и не было.

      Бетани Кройц замерла. Словно бы окаменела.

      – Если ты помнишь, братец, Чума тоже сперва казалась милой. И Эйлин была ей просто очарована.

      Мне дурно стало. Стоило только  немного отвыкнуть, что каждый встреченный в Новом Орлеане человек и нечеловек сравнивал меня с моей матерью, как это началось снова.

      И, получается, мама не просто убила случайную женщину. Она сперва втерлась в доверие. Значит, Анаис Дюпон все планировала от и до.

      Неожиданно за меня вступился Крис.

      – Тетя, тут все иначе, – как-то до странности мягко сказал он. И взял меня за руку. Будто бы успокоить пытался.

      Не получалось понять, что же больше меня удивило: слова пса или его жест.

      Не так часто Кройц демонстрировал симпатию настолько «по-человечески».

      Кажется, Аманда все заметила. Она смотрела то на меня, то на брата и, кажется, едва удерживалась от того, чтоб рассмеяться.

      – Иначе? - вскинулась Бетани, упрямо сжав губы. На миг ее зрачок стал вертикальным. – Ты притащил в логово мало того, что колдовское отродье! Так еще и дочь Чумы Дюпон! Порченая кровь! Ты предаешь память своей матери, Кристиан!

      Винить женщину за такое отношение я просто не могла. Не имела права. У нее были причины на то, чтобы ненавидеть меня... Точнее, ненавидеть меня как образ, воплощение моей матери.

      Кройц зарычал. Очень тихо, но зарычал. На собственную тетю. А отец Криса наблюдал за всем совершенно беспристрастно, словно бы у его сына было право так обращаться с Бетани.

      – Не смей говорить о Тессе так.

      Бетани коротко рыкнула в ответ. После чего резко развернулась и вышла из кухни.

      ГЛАВА 11

      То, о чем молчат

      Я почувствовала себя виноватой. Сперва из-за меня тете Вирджини пришлось покинуть «Белую розу». Теперь Кройц поссорился со своей родственницей. И опять причиной стала я. Яблоко раздора. От этого становилось тошно.

      Утро, которое сперва показалось мне даже приятным, стало форменным кошмаром.

      – Не обижайся на Бетани, девочка, – подал голос Кройц-старший.

      От прежней неприязни ко мне не осталось и следа. Вот только я никак не понимала, почему... Только из-за того, что я спасла Криса, с меня сняли все прегрешения моей матери? Но почему так быстро? Кройц-старший не показался мне человеком, который легко меняет свое мнение и отличается доверчивостью.

      Я взглянула ему в глаза, пытаясь найти ответы на свои вопросы. Бесполезно. Взгляд вожака был совершенно нечитаем. Наверное, Крис станет таким же через несколько лет. Сейчас же это только вредный парень, пусть и сильный...

      – Я понимаю чувства вашей сестры, – тихо откликнулась я. – И знаю, что делала моя мать.

      Что еще я могла сказать? Как бы ни было больно, я не могла обвинять в несправедливом отношении людей, пострадавших от рук Анаис Дюпон. Как я могла обвинять Бетани Кройц,если даже моя родная тетя ненавидела ее настолько, что готова была убить и меня, ее дочь.

      Словом, завтрак прошел в «веселой» атмосфере. Особенно ссора сказалась на Аманде. Она словно бы... потухла. Не было в девочке уже прежней радости.

      – Может, стоит извиниться перед тетей, Крис? – осторожно спросила я, готовясь к тому, что в ответ на меня в очередной раз накричат.

      Ничего подобного не произошло.

      Кройц посмотрел на меня едва ли не беспомощно.

      – Она тебя обидела.

      От неожиданности я выронила вилку. Та упала на пол.

      – И что с того? Она твоя тетя! И сказала все, потому что хочет тебя защитить!

      Кройц едва ли не умоляюще посмотрел на отца, а потом закрыл лицо руками и простонал:

      – Вот за это мне ее порой убить хочется.

      Что? Убить?! За что именно?! Я сама едва не упала на пол вслед за вилкой. Ход мыслей пса стал для меня загадкой.

      – Понимаю тебя, сын, – сочувствующе произнес вожак.

      Ну, хотя бы кто-то его понимал... А как для меня – так они говорили на иностранном языке, потому что смысл сказанного до меня упорно не доходил.

      – Слишком уж... добрая, – добавил мужчина спустя несколько секунд. – Такие не выживают.

      Просто замечательный прогноз для меня. Да и вовсе я не добрая. Обычная. Нормальная. Но не добрая.

      – Хватит уже о наших семейных делах... Что с вампирами? – сменил тему Крис. На слове «вампиры» он скривился от омерзения. – Что слышно о Мэйсоне?

      За всеми бедами в «Белой розе» я забыла о происходящем Новом Орлеане. Чтобы не происходило в фамильном особняке моей семьи, время из-за этого не замирало. А если принц города решился на то, чтобы похитить внучку главы Ковена... то ситуация действительно была опасной для него. Джеймс Мэйсон не походил на дурака.

      – Вампиры... Нашел о чем думать, – нахмурился вожак. На его лицо словно бы легла тень. – Грызня вампиров не касается своры.

      Сказать на это что-то я не решилась, пусть и хотелось. Наверняка если к власти придет новый принц, который желает пойти против воли исчезнувшего прародителя, то жизнь в Новом Орлеане изменится для всех без исключения.

      – И все же? Какие-то новости есть?

      Мистер Кройц покачал головой

      – Известно только то, что сейчас гораздо меньше кровопийц выходит на улицу. Должно быть, слишком много дел в убежищах.

      Кажется, ответом отца Крис остался доволен. В отличие от меня. Получается, что принца Мэйсона могут убивать прямо сейчас... Хотя нет, день же. Вряд ли у вампиров перевороты устраивают днем.

             – Ничего, через пару недель вампиры сами разберутся, какой принц их больше устраивает, - пожал плечами вожак. – И, девочка, можешь объяснить, по какой причине Гранд-мастер не желает вмешиваться в происходящее? Думаю, одно его слово остановило бы эти беспорядки.

      Аманда уставилась на меня с нескрываемым любопытством.

      Нужно было найти правильный ответ. Почему самый могущественный вампир не вмешивался? Это ведь его потомки. Все до единого.

      Отпираться и говорить, что мне вообще неизвестны мотивы Гранд-мастера, я не стала. Все равно, подозреваю, сейчас уже каждый пес в Новом Орлеане знает о моих снах.

      – Он не желает править. Совсем. И ему не нужна власть.

      Вожак