– Долго меня голодом морить будете? – встревает черт, что-то жуя.- Обед же. И похмелиться не помешает.

Теперь понятна тишина, нависшая над адом. Обеденный перерыв. Работа работой, а положенные шестьдесят минут -дело святое (не в аду будет сказано…).

Грешные души, устроившись в теньке, дымят самокрутками и цедят древесный спирт, который изготавливают из чурок, получаемых для поддержания в печах рекомендованной Министерством просвещения температуры. Которая не выдерживается из-за постоянной недостачи горючих материалов. Но грешники не жалуются на прохладную воду вместо крутого вара, на едва-едва красные кочережки и сковородки, все понимают, что трудно не только им. Что делать – экономический кризис. Вон даже двухметрового роста бесы-надсмотрщики и те из экономии сменили вилы на золотые столовые приборы, которые, как известно с юных лет, страшнее ножа, поскольку оставляют не одну, а четыре дырки. А вот до ложки по убойности недотягивают…

– Пока не помоюсь, о еде и не заикайтесь,- заявила Ламиира.

– Верно! – поддакнула Леля.- В баньку бы…

В раздумье опершись о стену, я обнаружил на ней плакат с вылинявшей надписью:

«Осторожно! Уагшп§! Думная территория. Посещение на свой страх и риск. Заявления о смерти и иски о причиненном ущербе Администрацией не принимаются. Администрация».

А чуть ниже скотчем приклеено распечатанное на струйном принтере объявление:

«Поможем оформить завещание. Дешево. Юридическая контора «Упырь Со».

«Заманчивое предложение,- подумалось мне,- но лучше как-нибудь потом».

– Это действительно ад? – недоверчиво разглядывая открывающуюся взору картину, поинтересовался у ангела Дон Кихот.

– Он самый,- подтвердил Эй.

– Это родина моя,- потягиваясь, с нотками плохо скрываемой гордости сообщил черт.

Добрыня огладил усы и промолчал.

– Что дальше? – Ламиира пристроила череп, ставший ненужным, недалеко от входа. Так что теперь любой индивидуум, неразумно сунувшийся на думную территорию, будет иметь шанс последний раз призадуматься о целесообразности выбранного направления.

– Нужно пробраться во дворец и освободить Ливию.- Сведя непочатый край работы к программе минимум, состоящей всего из двух пунктов, я немного подумал и добавил заключительную стадию: – И убраться отсюда подобру-поздорову.

– И как ты себе это представляешь? – полюбопытствовал ангел-истребитель, убирая бинокль.

Если честно, то пока никак.

– В кои-то веки демон не солгал,- заметил Эй.- Но почему меня это не радует?

– А я предупреждала, что это заразно? – улыбнулась Ламиира.

– Ч-что заразно? – Ангел побледнел.

– Ты к чему-нибудь прикасался?

– Да вроде нет. А что?

– Да так, – отмахнулась суккуба, довольно блестя глазами.- Показалось.

– Что показалось? – Истребитель нечисти Эй недоверчиво посмотрел на свои руки.

– Тебе лучше не знать,- сказала как отрезала бывшая греческая богиня любви и красоты, которая, даже оказавшись среди христианских демонов, по большей части набранных среди древних богов, не свернула со стези сеяния вечного, только переквалифицировалась на индивидуальный подход к сему щекотливому вопросу.

– Но…

– Да разыгрывает она тебя,- сказал я.

– Это бессердечно…

– А чего ты ожидал от порочной суккубы? – развела руками коварная блондинка.

– Ах какая женщина! – облизнулся черт.- Настоящая су… кхм… ба.

– Уйми свои восторги, дитя адских трущоб,- посоветовал ему я.- Скажи лучше, где мы можем для начала умыться?

– А я разве не говорил? -удивился черт – Не настолько уж я был пьян.

– О чем говорил?

– Ревизор приехал.

– А я подумал, что ты роль учишь, для художественной самодеятельности.

– Почему это самодеятельности? Я профессиональный актер. В агитационном ролике «Как Балда попа замочил» главную роль играл.

– Балду?

– Попа,- признался черт, от смущения неправильно поставив ударение.

– Так что там за история с ревизором?

– Может, сперва с дурой помоемся? – вмешалась Леля.- Чтобы приятно пахнуть, а?

– Да купайся с кем хо…

Ламиира прыснула в кулачок.

Ангел благовоспитанно потупился.

Покраснев, рыжеволосая дева обиженно сказала:

– Ты сам Так говорил.

– Я не говорил… вернее, говорил, но не это… говорил это, но не об этом… – Запутавшись, я замолчал, стараясь придумать понятное объяснение.

– Могу спинку потереть,- похабно осклабился черт.

Леля окончательно залилась краской.

Нашла, на чьи выходки обращать внимание. Он черт- и этим все сказано. Репутация, знаете ли, не на пустом месте сформировалась, понадобились годы и годы упорного труда и злодейства.

– Коротко о ревизоре – и в путь.

– Он приехал,- ответил черт.

– Не так коротко.

– Он ехал, ехал и, наконец, приехал.

– Хочешь по рогам? – вкрадчиво поинтересовался я, осаживая зарвавшуюся нечисть.

– И это награда за мою преданность,- понурился он.

– Каюсь. Был не прав. Исправлюсь. Рассказывай.

– Сегодня утром появился ревизор, с внеплановой проверкой. Вроде бы до Самого, чье имя лучше не поминать, дошла информация о нарушении прав грешников на полновесное воздаяние. Сами понимаете, суверенитет суверенитетом, но постановления оттуда нужно воплощать в жизнь согласно букве параграфа. Неожиданно слышать витиеватости от черта

– Отвлекающий маневр,- с гордостью пояснил ангел.- Создатель на нашей стороне.

– Тогда кто же против нас?! – восторженно воскликнул безымянный герой преисподней, добавив, сам того не ведая, к своим грехам еще один – грех плагиата. Наверное, обстановка ада этому способствует…

Переждав подземные толчки, мы оседлали наших скакунов и начали движение к первому кругу ада. Которых всего девять и первые восемь из которых в местном путеводителе объединены в одну территориальную единицу- чистилище.

Гулять – так гулять…

Иван Сусанин

Если позволить мозгу на миг забыть о том, где находишься, возникает ощущение, что стоишь перед потрясающих размеров картиной, выполненной сюрреалистом в период депрессии, безуспешно лечимой при помощи галлюциногенных препаратов.

Холмистая степь с темнеющими тут и там проплешинами. Остатки строений различных эпох и народов, в большинстве своем на последней стадии разрушения, причем это совершенно не зависит от времени, к которому относится то или иное архитектурное направление. Рядом с потрепанным донельзя и покосившимся куполом вигвама – залитое жидким асфальтом основание метал-лопластикового небоскреба, а неподалеку – полузатонувшие остовы перевернутых вверх дном барж. И все это по большей части скрыто под слоями мусора. От свалок нашего времени их отличает лишь несравненно большая площадь, отсутствие знаков «Свалка мусора запрещена. Штраф столько-то в дензнаках соответствующей местности» и относительная безлюдность. Ни тебе вышедших на промысел бомжей, ни ярко-оранжевых экскаваторов. В отдельно взятых развитых (по большей части за счет других) странах больше вторых, в остальных – наоборот.