На самом деле для Димария Ами была загадкой. Ребусом, который ему так хотелось разгадать до конца. Она и сама не совсем понимала, насколько уникальна со своими пятью стихиями. Даже не догадывалась, как окружающие ее тайны завораживают от природы любознательного Дима. Он искал информацию, подсказки, зацепки, но стоило ему найти один ответ, как появлялось еще больше вопросов. И каждый из них он считал личным вызовом, этаким препятствием, которое обязательно должен преодолеть. Причем делал это вполне успешно и сам не замечал, как начал оживать.

Только теперь, анализируя все произошедшее с ним и Амитерией, он вдруг понял, что уже очень давно не ощущал такого поразительного интереса к жизни. На самом деле с того знакового зимнего дня, разделившего его жизнь на «до» и «после», Димарий все больше пребывал в апатии. Да, он продолжал жить, но делал это скорее по инерции… по привычке. И пусть видел, как переживает из-за этого мать, которой были известны подробности тех страшных событий, с каким сочувствием смотрит на него Тамир, но менять ничего не желал. Даже Эрки делал все возможное, чтобы вытянуть брата из той бездны, в которую тот сам себя загнал, но и это было совершенно бесполезно. И только появление Ами, с ее набором загадок, сумело-таки заставить его очнуться от состояния полнейшего безразличия ко всему и снова стать похожим на себя прежнего.

Да, с ней было хорошо, интересно, иногда даже забавно. Но… он больше не мог позволить себе проявить слабость и хотя бы на мгновение убрать оборону. Не мог допустить даже малейшей ошибки, способной предоставить потенциальному злоумышленнику возможность подобраться слишком близко. И пусть Ами ни разу не дала повода в ней усомниться, пусть в ней невозможно было заподозрить шпиона или тайного агента, но Дим все равно не верил.

Теперь он больше никому не верил.

Даже себе.

Потому и оставил ее одну в своей постели. Потому и отправился ночевать во дворец. Увы, он просто не мог позволить себе спать, когда рядом находился кто-то еще. Ведь сон делал его уязвимым, чего никак нельзя было допускать.

Слишком высокой оказалась та цена, которую ему пришлось заплатить за собственную наивность. Ведь он прекрасно помнил, что та его ошибка могла обернуться катастрофой не только для него, но и для всего Карильского Королевства. Для всей их семьи.

Мне снился все тот же гадкий алтарный стол, стоящий посреди уснувшей темной поляны. И я шла к нему… сама не зная зачем. Брела, не видя, куда ступают босые ноги, а вокруг было удивительно тихо. Но едва добралась до черного каменного постамента, с удивлением обнаружила лежащий на нем кинжал. Он сиял мягким золотым светом и так и манил взять его в руки. Конечно, я не стала сопротивляться этому желанию, но как только сомкнула пальцы вокруг рукояти, прямо на камне появились светящиеся буквы:

«Свет – свету, тьма – тьме.

Кто украл – потеряет.

Кто достоин – обретет».

В то же мгновение кинжал растворился, обернувшись золотым туманом, и впитался в мою кожу. А спустя секунду всю округу озарила невероятно яркая вспышка. Наверное, если бы рядом находился еще хоть кто-то живой, он попросту бы ослеп. Но мне подобное точно не грозило. Почему? Да потому что я сама была этим светом. Слилась с ним. Стала им. Я излучала сияние, словно маленькое солнце… и улыбалась.

Сколько это длилось, не знаю, но когда сияние начало угасать, до меня снова долетел звук чьего-то шепота. «Прощальный подарок, Амиша», – прошелестело у моего уха. А потом… раздался гулкий стук, сопровождаемый чьими-то причитаниями, и я проснулась.

– Предупреждаю в последний раз: если ты сейчас не ответишь, я войду сама! И никакие замки меня не остановят!

Разлепив веки, я чуть приподнялась на локте и с легким недоумением осмотрела место, в котором меня угораздило проснуться. Комната определенно принадлежала Димарию, да вот только его самого нигде не было.

– Дим! – снова послышался разгневанный голос из-за двери. И мне показалось, что принадлежит он Нордине. – Не смей меня игнорировать!

Присев на постели, перевела взгляд на вторую половину кровати, где по идее должен был спать Димарий и которая оказалась пуста. Более того. Подушка выглядела лишь слегка примятой, будто на ней лежали, но совсем недолго. То есть получалось, что спать со мной Его Высочество не пожелал?

Почему-то от этой мысли стало обидно, а в голову закралось неприятное подозрение, что делить ложе с такой, как я, для него оказалось неприемлемо. Как же? Он ведь принц! Ему по статусу не положено вообще прикасаться к простолюдинке. Получил мое тело, взял, что хотел… и ушел. Странно только, почему меня не выставил? Наверное, это было бы проще, чем самому покидать свою же спальню.

– Все, я захожу! – снова рявкнули за дверью.

Но теперь мне стало все равно, кто там и чего хочет от хозяина комнаты. Я почувствовала себя использованной… ненужной. Словно тот мусор, что мы уничтожали с Эркритом. Мне-то казалось, что между нами с Димом есть душевное тепло, что интересна ему, что он испытывает ко мне хотя бы симпатию. Наивная… раскатала губу. Куда мне, дочери горничной, до его высот?! Должна быть благодарна, что он вообще обратил на меня внимание как на девушку.

В этот момент дверь распахнулась, явив моему взору недовольную Нордину. Она была напряжена и явно чем-то взволнована, но стоило ей увидеть меня… и на ее лице отразилось такое искреннее удивление, что сдержать улыбку оказалось невозможно.

Благо, жизнь приучила Нори всегда сначала убеждаться в отсутствии свидетелей, а уже потом начинать разговоры. Потому она молча прикрыла несчастную створку и только после этого повернулась ко мне. Вот только говорить не спешила. Жаль, хватило ее выдержки ненадолго.

– Я уже недавно сделала неверные выводы по первым впечатлениям, – протянула она, спустя несколько секунд раздумий. – Но, Ами, скажи, как я должна понимать то, что вижу сейчас?

– А здесь все просто, Нори, – ответила, грустно улыбнувшись и плотнее прикрыв одеялом обнаженную грудь. – Мне всего лишь хватило глупости переспать с твоим братом.

Она уже открыла рот для очередной реплики, но тут же поспешила его закрыть. Даже не закрыть, а захлопнуть, так что я отчетливо расслышала, как клацнули ее зубы. Видимо, поначалу она собиралась высказать мне, какая я дура, но потом услышала заветное слово «брат».

– Он тебе сказал? – с обидой поинтересовалась девушка, подходя ближе и останавливаясь у изножья кровати.

– Нет. Сама догадалась.

Оставаться и дальше в постели не имело никакого смысла. Поэтому, поднявшись на ноги, я замоталась в одеяло и отправилась на поиски своей одежды.

– Как? – с искренним недоумением выпалила Нори.

– Долго объяснять, – буркнула я.

Вещи обнаружились на диване. Не скажу, что они были аккуратно сложены, но Дим явно старался хотя бы собрать их в одном месте.

– И все же? – не сдавалась рыжая. Хотя теперь я знала, что на самом деле ее волосы имеют совсем другой цвет.