litbaza книги онлайнРазная литератураАйн Рэнд - Михаил Григорьевич Кизилов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 67 68 69 70 71 72 73 74 75 ... 102
Перейти на страницу:
когда она не только учила чему-то своего собеседника, но и сама училась у него. «Всё, что я знаю о психологии, – признавалась она, – я почерпнула от Натана». Вскоре стало заметно, что ее близость с Натаном принимает не только интеллектуальный характер. Барбара начала замечать, что они порой держатся за руки и прикасаются друг к другу. Однако в то время она не придавала этому значения и даже, напротив, гордилась, что ее любимый так близок к самой Айн Рэнд. Она еще не понимала, что между ними зарождается чувство, которое позднее перевернет судьбы сразу четверых: ее самой, Натана, Фрэнка и Айн. Не подозревал об этом и никто другой из этой четверки.

Приблизительно в это время стали ухудшаться отношения писательницы и ее «идеального мужа». Тихий и спокойный, по-прежнему не интересовавшийся интеллектуальными дебатами, Фрэнк всё чаще ее раздражал. Энн Хеллер обнаружила множество свидетельств того, что в это время семейная идиллия Фрэнка и Айн дала трещину. Айн, поклонница небоскребов и самолетов, так и не научилась водить машину. Это означало, что в течение тех месяцев, когда Айн работала на киностудии «Парамаунт», Фрэнку приходилось каждый день возить ее туда и обратно, тратя по нескольку часов на дорогу и ожидание. На их ранчо периодически появлялись различные молодые люди, с которыми писательница неприкрыто флиртовала, хотя, по-видимому, до откровенной измены дело не доходило. Друзья иногда видели, что Фрэнка раздражает поведение Айн – ее болезненная чистоплотность и боязнь микробов, привычка носить порванные чулки, резкость и грубое обращение с ним. Однажды она закатила сцену из-за того, что Фрэнк слишком много болтал с гостями на незначительные темы, вместо того чтобы вести с ними интеллектуальные беседы. В другой раз, в 1945 году, в День благодарения, она была в истерике из-за того, что к их компании за праздничным столом присоединился местный священник. Фрэнк, явно рассерженный, напомнил жене, что по американскому обычаю полагается быть гостеприимными со всеми, кто в этот день зашел в дом. Айн многое стало не нравиться во Фрэнке. Он оказался слишком поверхностным, а его сексуальное поведение казалось ей чрезмерно пассивным и однообразным.

Она стала подумывать о разводе. В известной степени это был банальный кризис среднего возраста. Однако на публике супруги всё еще изображали идеальную пару. Всем гостям Айн продолжала говорить: «Фрэнк – это моя скала. Он всегда знает, что я чувствую и что для меня важно. Он ни разу не подвел меня».

И тут случай свел ее с Натаном – красивым, необычным, интеллектуально одаренным и к тому же молодым (на 25 лет моложе Айн и на 33 года – Фрэнка). Неудивительно, что ее так тянуло к юноше – в нем Айн нашла то, чего не было во Фрэнке. Внешний вид Натана и его манеры напоминали ей ее собственное детище – целеустремленного и одаренного Говарда Рорка.

Отношения между супругами O’Коннор продолжали ухудшаться. Отношения же между Натаном и Барбарой вышли на новый уровень – в известной степени благодаря тому, что, по признанию самой Барбары, они приняли созданную Айн Рэнд теорию взаимоотношений мужчины и женщины:

«Мужчина всегда будет искать женщину, которая отражает его глубинное виденье самого себя… Мужчина, горделиво уверенный в собственной значимости, будет желать самый возвышенный тип женщины, который он может найти, женщину, которой он восхищается; сильную личность, которую будет сложно завоевать, – по той причине, что только обладание героиней даст ему ощущение достижения…»

Барбара, чувствовавшая себя менее одаренной, чем Натан, старалась стимулировать свой интеллектуальный рост, чтобы соответствовать любимому.

В 1950 году можно было видеть Айн и Натана гуляющими по саду и держащимися за руки. Однако дальше их отношения пока не заходили. Летом 1951 года Натан и Барбара в последний раз посетили ранчо O’Конноров – они решили посетить своих родных в Канаде, а потом поехать на учебу в Нью-Йорк: Барбара поступила на учебу в тамошний университет на факультет философии, а Натан собирался там же продолжать изучать психологию.

Наблюдавшая за их отъездом Айн не могла сдержать слёз. Сама она объясняла свою печаль привязанностью к молодой паре, хотя, по-видимому, проблема была в ее усиливавшемся чувстве к Натану. Расставаясь, они пообещали, что будут периодически видеться. Кроме того, писательница сама собиралась после завершения «Атланта…» перебраться в Нью-Йорк, но произойти это должно было, по ее мнению, не ранее чем через два года.

Однако разлука оказалась значительно короче. В октябре 1951 года Айн позвонила Натану и Барбаре в Нью-Йорк и радостно сообщила, что через три недели они с Фрэнком приедут: завершив одну из глав книги, она почувствовала, что больше не может оставаться в Калифорнии, в тот же день обсудила этот вопрос с мужем, и супруги решили поселиться в Нью-Йорке. Айн утверждала, что это было их обоюдное решение. Однако нет никаких сомнений, что Фрэнку вряд ли хотелось оставлять столь любимые им дом, сад и ранчо. Несомненно также, что для Айн основным стимулом для стремительного переезда было желание видеться с Натаном.

Так Айн и Фрэнк, проведя около восьми лет в Калифорнии, вновь оказались в Нью-Йорке. На этот раз они поселились в доме 36 в восточной части 36-й улицы, в районе Мюррей Хилл в Манхэттене, недалеко от знаменитого небоскреба Эмпайр-стейт-билдинг. После переезда O’Конноры стали видеться со своими молодыми друзьями еще чаще, иногда четыре-пять раз в неделю. Фрэнк неожиданно стал флористом: оформлял и продавал букеты, украшал цветочными композициями лобби в гостиницах и офисах в центре Нью-Йорка. Айн крайне редко покидала квартиру, сосредоточившись на работе над романом. Не желая нанимать прислугу, она обычно готовила еду сама, проведя перед этим много часов за письменным столом. По этой причине они с Фрэнком иногда ужинали после полуночи, что, конечно, было не слишком полезно для здоровья.

Айн стала разочаровываться в консервативном политическом движении. Как уже говорилось, она была активной сторонницей доктрины laissez-faire, согласно которой экономика представляет собой саморегулирующуюся систему, не нуждающуюся в поддержке государственных структур. Айн Рэнд утверждала, что основным достоинством laissez-faire является практичность. Тем не менее, по ее наблюдениям, большинство американских консерваторов в случае столкновения экономики с моралью делали выбор в пользу последней. Для нее же это было неприемлемо. В результате она стала называть себя не «консерватором», а «радикалом от капитализма». Вскоре она разочаруется и в американских либералах. Впрочем, это было неудивительно – носителем истины в конечной инстанции она всегда считала только себя.

Вскоре под влиянием Айн Рэнд Натан Блюменталь решил изменить имя. «Почему я должен придерживаться чужого выбора имени?» – писал он. Он стал Натаниэлем Брэнденом. Нельзя не заметить,

1 ... 67 68 69 70 71 72 73 74 75 ... 102
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?