– Зовите.

В кабинет вошли всего три человека, причем один из них принадлежал к гражданским чинам. Он был в цивильном дорогом костюме темно-синего цвета, под которым белоснежно сверкала сорочка с золотыми запонками на рукавах. Галстук с тонкую и белую штрихованную полоску зажат заколкой, в которой проглядывались вкрапления мелких драгоценных камешков.

– Прошу, господа, присаживайтесь, – Мстиславский, не закрывая папку, отодвинул ее немного в сторону. – Гляжу, в полном составе собрались. Отлично. Хочу услышать от вас, как продвигаются дела по высочайшему указу о полном охвате всех одаренных в империи. Пожалуй, начнем с вас, уважаемый Константин Федорович. Не вставайте, пожалуйста.

Последовал короткий жест в сторону господина в штатском костюме. Господин Репия, имевший высокий гражданский чин по управлению Попечительских Советов империи, и, само-собой, входивший в клан Милославских, понятливо кивнул, и легким движением положил перед собой рабочую папку, открыл ее и быстро пробежал взглядом по каким-то важным записям.

– Ваше Величество, я предоставлял вам данные по сиротским домам, находящимся в ведении Императорского Попечительского Совета и по количественному составу в том числе. В пятидесяти пяти приютах содержится тысяча двести сорок три ребенка от младенцев до пятнадцатилетних отроков. За этот год двести человек перешли в разряд совершеннолетних и приставлены учениками в различные профессии. Можно сказать, свою функцию мы выполнили, но продолжим вести молодых людей до получения звания ремесленников еще два года. По остальным – в штатном режиме.

– Выяснили, сколько бастардов у нас прячется по приютам? – усмехнулся император, успевая не только слушать, но ставить печать на документы.

– Точно не известно, но чуть больше ста человек, – Репия кашлянул и исправился. – Сто три человека, если быть точным.

– Правильно, – кивнул Иван Андреевич и посмотрел на гражданского. – Не должно быть всяких «около» или «примерно». Некоторые несознательные дворяне думают, что государство будет бесконечно воспитывать и содержать на казенные деньги плоды своего греха. Пора с этой порочной практикой заканчивать. Будем предъявлять счет тем, кто не содержит несчастных детей за свой счет или, как вариант, не занимается благотворительностью. Будем давить любыми методами, вплоть до увеличения налога в казну. Придется вам интенсивно поработать, Константин Федорович, и выявить всех неблагонадежных. Пока без огласки.

Репия осклабился. Он уже несколько лет писал жалобы на высочайшее имя, хотя мог и напрямую встретиться со своим хозяином-императором. Идея, наконец-то, стала претворяться в жизнь. В самом деле, сколько можно потакать страстям аристократов, гуляющих на стороне и делающих бастардов с искрой одаренности женщинам без Дара. А потом эти детишки, вроде бы потерянные для империи, начинают чудить и гадить своей Силой, отчего впору за голову хвататься. Незаконнорожденные, ощутив все «прелести жизни» от неблагодарных папаши или мамаши, вдруг вспыхивают желанием оторвать кусок своего счастья от Рода, чья кровь течет в их жилах. И не рассчитывают свои силы. Увы, их потом находят в перелесках, в карьерах, вздернутых на собственных подтяжках в завшивленных гостиницах, попавших под колеса поездов… Печальная судьба тех, кто решил, что против клана можно интриговать или требовать своей доли вкусного пирога.

Все-таки Анастасия Павловна – супруга нынешнего императора – прониклась речами Репии о создавшейся ситуации и пообещала поговорить с мужем. И ведь добилась! Под лежачий камень, все знают, водичка не течет. А император, надо признать, тяжело идет на поводу близких людей, а об окружении и говорить не нужно. Их мнение практически не учитывается. Разве что в целях общей информативности.

– В таких случаях нужна перспектива, Ваше Величество, – намекнул Репия на дальнейшие шаги. Ну, возьмут они за жабры всех любителей разбрасывать, где ни попадя, свое семя – а что потом? Проникнутся? Станут ответственными отцами? Ой, вряд ли. Порода себя проявляет даже в жестких рамках законов. Значит, начнут давить младенцев как котят.

– Пока обойдемся внушением, – император, судя по его рассеянному взгляду, о побочном эффекте тоже подумал. – Списки тех, чьи бастарды мыкаются по приютам, я изучил. Начнем мягко давить. По моему мнению, если не хочешь воспитывать высевка, дай ему расти в семье до семи-восьми лет, а потом по прямой дорожке устраивай в кадетские корпуса. Слава богу, система обучения поставлена так, что мы можем предоставить детям обучение в своей среде: рядом с детьми обедневших дворян или гражданских чинов низшего разряда. Законнорожденные имеют свою нишу. Туда бастардов лучше не пристраивать.

– Да, это разумная мера, Ваше Императорское Величество, – склонил голову Репия. – Мы таким образом снизим социальную напряженность в обществе.

– Хорошо, Константин Федорович, – Мстиславский сцепил пальцы рук в единый кулак и положил на крышку стола. – Вы можете быть свободны.

– Да, Ваше Величество, – Репия встал, наклонил голову с благородной проседью, и не забыв папку, покинул совещание.

Император откинулся на спинку кресла.

– Продолжим, пожалуй. Артем Сергеевич, как ваши успехи?

Офицер с погонами полковника на мундире оживился. У него не было в руках никаких папок. Свое дело Кольцов и так знал назубок. Благодаря уникальной памяти, годами лелеемой искрой, он мог с закрытыми глазами перечислить от корки до корки десятки Уставов с пунктами, подпунктами и их толкованием. Не говоря уже о сотнях энциклопедий, которые полковник Кольцов проштудировал за свои сорок лет. Его так и называли в отделе «К» – «ходячий накопитель». Правда, в узком кругу. Шутили, конечно. Уважали Артема Сергеевича. И не зря император четырнадцать лет назад, когда затевался новый проект под кодовой буквой «К», поставил во главе сформированного отдела именно Кольцова, сухопутного офицера, дворянина в пятом поколении, даровитого и владевшего техниками Воды и Воздуха.

– Ваше Величество, – не вставая, произнес он, – в связи с острой нехваткой специалистов за последние два года наш отдел пытался привлечь к работе более сотни боевых магов, по различным причинам покинувших службу в рядах армии. Здесь и с тяжелыми ранениями и увечьями, ушедшие по выслуге лет и просто захотевшие в отставку согласно своим убеждениям. С ними со всеми проведены беседы и предложена работа в детских приютах. Не все готовы к такой перемене, с детьми мало кто может работать. На данный момент официально согласились тридцать пять человек. Все они направлены в приюты, находящиеся как можно ближе к месту проживания. Остальным к окладу положена компенсация за съем квартиры и за поездки на общественном транспорте. Чтобы полностью охватить все заведения, проводим усиленную работу с людьми, стараемся убедить. Начатая несколько лет назад программа уже дает свои плоды.

– Вы организовывали курсы по детскому и подростковому воспитанию? – уточнил император, что-то чиркая перьевой ручкой на листе бумаги.

– Да, Ваше Величество, – кивнул Кольцов. – Трехмесячные курсы обязательны для всех. Мы понимаем, что этого недостаточно, но надеемся, что бывшие офицеры и рядовые смогут повысить свою квалификацию на практике.