– Хали-хало-стоп! – выкрикнул он.

Пока он кричал, пацаны решительно двинулись вперёд: все сделали большой шаг, а Гурька и Титяпкин даже прыгнули.

Лёва повернулся лицом и осмотрел пацанов, замерших в разнообразных положениях. Никто не шевелился. Лёва не стал придираться: сейчас это не важно. Конкурентов надо устранять, когда они окажутся поближе.

Лёва опять отвернулся и выкрикнул:

– Хали-хало-стоп!

Пацы скакнули и опять оцепенели, будто заколдованные, пристально глядя на Лёву. Но пылкого Гурьку команда «стоп!» настигла в прыжке. Гурька окаменел прямо в воздухе и упал на песок в позе полёта.

– Жека Гурьянов, ты дёрнулся! – сказал Лёва.

– Я вообще не дёргался! – лежа, как в параличе, возмутился Гурька. – Я же не могу висеть! Я не виноватый!

Лёва вдруг с силой метнул мяч и попал точно в грудь Славику Мухину. Славик от неожиданности пошатнулся. Ведущий имел право один раз выбить игрока мячом; если игрок не поймал мяч, то терял завоёванную позицию.

– Жека и Славик, возвращайтесь на исходную! – приказал Лёва.

Это был уже приказ пиявца, и тушки не могли его ослушаться.

Состязание продолжалось.

Играть с вампиром было всё равно что с безукоризненным роботом: он всё замечал и не промахивался. Но Валерку охватило мрачное ожесточение. Надо же хоть в чём-то превзойти вампира! И дело не в рубле! Почему все победы – вампирам? Валерка испепелял Лёву взглядом, и Лёва это видел.

– Хали-хало-стоп! – выкрикнул он.

Внезапный удар его мяча вышиб Серёжу Домрачева.

– Титяпкин, ты двигаешься!

– Я дышу! Я же не сам!

– Возвращайся на исходную!

Валерке хотелось броситься на Лёву и что-нибудь с ним сделать, но что он мог? Избить Лёву? Сорвать с него галстук? Толкнуть в воду?.. Но Лёва позвал бы на помощь своих прислужников!.. И главное зло таилось ведь не в Лёве. Таких, как Лёва, в лагере ещё двенадцать. Главное зло – в стратилате! И против Серпа Иваныча Иеронова пионер Валерка Лагунов был бессилен.

На следующем «хали-хало» Лёва возвратил на исходную черту Горохова с Юриком, и нацеленный на него клин из мальчишек теперь возглавил Валерка. Пацы замерли как игрушечные солдатики на игрушечной войне. Но Валерка чувствовал себя настоящим командиром, который ведёт свой отряд в настоящую атаку. До Лёвы, как до вражеского танка, оставалось три шага.

Валерка хищно улыбнулся. Он победит вампира хотя бы в игре. Верно говорила Анастасийка: игра – она одна происходит на самом деле, а всё прочее, где сейчас торжествуют вампиры, – это как бы понарошку. И пускай игры получаются дурацкие. Пацы играют, как умеют. Ведь в игре они уже не пионеры, чтобы у них всё было только правильно.

Лёва смотрел на Валерку с каким-то сожалением.

Он подкинул мячик, поймал и объявил:

– Нет, не будем доигрывать! Рубль надо отдать вожатым. Они сами найдут, кто его потерял. Мы должны всё делать честно!

Крупы, сахар, макароны, консервы и сухофрукты, сэкономленные на пионерах, забирали себе поварихи и заведующая пищеблоком, а хлеб, овощи, оставшиеся порции и объедки уносили домой бабы из деревни Первомайской – судомойки, уборщицы и прачки. В деревне они держали скотину, которую летом подкармливали добычей с пищеблока. Бабы всегда старались убраться с работы пораньше, чтобы успеть позаниматься хозяйством. Сразу после ужина они проводили в кухне быстрый делёж и потом, переваливаясь, друг за другом устремлялись к воротам, нагруженные вёдрами и сумками.

Пережидая вечернее собрание рачительных селянок, Игорь и Валерка сидели на ящиках у задней двери пищеблока. Баба Нюра дала им тарелку с хлебом, и они бросали куски щенятам из выводка Вафли. Щенята выкатились из черёмухи и возились в траве, а Вафля лежала неподалёку, грызла кость и наблюдала. Щенята ещё не знали, что такое хлеб, и путались в сурепке.

– Надо его убить, – негромко сказал Игорь.

– А по-другому нельзя? – осторожно спросил Валерка.

– По-другому его не остановить.

Игорь не добавил: «и по-другому Веронику не спасти», однако Валерка всё понял. Завтра – конец смены. Завтра вампир будет пить кровь. Завтра он призовёт Веронику Генриховну, и после этого она неотвратимо погибнет. Валерка поёжился. Он вообще не хотел, чтобы завтрашний день наступал.

– Есть способ одолеть вампира, – твёрдо сказал Игорь. – Я придумал. Не надо осиновых кольев и крестов. Мы просто не позволим вампиру никого укусить. Заморим его голодом.

Валерка оробел. Он никогда не видел Горь-Саныча таким серьёзным.

– Как мы его заморим?..

– Помнишь, баба Нюра говорила, что её стратилат сдох в тюрьме?

– Помню, – кивнул Валерка.

– Мы тоже посадим Серпа в тюрьму.

– Но здесь же нету тюрьмы! – удивился Валерка. – И милиции нету!

– Зато есть пищеблок. Двери железные. На окнах – решётки. Мы заманим Серпа в пищеблок и запрём на всю ночь его луны. И он околеет.

Валерка посмотрел на кухню и столовку. Из проёма двери доносились невнятные голоса деревенских баб, звяканье кастрюль и стук поварёшек. Пищеблок ничуть не напоминал склеп, пригодный для смерти вампира.

– Серп Иваныч заорёт и стёкла будет бить. Его услышат и выпустят.

– Ну, да, мой способ не на сто процентов, – мрачно согласился Игорь. – Но пищеблок – самое крепкое здание в лагере. К тому же он расположен на отшибе. Конечно, люди могут прибежать на шум и освободить Серпа, и тогда всему конец… Но понадеемся на то, что завтра – особый день.

– Чем это нам поможет?

– Ужина не будет – всех будут кормить у Последнего костра. В лагере будет выступать самодеятельность. Музыка будет громко играть. Потом все свалят на Концертную поляну. Эта петрушка протянется почти до рассвета.

– Уйдут только пионеры и вожатые. А другие взрослые?

– А другие взрослые сядут у телика смотреть закрытие Олимпиады.

Валерка вздохнул. Его точили сомнения.

– Я ведь не спорю с вашим планом, Игорь Саныч, – виновато сказал он. – Но как вы заманите Серпа в пищеблок?

– Придумаю, – уверенно ответил Игорь.

Откуда-то вдруг вынырнул Бамбук. С видом подгулявшего папаши он боком приблизился к щенкам, мельком, будто для проформы, понюхал одного из них и, виляя хвостом, игриво устремился к Вафле, нацеливаясь на кость под её лапой. Вафля зарычала – мол, её такой фигнёй не обманешь.

– А вы не забыли про пиявцев? – напомнил Валерка. – Серп Иваныч в любой момент мысленно прикажет им, они сразу прилетят и вытащат его. Их тоже надо посадить в какую-нибудь тюрьму. А второй тюрьмы нет.