Я не успел пройти и дюжину шагов, как услышал у себя за спиной шорох гравия. Оглянувшись, я увидел Уэба. Рядом с ним тащился уставший Свифт. Мальчик раскраснелся, и я решил, что он перебрал вина. Уэб кивнул мне, и я замедлил шаг, позволив им догнать себя.

– Большое событие, – заметил я праздно, когда Уэб зашагал рядом со мной.

– Да. Мне кажется, обитатели Внешних островов считают, что теперь наш принц женат на их нарческе. А я думал, что речь шла лишь о подтверждении помолвки перед материнским очагом. – В его словах явно заключался вопрос.

– Не думаю, что у них есть различие между парой, заключившей брак, или парой, объявившей о своих намерениях его заключить. Поскольку здесь все имущество и дети принадлежат женщинам, брак предстает совсем в ином свете.

Он кивнул.

– И ни одна женщина не станет сомневаться в том, что ребенок действительно ее, – задумчиво сказал Уэб.

– А разве важно, кому принадлежат дети – женщине или мужчине? – с любопытством спросил Свифт.

Он четко произносил слова, но в его дыхании я уловил аромат вина.

– Тут многое зависит от мужчины, – мрачно проговорил Уэб.

После этого мы довольно долго шагали молча. Мои мысли – хотел я того или нет – обратились к Неттл, Молли и Барричу. Кому теперь принадлежит Неттл?

Когда мы подходили к домику, город затих. Все его обитатели, праздновавшие помолвку в материнском доме, уже давно улеглись спать. Я осторожно открыл дверь. Олуху был необходим отдых; я не хотел его будить. Свет, проникший внутрь, когда я приоткрыл дверь, позволил мне разглядеть Риддла, который лежал на полу рядом с кроватью. Один глаз стражника приоткрылся, рука сжала рукоять обнаженного меча. Он увидел, что это мы, закрыл глаз и вновь погрузился в сон.

Я продолжал неподвижно стоять у двери. В домике находился посторонний, присутствия которого Риддл не заметил. Большой и круглый, как толстый кот, похожий на хорька, он устроился на столе, пушистый полосатый хвост свешивался вниз. Он смотрел на нас глазами-пуговицами, не выпуская из передних лап кусок нашего сыра; даже от двери я видел следы его острых зубов.

– Кто это? – шепотом спросил я Уэба.

– Кажется, его называют тать-крыс, хотя он не имеет никакого отношения к крысам. Я никогда не видел таких, – едва слышно ответил Уэб.

Тать-крыс смотрел мимо нас, все его внимание было сосредоточено на Свифте. Я ощутил шепот – волны Уита потекли от одного к другому и обратно. На лице Свифта появилась улыбка. Протиснувшись между мной и Уэбом, он шагнул вперед. Я протянул руку, чтобы остановить его, но меня опередил Уэб, схватив мальчика за плечо. Он оттащил Свифта назад и спугнул тать-крыса резким движением.

– Возьми сыр и уходи, – вслух сказал Уэб, повернулся к Свифту и неожиданно суровым голосом спросил: – Ты понимаешь, что чуть не сделал? Неужели ты не запомнил ни единого слова из всего, чему я тебя учил?

Тать-крыс и сыр исчезли в мгновение ока – лишь мелькнул в открытом окне полосатый хвост.

Свифт разочарованно вскрикнул и попытался вырваться из рук Уэба. Однако мастер Уита и не думал отпускать мальчика. Свифт разозлился, вероятно, гнев Уэба стал для него неожиданностью.

– Я ничего не сделал! Мне лишь хотелось с ним поздороваться. Я почувствовал, что мы могли бы быть вместе. И я хотел…

– Ты хотел его, как ребенок хочет яркую игрушку с лотка лудильщика! – сурово проговорил Уэб, вновь показывая свое недовольство Свифтом. Он отпустил плечо мальчика. – Потому что он быстрый, гладкий и сообразительный. И такой же юный и бестолковый, как ты. И столь же любопытный. Ты почувствовал, что он тянется к тебе, но ты не понял причины: он не искал партнера, как ты, ему просто было любопытно. А этого мало, чтобы установить связь. И ты еще недостаточно взрослый, чтобы искать партнера. Если ты попытаешься сделать это еще раз, я тебя накажу, как любого другого ребенка, который сознательно подвергает опасности себя или своего партнера по играм.

Риддл сел и с раскрытым ртом следил за Уэбом и Свифтом. Ни для кого не было секретом, что Уэб и Свифт входили в группу Уита, сопровождавшую Дьютифула. Я вздрогнул, понимая, что едва не выдал свою принадлежность к Древней Крови. Даже Олух сонно посмотрел в нашу сторону.

Свифт плюхнулся на стул и проворчал:

– Опасность. Какая опасность в том, что в мире появится наконец живая тварь, которой будет до меня дело?

– Опасность состоит в том, что ты собирался установить связь с существом, о котором тебе ничего не известно. Есть ли у него самка? Потомство? Возьмешь ли ты его с собой, когда мы уплывем с острова, или останешься здесь? Что он ест и как часто нуждается в пище? Готов ли ты остаться с ним на все время его жизни или забрать с собой туда, где нет его собратьев, навсегда лишив возможности завести пару? Ты не думал о нем, Свифт, ты вообще ни о чем не думал. Ты вел себя точно пьяница, который тащит девушку в постель, не думая о завтрашнем дне. Подобное поведение непростительно. Человек Древней Крови не станет так поступать.

Свифт бросил на Уэба свирепый взгляд.

– Вот уж не думал, что обладатели Уита следуют правилам, когда связывают себя с животными, – неожиданно заговорил Риддл. – Мне всегда казалось, что они способны соединиться с любым животным – на час или на год.

– Ошибочное представление, – мрачно заметил Уэб, – которое разделяют многие люди, не принадлежащие к Древней Крови. Что ж, это неизбежно, когда нам приходится держать свою жизнь в тайне. Вам кажется, что мы можем использовать животное, а потом отбросить его, как ненужную одежонку. Так людям легче думать, что мы способны заставить медведя задрать целую семью или натравить волка на чужих овец. Связь при помощи Уита не означает, что человек обретает власть над животным. Это союз, основанный на обоюдном уважении, на всю жизнь. Ты понимаешь, Свифт?

– Я не хотел сделать ничего плохого, – упрямо сказал он.

В его голосе я не заметил ни малейшего раскаяния.

– Как и ребенок, который играет с огнем и сжигает дом. Мало не желать зла, Свифт. Если ты хочешь стать достойным человеком Древней Крови, ты должен уважать наши законы и обычаи постоянно, а не только в те минуты, когда это тебе удобно.

– А если я не стану? – угрюмо спросил Свифт.

– Тогда называй себя Полукровкой, ибо это будет правильно. – Уэб тяжело вздохнул. – Или ты превратишься в изгнанника, – тихо добавил он. Я чувствовал, что он старался не смотреть на меня, когда произносил последние слова. – И почему только некоторые люди предпочитают жить вдали от себе подобных, не понимаю…

Впечатляет привязанность женщин к земле их клана. В легендах часто повторяется, что земля сделана из плоти и костей Эды, а море принадлежит Элю. Все земли принадлежат женщинам клана; мужчины, родившиеся в клане, могут обрабатывать землю и помогать собирать урожай, но только женщины определяют, как его распределить, а также решают, что, где и как сеять. И дело тут не только во владении землей, но и в почитании Эды.