— Здесь делают пересадку, — тихо ответил он. — Пере­садку органов. Во многих случаях доноры не выживают. Тогда нам приказывают закопать мешки с их останками.

— Но... в меня же стреляли! — воскликнула Натали. — Как они могли взять у меня легкое, если оно было повре­ждено?

— Не знаю. Я редко вижу пациентов — живых, я имею в виду.

— Луиш, я понимаю, что вы многим рискуете, расска­зывая мне все это. Я вам очень благодарна... У вас здесь семья?

— Нет, только женщина... Ее зовут Роза. Она единс­твенный человек в Доме Анджело, про которого можно сказать, что он сильнее меня. Роза знает... знала мою сестру и очень опечалится, узнав, что она погибла. Родригу Варгаш был не из тех, кто ей нравился или кому она до­веряла. Моя подруга тоже захочет вам помочь, всем чем сможет. Вам следует быть в курсе, что в больнице что-то планируется в ближайшие несколько дней. Мне поручили набрать команду охранников — восемь человек, две смены по четверо — для дежурства в стационаре, начиная с за­втрашнего утра.

— В таком случае, есть ли возможность попасть туда сегодня ночью?— спросила Натали.

Луиш Фернандеш размышлял не дольше трех секунд.

— Вообще-то есть, — ответил он.

Уж пора идти отсюда, мне — чтобы умереть, вам — чтобы жить, и что из этого лучше, ни­кому неведомо, кроме Бога.

Платон, «Апология»

—Вы можете взять с собой фонарь, — сказал Луиш, — только не включайте его, пока я не скажу, что это безопас­но. Если там не происходит ничего такого, о чем я не знаю, - то сейчас в больнице только доктор Санторо и Оскар Бар­боза, охранник. Если все идет, как обычно, каждый из них будет со своей женщиной.

— Я сделаю все, как вы скажете.

Ночь выдалась безлунной, в лесу было темно, но шум­но, как днем. Сначала они шли по едва заметной тропинке. Луиш даже с одним глазом двигался, как ягуар, — быстро и грациозно. Натали пробовала не отставать, но высота и травмированная нога скоро дали о себе знать, поэтому ей пришлось попросить Луиша сбавить шаг, что он и сде­лал, воздержавшись от замечаний. Натали заметила у него один ствол и длинный узкий нож в ножнах, прикреплен­ных к правой голени.

Они шли на юг, потом на запад, затем снова повернули на юг, все время постепенно спускаясь к подножию гор. Воздух был прохладным и невероятно чистым. «Как неле­по потерять легкое в таком месте!» — подумала Натали.

Было уже за полночь, когда путешествие наконец по­дошло к концу. На верхушке небольшого холма они оста­новились, Натали перевела дух, а Луиш, прикоснувшись пальцем к губам, указал вперед. Прямо внизу, намного ближе, чем ожидала доктор Рейес, стояла больница, осве­щенная полудюжиной мощных фонарей на высоких мач­тах. Светлое одноэтажное строение располагалось попе­рек долины и было огорожено забором из четырех рядов колючей проволоки. К одной стороне здания примыкало длинное поперечное крыло.

— Как видите, здание имеет форму буквы «эль», — ска­зал Луиш. — Забор не сплошной, есть промежуток. Теперь я должен задать вам один серьезный вопрос. Как сильно вы хотите попасть внутрь?

— Это зависит от того, сколько у меня будет времени, когда я там окажусь.

— Двадцать минут, не больше. Может, даже меньше. Давайте считать, что их будет восемнадцать.

Больница была немаленькой. На стене, обращенной к ним, находилось десять окон.

— Сколько там операционных, Луиш? Только не забы­вайте, говорите медленнее!

— Две, в середине здания. Окна, которые вы видите, вы­ходят в длинный коридор, соединяющий все помещения. За третьим окном справа вход в две палаты. Я думаю, что это послеоперационные. Дальше, там, где примыкает кры­ло, столовая и кухня, а за ними, уже в самом крыле, два маленьких кабинета и несколько спален — это клиника. Я не знаю точно, сколько там всего палат, но думаю, что не больше десяти. В одном конце столовой стоял диваны и несколько кресел — там отдыхают родственники пациен­тов, которым проводится операция.

— А что в другом конце, за операционными?

— Кабинет доктора Санторо и еще один для прилетаю­щих хирургов.

— Эти кабинеты заперты?

— Не знаю. Когда я там бывал, они всегда были откры­ты и вокруг толпилось много народу.

— Это все?

— Да. Хотя нет! Есть еще одно помещение, в дальнем левом конце. Оно большое, размером с операционную, и набито всяким электронным оборудованием. В центре строит кресло — сложная конструкция, вроде того, какое бывает в кабинете стоматолога. На стене несколько теле­визионных экранов. Я был там один или два раза. Док­торам вообще не нравилось, когда я или мои охранники заходили в помещения больницы без надобности. У них нет для нас специальной одежды, и они считают, что мы недостаточно чистые.

Натали рассматривала здание, пытаясь мысленно про­никнуть за окна и представить, как за двадцать минут, а может и меньше, она сможет найти какую-нибудь инфор­мацию о себе. Завтра в больницу прилетают люди. Кто-то в Доме Анджело может проговориться доктору Санторо или полицейским, что в деревне появилась женщина, ра­зыскивающая Дору Кабрал. Завтра может быть уже позд­но.

— Вы спрашивали, Луиш, как сильно я хочу попасть туда?

-Да.

— Я готова рискнуть всем.

— Всем, значит. И жизнью? Оскар Барбоза — очень крепкий парень. У него мускулов гораздо больше, чем мозгов, и этого борова просто распирает от собственной силы.

Натали вдруг подумала, что бы делала в последнее вре­мя, если бы не тот звонок из страховой компании, вызвав­ший столько вопросов про больницу святой Терезы. Но и тогда, и теперь ей не приходилось рассчитывать на что-то большее, чем поиск ответов.

— Повторяю, я готова рискнуть всем.

— Вы смелая женщина, сеньорита Натали. Я так про вас и думал. Слушайте дальше. Во дворе больницы, недалеко от угла, где соединяются два крыла, есть бассейн. Около него стоит железный сарай. В полу сарая есть люк, при­крытый тростниковым ковриком. От люка ведет туннель, который служит запасным проходом к взлетной полосе, правда, непонятно зачем. Если пройдете по туннелю в другую сторону и подниметесь по лестнице, то окажетесь в кладовке, соединяющейся с кухней. Ясно?

— Ясно.

— Задняя часть здания, где вы будете, просматривает­ся камерами. Отвлекающий момент, который вам нужен, наступит, когда я выстрелю в ящик, управляющий этими камерами. Один выстрел. Когда он прозвучит, включится сигнал тревоги, и ваше время пойдет. Барбоза и Санторо, вероятно, находятся в своих комнатах с женщинами, но они могли уже отправить их в деревню... Впрочем, это неваж­но. Если женщины там, то они останутся на все то время, что потребуется мужчинам для выяснения причин тревоги. Я смогу их задержать самое большее на двадцать минут. Вы выйдете тем же путем, каким войдете. Ящик управления ра­зобьется так, что его нельзя будет быстро отремонтировать, поэтому камеры проблемой не станут. Остановитесь в деся­ти ярдах от бассейна и ждите моего выстрела. Встречаемся на этом самом месте. Вы сможете найти его?