– Отлично! Замечательно! – рассвирепела Дайна. – Вот бы не хотела этого пропустить. Он что, помешался? Как хоть зовут девицу?

– Лола де Сильва, – ответила Фэй. – Ужасно звучит, правда? Артур сразу же вышел из себя. Я натерпелась с ним неприятностей. Джеффри написал не отцу, а мне, попросил сообщить ему эту весть. Кажется, он влюбился по уши. И видимо, думает, что Артур, едва увидев эту Лолу, сразу же придет от нее в бурный восторг.

– Вот что значит быть мачехой, – заметила Дайна. – Не соскучишься. Артур это имел в виду, говоря, что ты набила дом гостями?

– Наверное… Сейчас он винит меня за то, что здесь Холлидеи, он предпочел бы, чтобы Джеффри приехал без них.

– А кто они такие? Будь добра, просвети.

– Мы познакомились с ними на юге Франции, – сдержанно ответила Фэй. – Он разорился во время войны, она… она довольно миловидная, элегантная… – Подняв глаза на сестру, та слегка покраснела. – Да ты сама увидишь. Артур приударил за ней. Потому-то они и здесь.

– Ну и глупо было их приглашать! – сурово припечатала Дайна.

– Ты не понимаешь. Меня Артур просто вынудил.

Девушка сердито фыркнула.

– Ничего не поделаешь, сестра, – вздохнула Фэй. – Ты умеешь постоять за себя, а я нет. Впрочем, ничего страшного. У них совершенно невинный флирт, и если Артуру эта особа хоть немного поднимает настроение, то пусть себе.

– Есть еще кто-нибудь? – спросила Дайна, не желая продолжать разговор на такую скользкую тему.

– Да, Френсис. Прикатил как раз к ленчу.

Дайна скорчила гримасу.

– Знала, не приехала бы. Зачем он явился? Клянчить денег у своего доброго дядюшки Артура? Веселенькая подбирается компания. Кто еще?

Фэй поднялась и стала поправлять цветы в вазе на туалетном столике.

– Только Стивен Гест. Передал, что приедет к чаю.

– О! – только и сказала Дайна.

Чересчур уж безучастная реакция сестры, очевидно, не понравилась Фэй. Тем более что в зеркале она встретилась с откровенным ее взглядом.

– А почему бы ему не приехать? В конце концов, он родственник Артура.

Дайна запустила руки в карманы жакета.

– Кто сказал, что ему не следовало приезжать?

– Я знаю, что ты так считаешь.

– Ты дурочка. И всегда была дурочкой!

Фэй решила напомнить Дайне, что она старше ее на пять лет, но у нее ничего не получилось. Губы ее дрогнули; она снова села в кресло.

– Ничего не поделаешь, Дайна. Ты не представляешь, каково жить с Артуром. Каково любить человека и не видеть его. У нас со Стивеном не… то есть… я на это не пойду, и он, разумеется, не пошел бы, но… мы позволяем себе иногда видеться.

– Значит, Артур в дурном настроении?.. – протянула Дайна, не особенно тронутая ее бессвязной речью.

– По-моему, не в худшем, чем обычно, – равнодушно ответила Фэй. – Это у меня дурное настроение. Нервы совершенно истрепались. Может, кому-то все показалось бы нипочем – его характер, грубый тон, выражения. Да хоть тебе. Ты бы в долгу не осталась.

– Вот уж ошибаешься. Я хорошо воспитана. И просто не пошла бы за него замуж, – решительно возразила Дайна.

– Да, я была дурой. Только он представлялся мне тогда совсем другим.

– Лично я на его счет не обманывалась. Не зря же первая жена ушла от него.

– Так ведь она сбежала к другому. Характер Артура тут был ни при чем, а если и сыграл свою роль, догадаться об этом я в тот момент не могла. Надо было запретить мне идти за него. Будь у матери хоть крупица разума… Кстати, как она? Я целую вечность не получала от нее весточки.

Дайна вытащила из портсигара сигарету и закурила.

– Дома, испытывает на себе новый метод оздоровления.

– О Господи! – вздохнула Фэй, мгновенно забыв о муже. – Она ведь как будто увлекалась «христианской наукой»?

– Это уже в прошлом. Недавно она вычитала в какой-то вечерней газете о правильном питании и перешла на один салат латук. И еще орехи. «Вот почему я еще не умерла. Пока не поздно, возьмись за себя. Довольно глушить за завтраком этот свой гадкий кофе. Я его никогда не пила, поэтому организм у меня чистый».

– Надеюсь, она не доведет себя до болезни, – сказала Фэй.

– Не волнуйся. К тому времени, когда я вернусь, она успеет увлечься религией или еще чем-нибудь, у нас начнутся молитвы перед обедом, но хоть не перед вегетарианским! А насчет ее разума и запрета на твой брак – что поделаешь, Фэй, крепись.

Та с трудом улыбнулась:

– Твоими бы устами… Еще скажи, что я сама заварила кашу, сама должна и расхлебывать.

– Думаю, такая каша любому встала бы поперек горла, милочка. Уйди от него.

– Уйти?

Дайна выпустила колечко дыма.

– Разве Стивен Баркис[13]не готов? По-моему, даже очень.

Фэй покраснела.

– Да, но я не смогу. И не говори мне об этом! Лучше умереть, чем снести скандал, бракоразводный процесс и прочие мерзости.

– Твое дело, – покладисто сдалась Дайна. – Как знаешь. В этом образцовом доме будет чай, или ты худеешь?

Фэй глянула на часы и вскочила.

– Господи, уже пятый час. Надо бежать, а то Артура хватит удар. Он помешался на пунктуальности. Ты готова?

– Готова, – ответила Дайна, – но задержусь минут на десять – ради его спокойствия.

Когда сестра вышла, она стала неторопливо разбирать несессер и лишь через четверть часа решила присоединиться к чаепитию на веранде. Лицо у нее было озабоченное, лоб нахмурен. Предстоящие суббота и воскресенье не обещали ей ничего хорошего. Фэй изнервничалась и явно не сможет управляться с разношерстной компанией; Артур же по натуре из того разряда военных, которые полагают, что суровость хороша на все случаи жизни.

Мисс Дайна Фосетт даже в свои двадцать лет не находила генерала привлекательным. Однако сэр Артур выглядел неплохо сохранившимся мужчиной с красивыми чертами лица и тронутыми сединой висками. Рослый, властный, богатый, при желании он способен был производить в высшей степени приятное впечатление. Женщин генерал считал существами низшего порядка. Его манера снисходительно посмеиваться над слабостями прекрасного пола внушила Фэй мысль, что в нем она нашла мудрого, всемогущего героя и покровителя, какие встречаются только на страницах романов.

Фэй была беспомощной, уступчивой, красивой, будто картинка, нарисованная мягкой пастелью, и генерал сделал ей предложение. Уйдя к тому времени в отставку, он решил осесть в Англии. Жена была ему определенно необходима. Разница в возрасте его не смущала; ему нравились юные, хорошенькие, неопытные девицы.