Однако никак не поддавалась.

— Ничего? — спросил Чейз.

После эпизода с дрелью он стал заметно более молчаливым.

Нина покачала головой:

— Ясно только, что есть шифр, который позволяет найти значимые для обнаружения гробницы слова. Например, третье слово в шестой строке на первой странице — «поверни», а седьмое слово в двенадцатой строчке — «ключ», и так далее. Здесь прямо говорится, что нужно искать скрытые слова! Но я не могу подобрать принцип шифровки. Должна быть точка отсчета, от которой все начинается, иначе даже осведомленный о шифре человек не сможет им воспользоваться.

— На бумаге больше ничего нет? — спросил Чейз. — Никаких тайных посланий?

София взглянула на часы.

— У вас осталось шесть минут.

Нина углубилась в чтение пергамента, быстро скользя глазами по строчкам. Слова скрыты среди других слов… Она стала читать еще быстрее, древние поблекшие чернила сливались в нечитаемую строчку.

Ничего нового ей не найти. Если шифр и есть, то ключ не описан в «Гермократе».

— Мне знакомо это выражение лица, — с надеждой в голосе произнес Чейз.

Нина отвлеклась от текста.

— Что?

— Такое выражение лица у тебя бывает, когда ты решаешь кроссворд и нашла ответ. Что ты нашла?

— Да, что ты нашла? — вмешалась София с новым интересом.

Корву тоже обернулся в кресле и пристально посмотрел на Нину.

— Я… я пока не уверена. По-моему, я смотрела на проблему под неверным углом. Из-за указания, что слова скрыты среди других слов, я решила, что существует шифр, что комбинация отдельных слов из текста образует послание. — Она перелистала пергамент до первой страницы. — А что, если нет? Ведь указание, что на обратной стороне есть информация, было буквальным. Может быть, здесь то же самое? «Слова друга нашего Гермократа пусть помогут открыть скрытое внутри…» И еще «краснеющее стекло»… Красное? Окрашенное?

Нина посмотрела на крышу вертолета. Над передними сиденьями имелись окошки, позволяющие пилоту следить за лопастями несущего винта. Окна были тонированы в зеленый цвет. Нина подалась вперед и подняла листок так, чтобы солнечные лучи просвечивали его насквозь. Листок поменял цвет на изумрудный, грязные чернила превратились в темно-коричневые.

Нина чуть не подпрыгнула.

— Есть! Есть!

— Что там? — с любопытством спросил Чейз.

— Нужно что-то красное, пластик или стекло! — Нина оглядела кабину. — Быстрее! — скомандовала она Софии. — Сделай что-нибудь полезное, найди красное стекло!

София нахмурилась, однако подчинилась.

— Джо, кинь мне мою сумку. Вон ту, синюю. — Комоса протянул руку за сиденье, вытащил вещевой мешок и передал его Софии. Она покопалась в содержимом и протянула Нине красную папку-скоросшиватель. — Подойдет?

— Отлично, — одобрила Нина, выхватывая папку из ее рук.

Папка содержала в себе перевод «Гермократа» с древнегреческого на английский, но сейчас он был ни к чему. Нине требовалась только обложка из прозрачного красного пластика.

Она поместила первую страницу пергамента в папку и приложила к иллюминатору. Красный фильтр поглотил цвет чернил, оставив лишь слабые тени.

Зато проявилось что-то другое.

Среди слов-привидений оригинального текста стали видны отдельные буквы, как будто изначально выцветшие чернила вдруг почернели…

— Вот что означает строка о краснеющем стекле, — восхищенно произнесла Нина. — Я думала, темные места появились из-за плохого качества чернил, а их скорее всего прорисовывали повторно после написания текста. Во времена Платона красное стекло было необычайно редким и ценным предметом, и лишь немногие люди могли найти скрытый текст. Кто-то выделил буквы водяными синими чернилами, получились слова внутри слов. Использовали либо чернильную жидкость осьминога, либо…

— Да хоть шариковую ручку, — нетерпеливо перебила София. — Что там написано?

— Дайте блокнот! — Нина щелкнула пальцами. Чейз не сдержал усмешки, увидев обиженное выражение на лице Софии, когда та передавала тетрадь Нине. — Посмотрим, посмотрим…

Немного неловко — мешали наручники — Нина записала все видимые буквы по порядку. Постепенно стало прослеживаться предложение на древнегреческом.

— Ну что ж, начало многообещающее, — произнесла она, сделав перевод в уме. — Здесь говорится, что вход смотрит на утреннюю зарю.

— Приземляемся на восточном склоне горы, — велел пилоту Корву. — Что еще?

— Не знаю, пока все. Мне нужно поработать, — вспылила Нина.

— Придется делать это на ходу, — заявила София. — Мы на месте.

Все посмотрели вперед. Передними находился небольшой скалистый холм, темная насыпь на фоне бесконечных бледно-серых и коричневых барханов.

— Не похоже на гору, — заметил Чейз несколько разочарованно. — Прыщик какой-то. На мой взгляд. Геркулесу подобает что-нибудь более впечатляющее.

— В отличие от некоторых Геркулес вряд ли страдал комплексом неполноценности, — сухо прокомментировала София.

Вертолет завис у подножия восточного склона и приземлился, подняв вихрь пыли и песка. Остальные вертолеты последовали за ведущим.

— Рассредоточиться, — приказал по радио Корву. — Где-то должен быть вход, ищите. — Вооруженные люди в камуфляже выпрыгнули из вертолетов и начали поиски. Корву обернулся к Нине: — Доктор Уайлд, продолжайте работать. Я хочу, чтобы к тому времени, как найдут вход у нас было как можно больше информации об интерьере гробницы. После этого, боюсь, вам действительно придется работать на ходу.

— К чему такая спешка? — спросил Чейз. — На гонки не похоже. Никто, кроме нас, не знает, где расположена гробница.

— Сомневаюсь, что ты поймешь, — ответил Корву голосом, полным презрения. — Ты мелкая рыбешка, у тебя мелкие и незначительные мечты. Когда стоишь на пороге великой мечты, ждать не хочется.

— У меня тоже есть кое-какие заветные мечты, — возразил Чейз. — Вчера ночью даже приснилось кое-что. Ты там был. Ты тоже, — добавил он, кивая на Софию. — И Джо Проколотые Сиськи. — Он холодно улыбнулся. — А у меня была бейсбольная бита. Напичканная гвоздями.

— О, помолчи же! — София повернулась к Нине. — Вот почему я его бросила. Он никогда не затыкался. Ты наверняка это заметила.

— Я смогу сосредоточиться, только если здесь заткнутся все, — раздраженно ответила Нина.

При выключенном двигателе температура в кабине быстро поднималась. Единственным человеком, не обратившим на это внимания, была Нина, с головой погрузившаяся в текст. Она дошла до девятой страницы, когда из динамика в кабине раздался голос одного из людей Корву:

— Сэр, это Бертильон. Мы нашли вход в двухстах метрах на север, за высоким камнем.