– Сила земли здесь необычайно велика и отпугивает медведей, волков и прочих животных. Человек, идущий в нашем направлении, поймет, что не хочет идти сюда; он обойдет Лес или удалится от него.

– Допустим, – кивнул я, вспомнив свои вчерашние ощущения. – Но если он подойдет достаточно близко, то увидит великие деревья.

– Люди близки ко многим вещам – и тем не менее не способны их увидеть, – загадочно улыбнулась Пуалани. – Посмотрев на Лес со стороны, большинство людей увидят только деревья.

– А если они будут искать Лес?

– Люди ищут многие вещи, которых им никогда не отыскать. И кто умеет смотреть? Даже локилэни могут позабыть, на что похожи истинные деревья, и с трудом находят путь обратно.

– Тогда мы попали сюда случайно.

– Сюда не попадают случайно, сэр Вэлаша. Сюда вообще редко попадают.

Я указал на дерево в сотне ярдов от нас, рядом с которым стояли молодые женщины с луками и стрелами.

– Вы не убиваете животных – так на кого же охотятся они?

Лицо Пуалани на мгновение потемнело, и она обменялась мрачными взглядами с Эланом и Данали.

– Многие годы Землеубийца посылает своих людей на поиски Леса. Некоторые подходят близко, и нам приходится отсылать их обратно к звездам.

– Кто такой Землеубийца?

– Он это он, – просто сказала королева. – Как известно с древнейших времен, он рубит деревья и сжигает их в своих кузницах. Он ранит землю, чтобы похитить ее огонь, и творит вещи, которых не должно быть никогда.

Ее слова показались мне знакомыми, так же как и мастеру Йувейну. Я кивнул, когда он достал «Сэганом Эли» и прочел из «Книги Огня»:

Он ненавидит шелк травы,

Цветы и вешнюю листву,

Ведь все живое лишь, увы,

Напоминает смерть ему.

Он травит, режет, рубит, жжет,

Пятная злобой все вокруг,

Войска свои повсюду шлет,

Чтоб разорить и лес, и луг.

Дурное волшебство призвав,

Он роет в каменной скале,

Терзая землю, дабы отыскать

Себе бессмертия секрет.

Он губит землю, жжет леса —

Вина великая на нем.

Себя терзает гневом сам,

Сжигая душу, как огнем.

Но к Чаше – золоту земли

Ему навеки путь закрыт.

И света солнечной любви

Ничто ему не возвратит.

Когда он закончил, Пуалани глубоко вздохнула.

– Похоже, твой народ тоже знает Землеубийцу.

– Мы называем его Красным Драконом.

– Неплохо вы его назвали. Но что у тебя в руках? Под кожей животного скрыты белые листы, усыпанные букашками…

Мы были потрясены тем, что Пуалани никогда не видела книгу. Так же была потрясена она, узнав, что звуки языка могут быть записаны буквами и потом прочтены вновь.

– Твои люди принесли в наши леса чудесные вещи. И великие тайны.

Королева отпила глоток вина и медленно его проглотила, улыбаясь мне.

– Когда вы приблизились к Лесу, мы решили, что вас послал Землеубийца, и велели Данали и остальным убить вас. Мы не знали, что ты носишь метку Элламы.

– Кто такой Эллама? – спросил я, прикасаясь к шраму.

– Эллама есть Эллама. Молния священна для него, так что бессчетные годы она священна и для нас. Это огонь, что соединяет небо и землю, где Эллама странствует с себе подобными.

– Со Звездным народом?

– Некоторые считают их народом. Но такие, как ты и я, не только животные, но и нечто большее. Также и с теми, кто больше, чем люди: Сияющие, Галад а'Дин.

– Ты имеешь в виду, Галадины?

– Непривычное произношение… Да, я имею в виду тех, кто странствует между звездами. Когда Данали увидел на тебе метку, мы решили, что ты послан нам Элламой.

Мэрэм неожиданно ткнул меня локтем в бок, словно призывая поддержать эти странные заявления. Атара и мастер Йувейн напряженно ожидали ответа.

Конечно, правда священна. Если согласие с тем, что мы посланцы Галадинов, удержит локилэнов от того, чтобы отослать нас обратно к ним, на звезды, не следует ли мне единожды солгать?

– Да, мы посланцы, – сказал я. Глаза Пуалани расширились и впивали каждое мое слово. Если правда омывает душу, словно прозрачный ручей, то разве ложь не отравляет ее подобно яду? – Мы посланцы Меша, Братства, Дэли и Кармэка ко двору короля Киритана в Трайе. Король Киритан созвал людей на поиски камня Света, и мы едем, чтобы дать ему ответ и представить наши народы.

Пока Данали разливал вино и остальные локилэни притихли, я рассказал, как герцог Дарио приехал в замок моего отца в первый день Эште, чтобы объявить о великом поиске. Что-то в глазах Пуалани заставило меня поведать историю со стрелой убийцы и обо всем, что произошло со времени того мрачного события. Также я рассказал ей о моем поединке с Сальмелу и о Черной трясине. Я рассказал о Кейне, Повелителе Иллюзий и серых людях с каменными лицами, которые едва не свели нас с ума.

Когда я закончил, то сделал длинный глоток вина, виня его в том, что оно развязало мне язык. Однако в глазах Пуалани было не обвинение, а нечто противоположное. Она склонила голову.

– Спасибо за то, что открыл нам свое сердце, сэр Вэлаша. Теперь наконец стало ясно, как вы попали сюда. Ты, наверное, очень мудр, раз доверил свою судьбу коню. А он должен иметь нечто большее, чем мудрость, чтобы проникнуть в Лес.

Королева кивнула в сторону яблоневой рощи, где локилэни привязали наших лошадей.

– Если бы ты был не так близок нам, мы бы ничего не поняли. Мы очень мало знаем…

Она пояснила, что мир замков, поисков и древних книг так же не познан для локилэни, как для нас – звезды. Она никогда не слышала о Девяти королевствах, об Алонии, в чьих огромных лесах располагался Лес. Правду сказать, она отрицала то, что король может владеть ее лесами или что Лес может быть частью какого-то королевства, если только это королевство – не весь мир. Локилэни были первым народом, истинным народом, и Лес – истинный мир.

– Давным-давно, перед тем как пришел Землеубийца и люди срубили великие деревья, Лес был всюду. Здесь локилэни живут с начала времен. И здесь мы останемся, пока не погаснут звезды.

Атара, до этого сидевшая тихо, посмотрела Пуалани в глаза.

– Может, у короля Киритана и нет истинной власти над твоим королевством, но он думает, что она есть. Твои леса лежат очень близко к обитаемым землям Алонии. Ты не боишься, что люди короля однажды придут срубить деревья?