке помпезно-величавое здание городской администрации, растопырились по ходу движения остриженные почти под ноль тополя, опушенные зеленоватой пенкой проклевывающихся листьев. Сейчас троллейбус минует центральную часть, повернет у старого парка, вывернет на улицу Куйбышева, а там до дома — несколько кварталов, то есть минут двадцать общего хода.

Распопов блаженно прикрыл глаза. Он был доволен собой. Очень.

Еще бы! Разгадать такую головоломку! С лёту! Да еще и придумать, как извлечь из беды выгоду. Каждый ли на это способен? То-то же. Сейчас он приведет себя в порядок, переоденется, выпьет кофе. И не спеша поедет на работу. Впрочем, вначале надо забрать машину со стоянки. А вот и не забрать. Не получится. Денег на штраф нет. Значит, по-любому, сначала надо на работу. Так? Но там-то денег тоже нет! То, что не украли, — сожгли. Значит, занять. У кого? Да у кого угодно! После такой заварушки любой даст. Да еще с благодарностью, что сам Распопов за помощью обратился.

Представились восхищенные глаза финансового директора — Маргоши. Нет, сначала — испуганные, когда она обо всем узнает. А уж потом, после того как он проявит себя несгибаемым, сильным, непотопляемым, — восхищенные.