– Да. Я должен выздороветь, чтобы провести ритуал… Как Анна? Я совсем забыл о ней.

– В порядке. Сыта и довольна учиненным разгромом.

– Сыта?!

– Был момент, когда мы не досмотрели за ней, – нехотя ответил Берез. – И она напилась крови то ли тусклого гоблина, то ли еще кого-то. Но теперь ее не нужно кормить.

Франц кивнул и провалился в темную, покрытую густым туманом бездну сновидений.

Всю последующую неделю он не вставал с постели, несмотря на активное участие гномов в его лечении и действие собственных рун. Если бы дело ограничилось только переломами и ушибами, он был бы уже в отличной форме, но яд Альфевулла основательно подорвал его здоровье.

Все эти дни Элейс не отходила от него ни на шаг, исправно выполняя обязанности сиделки. Берез тоже частенько заходил к нему в комнату, но вскоре мастер понял, что виной тому не интерес к его персоне, а желание видеть медиума. Гном был явно неравнодушен к Элейс. Однажды он даже принес ей миниатюрную музыкальную шкатулку, сказав, что это дружеский подарок. Но его красноречивый взгляд говорил совсем о другом.

Франц, всякий раз глядя на эту шкатулку, испытывал укол ревности и сам удивлялся своим чувствам. Его раздражало, что Берез все время крутится вокруг Элейс и она совсем не против его ухаживаний. Девушка видела, какое воздействие оказывает на бедного гнома – тот бледнел и мялся при встрече с ней, и ей это нравилось. Суровый немолодой гном, у которого всегда наготове было крепкое слово или не менее крепкий кулак, таял под ее взглядом, путаясь в словах, как малое дитя.

Когда Берез опять принес очередной «дружеский подарок», мастер решил, что настала пора серьезно поговорить с девушкой на эту тему.

– Элейс, я хочу тебя спросить… – Он самостоятельно оделся, что для него было большим достижением, и сел на постели. – Ты уверена, что поступаешь правильно?

– Что вы имеете в виду?

– Не притворяйся. Только слепой этого не заметит, – проворчал мужчина. – Если ничего не изменится, то скоро наш общий друг, от которого ты так охотно принимаешь знаки внимания, попросит твоей руки. Нет, я ничего не имею против и не собираюсь лезть в твою личную жизнь, – добавил он поспешно, – но я обещал Джереми присматривать за тобой и не хочу, чтобы ты натворила глупостей.

– Какое вам до этого дело? – вспыхнула девушка. – Это же моя жизнь, верно?

– Это так, но в данный момент меня больше беспокоит Берез. Если ты относишься к нему несерьезно, то своим отказом разобьешь сердце.

– А может, серьезно? – с вызовом спросила она.

– И ты действительно согласишься стать его женой? – Он испытывающе посмотрел на девушку. – Стать женой гнома и всю жизнь провести в горном городе? Уверен, это не так уж плохо, тому немало примеров, но все же…

Она не выдержала и отвела взгляд.

– Вот видишь… Насколько я знаю, гномы очень щепетильны в подобных вопросах. Любовь у них одна, на всю жизнь. И спутницу жизни они выбирают всего раз, не то что люди… Не мучай его понапрасну, Элейс. Остановись, пока не поздно. Ты же знаешь, какой Берез вспыльчивый. Он может… Хм, повести себя неадекватно.

– Он ревнует вас ко мне, – заметила медиум. – Говорит, что я слишком много времени провожу здесь, что вы здоровы, как скала, и так далее.

– Я заметил, что его некоторые высказывания в мой адрес выходят за рамки приличий, но не держу на него зла. Чувства затуманивают рассудок, тем более что для ревности совершенно нет никаких оснований.

– В том-то все и дело, – с горечью сказала Элейс и скривилась. – К моему глубокому сожалению.

Она вскочила и, избегая протянутой руки Франца, выбежала из комнаты, хлопнув дверью. Мастер удивленно покачал головой.

Тем же вечером между Элейс и Березом состоялся серьезный разговор. Франц не присутствовал при нем и не знал, о чем они говорили, но сразу после него взбешенный гном отправился на дополнительное дежурство, а Элейс, отказавшись от ужина, заперлась у себя в комнате.

Тем не менее уже следующим утром все вернулось на круги своя. Берез был такой же хмурый и недовольный, но уже никому не собирался ломать кости. Гномы крайне вспыльчивы, но и так же отходчивы. Элейс после недавней ссоры выглядела невыспавшейся. Вместо того чтобы как обычно пообедать в компании Франца, она отправилась исследовать зеркальные пещеры. Ей вдруг захотелось осмотреть местные достопримечательности.

Мастер рун решил, что так даже лучше. Теперь он был предоставлен сам себе, и никто не следил за каждым его шагом. Франц решил воспользоваться этим и встретиться с черным магом, который ждал в своей камере справедливого суда.

Тюрьмы гномов – это обыкновенные подвалы. Там нет крыс, мокрых стен и гнилой соломы. Единственным отличием от подвала являются заложенные в стену куски особой красной глины, которая подавляет магию. Пленник, которого лишили всех его амулетов и связали, был размещен там с относительным комфортом. Он не выказывал никаких признаков агрессии, понимая, что его жизнь и без того висит на волоске.

Мастер был одним из немногих, кому Мантилий разрешил войти к магу. Франц приветливо кивнул охране, и гномы без лишних разговоров открыли перед ним дверь камеры. Помещение, в котором он оказался, было небольшим. Обстановка скудная – только табурет, кровать и светильник под самым потолком.

Франц постарался подавить волну неприязни, поднявшуюся в нем, когда он заметил сидящего на табурете мага. Он неотрывно смотрел в одну точку и поднял голову только тогда, когда мастер заговорил с ним.

– Это вы… – кивнул маг. – Тот самый человек, которого поймал Маркус. Я слышал от гномов много интересного… Вас зовут Франц, да?

– А как ваше имя?

– Тео. Это имя дала мне мать.

– Выходит, что мы уже встречались? – спросил мастер. – Обстоятельства встречи были неприятны, но это не важно.

– Неприятны для вас или для меня? Сейчас я нахожусь в худшем положении. Удивительно, но вы первый, кто поинтересовался моим именем. Гномы иначе, как тварь, меня и не называют.

– Зная имя, удобнее разговаривать.

– Несомненно. И когда меня убьют? – Маг хотел казаться спокойным, но Франц чувствовал его страх.

– Хм, я не знаю…

– Я думал, что вы пришли, дабы лично сообщить мне эту печальную новость. Но если это не так, то зачем же я вам понадобился? Боюсь, что сейчас от меня мало толку… – Он посмотрел на свою обезображенную руку и усмехнулся.

Маг был без маски, и Францу показалось, что улыбка скользнула по губам трупа. Выглядело это отвратительно. Каким-то непостижимым образом Тео угадал его мысли.

– Вам неприятно смотреть на меня? Это так, я выгляжу премерзко. В моих покоях не было зеркал, и не потому, что они забирают жизненную силу. Я не мог видеть, во что я превращаюсь, не мог видеть даже свою маску. Остальные относились к ней равнодушно, фактически не замечая ее, а мне она служила тягостным напоминанием о том, что скрыто под ней. – Он пожал плечами. – Не смотрите или вовсе натяните на мою голову мешок, если это вам так мешает. Не всякий захочет разговаривать с мертвым.