родовое имя, дедушкину маму, а мою прабабушку звали Александра Артемьевна… О, как! Видел её портрет — властная женщина. Есть версия, что когда Горький Вассу Железнову писал, именно её характер описывал. Да, знаком был… В булочной у неё он служил, до того, как в булочную Деренкова, в ту, что ныне музей его имени, попал. Был ты в нём, нет? Ну да ничего, что только рядом, потом когда-нибудь да подробно расскажу, что там внутри. Мама моя экскурсоводом в нём когда-то работала, ну и мне… довелось его показывать гостям города…

(музей А. М. Горького и Ф. И. Шаляпина в Казани)

Вот поэтому-то когда имя я выбирал и сына им называл — вспомнил, и… Ему идёт, кстати. Да и тебе, похоже — тоже. Ты-то слегка помладше его будешь…

Ну, тогда и я тоже представлюсь: Андрей Кот ов, но все наши здесь зовут меня Кот. Просто Кот. Ёмко и коротко-понятно. Отчества не надо — здесь всё проще. Это и мой позывной, да и всё остальное сразу. И статус — тоже. Кхе. Наше поселение здесь на острове Дом люди в шутку называют «деревня Котовка» Понятно, почему? Ну да, потому как я тут самый первопоселенец, с меня всё тут и началось, остальные здешние жители, мал по малу, присоединились позже. Постепенно, один за одним. Вот как ты, к примеру… Не этот временный лагерь, нет — тот, что у нас внизу, вон там… Отвоюем остров обратно у крокодилов — снова туда перейдем.

Здесь я за Старшего. И гражданский, и воинский начальник, чтоб тебе было совсем понятно. Сам же уже видишь — коллектив у нас тут шибко интернациональны й подобрался, каких только народов в группе нет… И постоянно ещё и ещё добавляются. Разные. Сами. Или мы их находим и привозим. Но основа — именно наши, русскоязычные и испанцы. Те, кто из них, может — учат русский. А кто не может — вынуждены его учить. Добровольно. Тех же, кто не хочет, да и не собирается… нету их… «кончились». Языки-то иностранные какие знаешь, нет?

— Ну я только в школе английский учил, в техникуме вообще с этим не заморачивались, потом в армии как-то и не пригодилось…

— Зато здесь всё тебе пригодится. Освоишь… и вспомнишь, даже и то, что и не знал никогда. На бытовом уровне для начала… Are you ready to eat? Always ready! (Есть готов? Всегда готов! — англ.) Сама Жизнь здешняя тебя заставит. И, азы испанского, французского — тоже. Estos son enemigos: ¡dispara! (Это враги — стреляй! — исп.) Ву компроне, андестенд?

— Вроде как, да… вкурил. «Заандестендил»

Пригодится. И это и многое другое. На лодках, баркасах, катамаранах у нас в командах и капитаны — испанцы… В основном… Или вот — тоже яркий пример. Сложно эдакое НЕ заметить, — взглядом показываю на нашу Жадэ. — Вон видишь — та обильная телом, скажем так, темнокожая повариха тебе сейчас перекус готовит, она из Французской Гвианы. И даже она освоила… Не вздумай о её… кхгм.… размерах чего лишнего сказать, уже вовсю понимает по нашему. Враз поварёшкой отоварит. Было дело, она своего чёрного приятеля и нашего русского рейдера сковородкой отлупила. А всего-то шумно о ней заспорили…

— А вот эта, которая вместе с испанкой… Пилар, да? На лодке тоже была… она кто?

— Филиппинка. Мэри Джинс. Легко запомнишь. Что, понравилась поди наш гербарий экзотик-гёрлс-то? Ну так ты сразу к ней и присматривайся, не теряйся. Пока другие кавалеры её не увели. Хотя тут на Доме неожиданно так выбор незамужних и незанятых девчуль сейчас дюже богатый, аж целый цветник собрался. На любой вкус и цвет — и «фломастеры» разные… Выбирай… Поедешь когда на другие наши острова — Зеланд и Дорогу, там-то всяко ребят и мужиков поболее, чем тут нынче будет. Познакомишься и с ними тоже, со всеми. Сейчас-то все они, в основном, там трудятся.

— А чем занимаются?

— Кто чем… Кто-то подъёмом затонувших машин со дна море занят, и их разборкой на запчасти… Сортируют. Сам уже и видишь, и понимаешь — тут не материк, а Острова, машины здесь не так актуальны. Рады были бы, чтоб они в рабочем состоянии оказались, но там… практически нет таких… Не повезло нам с этим. Да и, при попадании в воду у многих из них поломки приключились. Ну и перевозить и использовать по частям — потому же, всяко легче. Кто-то из наших рыбу и прочие дары моря добывает, кто-то сельским хозяйством занимается… У кого какие склонности и профессии есть. Заняты все — тунеядцев нет. Не выживают они у нас. Вот ты, к примеру, что сам можешь и умеешь?

— Ну я после техникума сразу в армию угодил, буквально чуть ли не автоматом досдал досрочно последние экзамены и все, алга — повестка, « здраствуй, юность в сапогах, вон он я, привет войска…»

— Понятно. И, кстати, какие?

— Инженерные… стройбат, если по-старому.… «При штабе писарем» ещё, ага. Но и в пехоте тоже, считай что, побывал. Недолго, но пришлось. Гранатометчик, и по ВУС, если про это — водитель автотранспорта. Годится вам такое? Ну а крайние несколько месяцев службы перед моим дембелем наша часть у ленточки была. Возле самой границы стояли. Да, той самой, с украми. Ну а потом, когда дембельнулся, чтоб зря не болтаться — вскоре снова на работу устроился. Ту же, где ранее подрабатывал во время учебы. Техником-ремонтником в хозяйственно-эксплуатациоеную службу НацБиблиотеки РТ. Шёл утром туда на работу, и… вот я здесь.

— Как и все мы. Мы тут все попаданцы, вынужденно. Никого не спрашивали — хочет ли, может ли… Р-раз — и уже тут просыпались. Многих ещё подлечили «по дороге», что, вроде как, и неплохо бы, но у кого что — не сразу понятно. Видать мы Им тут здоровенькие и бодрые нужны. Исключений и здешних аборигенов нет, не встречали, похоже, что со всеми такое. Ну а то, что знаешь и умеешь — всё пригодится, все твои специальности и навыки. Остальному — научим. И воевать тоже надо уметь. Стрелять-то как, поди, в армии приходилось?

— По противнику — нет, там же, где я служил, «войны» не было, только за ленточкой донецкие и луганские воевали, а так — на полигон нас водили.

— Ну хоть в чем-то повезло. Прикинь, многие, сюда попавшие даже