способности действовать с учетом своих реальных возможностей. В это время терапевт помогает ему построить более зрелые интимные отношения с новыми людьми, чтобы он перестал нуждаться в терапевте.

Н. М. Лебедева и Е. А. Иванова (2019) отмечают, что обычно пациент переносит на терапевта либо наиболее привычный опыт прежних отношений, либо наиболее травматичный опыт. Авторы рассматривают перенос в свете гештальт-подхода как проекцию, выделяя несколько его видов.

1. Зеркальная проекция объединяет зеркальный и идеализированный перенос по Х. Кохуту. При зеркальном переносе клиент хочет увидеть в глазах терапевта свое восхитительное отражение. Идеализированный перенос предполагает, что клиент рассматривает терапевта таким же прекрасным, как кто-то из его близких – в его представлениях о них или фантазиях.

2. Проекция катарсиса. При этом на негативный объект могут зеркально проецироваться качества, которыми обладает или хочет обладать сам клиент, а на терапевта – негативные качества объекта.

3. Дополнительная проекция возникает, когда клиент переживает состояние какой-то значимой личности в своей жизни, проецируя эту личность на терапевта.

Хайгл-Эверс А. с соавт. (2001), разработавшие метод психоаналитической интерактивной психотерапии для пациентов с личностными расстройствами, подчеркивают их ключевые особенности.

• Дефицитарные объектные отношения с психосоциальной неуживчивостью.

• Выпадение или гипертрофия отдельных компонентов текущего аффекта.

• Низкая толерантность к заболеваниям, фрустрации, потерям объектов и любви.

• Обожание объекта, связанное с отсутствием дистанции, чрезмерными требованиями взять на себя защиту от опасностей, удовлетворение потребностей и стабилизацию самоценности.

• Гневное обесценивание с аффективными реакциями отвращения, обвинения и мести по отношению к якобы безжалостно преследующему объекту.

• Сочетание примитивных психосоциальных конфликтов с диффузными реакциями фрустрации или заболеванием.

У таких пациентов перенос на терапевта проявляется быстро и непосредственно. Их ожидания часто приводят к напряжению между терапевтом и пациентом, что и становится предметом терапии.

Х. Спотиц (2004) описывает колебания нарциссического переноса.

1. Пациента может беспокоить то, что он надоедает аналитику или расстраивает его.

2. Мысли о том, что аналитик не любит или не уважает его, стимулируют чувства полного отвержения у пациента.

3. Когда он рассказывает о тайных «грехах» или перверсных фантазиях, он может чувствовать, что предает себя или впутывает других.

4. Пациент чувствует мучение и уныние, все более и более убеждаясь, что аналитик ничего не может сделать для него.

5. Хотя он и хочет нравиться аналитику, пациент может достаточно сильно не нравиться ему и чувствовать, что аналитик безразличен к этим чувствам.

6. Выходя внезапно из состояния собственной бесчувственности, пациент может бурно отреагировать на слова, произнесенные аналитиком.

7. Когда он чувствует враждебность к аналитику, пациент пытается ненавидеть самого себя.

8. Временами пациент признает, что аналитический процесс является таким фактором в пережитых им мыслях, чувствах и воспоминаниях, которого он лучше бы не осознавал и не выражал в словах.

9. Он не хочет вовлекать аналитика лично в эту невыносимую ситуацию и пытается скрывать желание нападать на него.

10. Пациент боится, что, если он обнаружит свою враждебность, отношения могут прерваться.

11. Пациент чувствует, что он ненавидит всех.

12. Временами ему кажется, что он оставляет лечение, чтобы доказать, что он был прав, а аналитик ошибался.

13. Когда он вспыхивает в ярости, чтобы заставить аналитика враждебно разговаривать с ним, открытие, что вербализация собственной агрессии приносит ему спокойствие, часто удивляет его.

14. Пациент может бояться, что он ненормален, когда он испытывает гомосексуальные чувства.

