И Луммус, и Хеншоу прекрасно понимали, что намерение Капоне уехать принесет убытки и нежелательные проблемы. До Майами Капоне посетил Сент-Питерсберг, где подвергся преследованию со стороны полиции. Услышав, что Капоне имеет намерение приобрести дом на Багамах, генерал-губернатор островов объявил его персоной нон-грата. В ходе разведывательной поездки в Нью-Орлеан братья Капоне, Ральф и Альберт, были арестованы за незаконное ношение оружия. Конечно, братьев вскоре освободили, но объяснили, что они снова попадут за решетку, если не исчезнут из города к полудню следующего дня.

Между тем в Чикаго, Зута, Бертшер и Скидмор успели подзабыть предупреждения Капоне. Их производственное оборудование бомбили и расстреливали, словно в подтверждение неусвоенного урока, первые значительные потери получил Изэдор Голдберг, один из главных пивных поставщиков Зуты. Слабо поддерживаемая дисциплина уже не могла контролировать отступников, и Капоне, рано или поздно, должен был перейти к решительным действиям.

В Майами Капоне не высовывал носа, пока не исчезло ощущение его присутствия. Пока он прикармливал владельца Ponce De Leоn, Паркера А. Хендерсона-младшего, сына бывшего мэра Майами, пухлого, восприимчивого молодого человека с синдромом одомашненного тигра. Капоне позвонил Хендерсону и, познакомив с настоящими боевиками, пригласил в арендованный дом на роскошный обед вместе с очаровательной Мэй и управляющим Дюком Куни. Хендерсон был в восторге. Он вошел в число приятелей самого опасного преступника в мире! Стал полезным самому Капоне!

С 14 января по 2 апреля 1928 года Хендерсон, под охраной телохранителя Ника Цирчеллы, восемнадцать раз, по просьбе Капоне, получал денежные переводы из Чикаго через Western Union на общую сумму $31 000. Он ловко подделывал подпись Альберто Коста. Это было интересно и весело!

Вскоре появилась и другая возможность. Агенты по недвижимости начали приставать к Хендерсону с просьбами свести с Капоне. Он рассказал об этом другу, Ньюту Луммусу. «Если кто-то пытается продать Капоне недвижимость, мы с тобой должны их опередить, – мигом сообразил мэр Майами-Бич, помимо основных обязанностей подрабатывающий риелтерской деятельностью. Друзья показали Капоне несколько поместий, и в марте была осуществлена сделка по приобретению усадьбы на Палм-Айленд, 93.

Палм представлял собой искусственный остров в заливе Бискейн, почти три четверти мили длиной, недалеко от природной дамбы, связывающей Майами с песчаной отмелью. Он находился в юрисдикции Майами-Бич. Палм-авеню была похожа на позвоночник, проходящий посередине этого крошечного острова. По обеим сторонам дороги выстроился ряд вилл, стоящих спиной к заливу. Выбранная двухэтажная вилла в испанском стиле была построена главой пивоваренной компании из Сент-Луиса Кларенсом М. Бушем еще в 1922 году. Участок занимал 100 футов по фронту и уходил на 300 футов в сторону северной части залива. Здесь же находился трехкомнатный домик для охраны.

Капоне выдал Хендерсону задаток $2000 долларов, а позже еще $8000, поручив договориться с нынешним владельцем недвижимости Джеймсом Пофэмом и заключить сделку 27 марта 1928 года на сумму $40 000. По предложению Луммуса, который держал нос по ветру, Хендерсон подписал все ипотечные документы, а через шесть месяцев переоформил недвижимость на имя Мэй. Капоне начал строительство, которое в общей сложности обошлось примерно в $100 000.

Частью проекта был самый большой частный бассейн во Флориде, с особой системой фильтрации, способной обрабатывать как морскую, так и пресную воду. Однако Капоне пока не мог наслаждаться новым домом: он должен был вернуться в Чикаго, на праймериз 1928 года.

Мэр Томпсон продолжал отрицать, что метит на пост президента, но это не мешало проводить агитационные поездки по всей стране. Праймериз всегда имел решающее значение. Он должен был сохранять за собой пост мэра на протяжении трех лет, и поэтому не мог баллотироваться в президенты.

Томпсону было необходимо утвердить свою власть перед летним партийным съездом, чтобы помочь переизбранию главных политических союзников: Боба Кроу – на пост государственного прокурора, Лена Смолла – на пост губернатора и Фрэнка Смита – на пост сенатора (Смит уже избирался, однако два последних раза Сенат отказывался допустить его к деятельности, ссылаясь на коррумпированные выборы)[134].

Томпсон и его кандидаты ни разу не проигрывали в праймериз.

Он заключил пакт с губернатором Чарльзом Денином[135], главой единственной серьезной враждебной фракции Республиканской партии.

Но Боб Кроу настаивал, чтобы его друг, Бернард Бараса, возглавил Комиссию по налоговым сборам, а действующий член Правления по обзору компаний округа Кук Эдвард Р. Лицингер был лишь одним из немногих политиков, активно поддерживающих Денина. Это означало битву на праймериз, поскольку Денин выставлял своих выборных кандидатов на все должности.

Хотя точные виновники бомбежек не были установлены, вследствие первых четырех взрывов пострадали люди Томпсона. Были повреждены дома Чарльза Фитцморриса (начальника полиции при Томпсоне, а затем городского управляющего) и доктора Уильяма Рида, уполномоченного Комиссии по государственной службе. После этого были подорваны бомбы у морга Джона Сбарбаро и Лоуренса Кунео, шурина и секретаря Кроу. Несмотря на то, что никто не был ранен, мэр и прокурор штата установили у домов полицейскую охрану.

До праймериз оставалось меньше месяца, и создавалось впечатление, что у фракции Денина не было никаких шансов.

На Томпсона работало сто тысяч агитаторов, и другие фракции продолжали объединяться вокруг его избирательной кампании, основанной на лозунге «Америка – первая!», борьбе с наводнениями и ненавистном отношении к королю Георгу. Денину становилось все тяжелее.

14 марта 1928 года его активный сторонник, окружной регистратор Джозеф Х. Хаас, скончался от пневмонии в возрасте семидесяти одного года. В результате шестьсот агитаторов отошли Томпсону, словно подарок, свалившийся с неба. Спустя неделю, 21 марта, кто-то убил Алмаза Джо Эспозито, самого эффективного уличного политика Денина и оппонента сторонника Кроу Джозефа Сэвиджа, боровшегося за должность председателя комитета двадцать пятого административного округа.

Около восьми тысяч зевак собрались на похороны Эспозито на кладбище Всемилостивой Богородицы Кармель, несмотря на ненастную погоду, с полным соблюдением всех церковных обрядов, 26 марта. В тот же вечер около 11.20 взрыв потряс дом Денина, а через пять минут раздался следующий, у дома судьи Джона А. Свенсона, кандидата на должность прокурора штата, выступающего против Боба Кроу. И снова взрывы только разрушили дома, но никто не пострадал. Денин направлялся на поезде в Вашингтон, а Свенсон сбежал, проехав мимо места, где произошел взрыв.