— Сделаю, — сказал Аасгод.

Тиннстра повернулась, чтобы уйти, но затем остановилась. Шип в ее голове исчез. Просто взял и исчез.

— Тонин исчез, — сказала она. — Черт. — Она побежала к Зорике, все еще горящей подобно звезде в центре того, что когда-то было их лагерем, направляя свою магию через копье, чтобы сформировать щит над их головами. —Зорика! Тонин исчез. И Избранные. Остались только Дайджаку.

Девушка оглянулась, глаза ее горели. «Сколько?» Простой вопрос, но Тиннстра расслышала в ее словах усталость.

— Это имеет значение?

— Нет. — Зорика расслабила ноги и опустила руки. Щит упал, и внешний мир ворвался обратно. Визг Дайджаку, более громкий, чем прежде, наполнил воздух. Увидев свою добычу, они бросились вниз.

— Касри! — закричала Зорике и направила на них свое копье.

Огненные шары расцвели в ночи, когда Дайджаку вспыхнули пламенем, один за другим. На этот раз не было Избранных, которые могли бы защитить демонов. Солдаты ликовали, когда существа падали с неба. Тиннстра должна была признаться, что это было прекрасное зрелище.

Когда упали последние, Зорика полностью расслабилась, и ее аура, такая яркая за мгновение до этого, погасла. Внезапная темнота была почти ослепляющей. Тиннстра почти не заметила, как силы покинули ноги Зорики и она упала на землю.

Тиннстра подбежала и положила голову Зорики к себе на колени.

Глаза девушки затрепетали, и она улыбнулась:

— Мы их остановили.

— Ты их остановила, — поправила ее Тиннстра. — Ты спасла нас всех.

Улыбка Зорики погасла. «Не всех. Недостаточно». Затем ее глаза закрылись.

— С ней все будет в порядке? — спросил Аасгод.

— С ней все будет в порядке, — прошипела Тиннстра сквозь стиснутые зубы. Лучше бы так и было. Милостивые Боги, лучше бы так и было.

Тиннстра оглядела руины, которые были их лагерем. Увидела мертвых и умирающих. Будет ли у них вообще армия после такого?

33

Валлия

Айсаир

— Резня, — сказала Валлия, поднимая взгляд от карты на двух Избранных перед ней.

— Да, — сказала женщина, Торви.

— Сколько язычников мы убили?

Торви глубоко вздохнула и выпрямила спину:

— Трудно оценить. Первая волна бомб Дайджаку была разрушительной.

— Разрушительной? — прорычал другой Избранный, мужчина по имени Браяк. Он пристально посмотрел на Торви. — Мы должны были их уничтожить. Если бы мы не бежали, как ты нам приказала, у нас могло бы получиться.

— Мы были бы сейчас с Кейджем, если бы попытались, — сказала Торви. — Нам было приказано вернуться сюда с обновленной информацией о нападении, как только оно будет совершено.

— Мы бежали — как трусы. — Браяк сплюнул. — Я бы с радостью отдал свою жизнь, чтобы добиться того, о чем просит меня мой Император. Нет большей чести.

— Не волнуйтесь, у вас будет свой шанс, когда придет время, — сказала Валлия. Она провела большим пальцем вверх и вниз по рукояти меча.

— Сейчас у нас здесь, в Айсаире, более пятидесяти Избранных, — сказал Браяк. — Этого более чем достаточно, чтобы справиться с одной девушкой-язычницей. Отправьте нас всех, и мы закончим этот фарс войны сегодня.

— Из-за недооценки королевы-язычницы погибли Монсуты. Из-за этого погибли лорд Бакас, элита Избранных и более пяти тысяч солдат. Я проиграла свою первую битву, потому что не отнеслась к ней достаточно серьезно. Я больше не повторю эту ошибку.

— Значит, вы предпочитаете, чтобы мы стояли в стороне и смотрели, как гибнут наши армии, а мы ничего не достигаем? — крикнул Браяк. — Вы позорите нас всех.

— Придержи свой язык, Избранный. — Она наклонилась еще ближе, ее губы прижались к его уху. — Еще раз проявишь неуважение ко мне, и я скормлю твои яйца Дайджаку.

— Делай все, что хочешь. У меня нет времени на трусов.

Ее меч вылетел из ножен по идеальной дуге. Она едва почувствовала укус лезвия, настолько оно было острым. Голова Браяка слетела с плеч, и мгновение спустя из его шеи хлынул поток крови.

Валлия стряхнула кровь со своего клинка и вложила оружие в ножны, когда труп Избранного рухнул на землю.

Она вернулась к карте. Она так часто смотрела на нее, что, вероятно, могла бы нарисовать эту штуку с завязанными глазами. Красными блоками были обозначены ее собственные силы, а синими — силы армии язычников. Она передвинула их вперед, туда, где произошло нападение. Было бы интересно посмотреть, как быстро они двинутся дальше. Командир Эгрила оставил бы мертвых там, где они лежали — в конце концов, когда души пребывали в Великой Тьме, оболочки, оставленные в этом мире, не имели никакого значения. Джиане, с другой стороны, были слабы, когда дело касалось их умерших; они нуждались в церемонии — как будто это имело значение в загробной жизни.

Торви подошла к столу:

— Сколько времени потребуется язычникам, чтобы дойти сюда?

— Три недели, самое большее — четыре, — сказала Валлия.

— Командор... мы причинили вред язычникам, но их королева... как только мы потеряли элемент внезапности...

— Ее силы невероятны. Как и силы остальных с ней.

— Можем ли мы их победить?

— Можем, но это будет нелегко. Для этого вполне может потребоваться все, что у нас есть.

— Вы сообщили Императору?

— Конечно. Он не дурак. Ему не нужно, чтобы люди говорили ему неправду, чтобы потешить его эго. Только благодаря честности и знаниям мы можем выбрать правильный курс действий. Во лжи нет силы.

— И?

— Он напомнил мне, что мы должны выиграть войну, а не отдельные сражения.

— Так что же нам делать?

— Мы действуем по плану, — сказала Валлия. — Каждая наша следующая атака будет более жестокой, чем предыдущая. За каждую потерянную нами жизнь мы отправим десять их людей в Великую Тьму. Они будут маршировать днем, затем им придется сражаться всю ночь. У них не будет ни отдыха, ни передышки, ни помощи. Мертвые будут приветствовать их в каждом городе, пока они не начнут бояться смотреть на стены другого города. Если они доберутся сюда, их число сократится, их сердца будут напряжены, желудки — пусты. И тогда они умрут раньше, чем соберется величайшая из армий Эгрила.

— Хороший план, — сказала Торви.

— Единственный план, — сказала Валлия. — План Императора.

Торви снова посмотрела на карту:

— Эта отличается, так? От всех других