15. Когда он начинает погружаться в гетеросексуальные фантазии, он может сказать что, говоря о них, он чувствует, что ведет себя как мартовский кот.

16. Временами он подозревает, что терапевт пытается манипулировать им или контролировать его. Хотя пациент может утаивать эти подозрения, он часто представляет себе, как он разбивает вдребезги предметы в кабинете или швыряет их в терапевта.

Э. Гловер (2009) отмечает, что перенос, начинаясь с фрагментарной формы, стремится наращивать себя на основании интерпретации переноса. Недостаточная корректность интерпретаций побуждает пациента выстраивать псевдоневроз переноса.

Апатично сообщив о событиях, которые произошли в промежутке между сессиями, истеричный пациент пассивно ждет, что скажет аналитик. Молчание пациента перемежается нервным кашлем, у него сохнет во рту, ему трудно говорить, поза становится все более напряженной и настороженной. Более драматичные проявления истерического переноса могут отвлекать внимание аналитика от важных аспектов невроза переноса.

Обсессивный пациент постоянно играет на приглушенных струнах, и мотив затягивается в бесконечных вариациях. Он может посвящать основную часть сессии детальному перечислению повседневных переживаний, вбрасывая в конце несколько фрагментов сновидений, которые к этому моменту уже некогда анализировать.

У депрессивных пациентов перенос всегда имеет жадный и поглощающий характер. Выражена тенденция к растянутой ситуации скрытого негативного переноса, которую разнообразят время от времени бурные взрывы, иногда эротического характера. Коррекция депрессивной регрессии склонна вызывать род «паранойи переноса».

Автор суммирует свои наблюдения в следующих тезисах.

1. Перенос является обычным аффективным явлением, направляемым бессознательным механизмом смещения и способствующим социальной адаптации.

2. Спонтанные переносы, наблюдаемые на ранних стадиях аналитического лечения, демонстрируют специфическую тенденцию к регрессии, которой способствуют условия проведения анализа.

3. По мере развертывания анализа переносы приобретают специфическую форму, характерную для типа нарушения пациента.

4. Так называемый невроз переноса в классическом виде наблюдается лишь при психоневрозах. В менее выраженной форме он также проявляется при психосексуальных и характерологических нарушениях, аналогичных психоневрозам по динамической силе и действию защит.

5. При психозах может возникать психоз переноса, угрожающий терапевтическим отношениям пациента и аналитика.

6. Из-за внешней схожести спонтанных форм переноса и собственно невроза переноса последний при своих первоначальных проявлениях имеет тенденцию оставаться незамеченным.

7. С началом невроза переноса с ним могут связываться любые проявления в анализе.

8. Когда в случаях, в которых следует ожидать развития невроза переноса, не наблюдается его открытых проявлений, необходимо принять меры по его раскрытию. Однако нескончаемая интерпретация переноса вызывает у пациента либо терапевтическое улучшение на основе суггестивной терапии, а не психоанализа, либо негативную терапевтическую реакцию, в конечном итоге приводящую к застою.

9. У так называемых нормальных пациентов и пациентов с нарушениями характера, когда развитие невроза переноса не ожидается, существующий перенос остается незамеченным, что также приводит к застою в анализе.

10. Каждый раз, как это происходит, убеждения в универсальности явления переноса склонны колебаться.

В. Д. Волкан (2012) описывает типичную историю отношений пациента с аналитиком следующим образом.

1. Пациент говорит о своих ожиданиях, желаниях и надеждах в отношении психоанализа.

2. Пациент рассказывает о приятных и неприятных событиях своего детства и отрочества, о людях, среди которых он рос.

3. Пациент описывает события своей взрослой жизни и людей, с которыми он взаимодействует, межличностные конфликты и утраты.

4. Пациент приносит свои сновидения, мечты, мимолетные мысли или образы.

5. Пациент говорит о проблемах своего участия в жизни больших групп.

6. Пациент обращает внимание на историю своих предков.

7. Пациент показывает свое отношение к людям, животным, вещам, отдельным местам,