Моя голова никогда в жизни так не кружилась. Сейчас мне и правда казалось, что я – личная фея Дениса: Клубничная, Кокосовая, Апельсиновая. Неважно какая. Просто фея! Которая просто обязана быть рядом и делать его счастливее.

Орел очень не хотел быть оборотнем и превращаться в какую-то там малявку-волшебницу с крылышками не желал. Сначала он сопротивлялся, хлопая крыльями, дергал лапами, выкрикивая на птичьем языке какие-то маловразумительные угрозы, а потом все-таки трансформировался в изящную большеглазую фейку с огромными искрящимися крыльями. Она поднялась в воздух, не боясь ветра и дождя, покосилась на нас лиловыми глазами и, дико захохотав, взмыла вверх, чтобы попытаться покататься верхом на смерче.

Дождь не останавливался. А мы не отрывались друг от друга. Пусть если даже на меня упадет дождь из камней и град из каленого железа, я не остановлюсь и не отпущу Дэна. Я только еще сильнее прижалась к нему, провела рукой по его мягким, уже мокрым волосам, которые теперь казались почти черными, и зачем-то зажала их в руке. Он во всем виноват, пусть ему немного больно и будет.

– Прости, – сказал мне, вдруг отстранившись, но не выпуская меня из объятий, Смерч. – Прости… я не сдержался.

– Ничего, – прошептала я, вновь притягивая его к себе за шею. – Продолжай. А убью я тебя чуть позже.

Он не стал сопротивляться этому наверняка заманчивому предложению, лишь едва слышно сказал: «Это ты виновата» и первым закрыл глаза, продолжив наше совместное увлекательное занятие.

На то, что шел проливной дождь и его капли стекали по нашим лицам и волосам, мы вообще не обращали внимания.

На Ольгу и Никиту – тоже. Когда и куда они ушли, мы даже не видели. Наверное, торчать под дождем во всем парке оставались только мы, слегка сумасшедшие.

А где-то там, за потоками дождя, кто-то допевал песню, прижав микрофон к самым губам.

…Но ветром подхватит забытый куплет

Мужской бархатистый голос.

Ведь в колдовстве долгих пасмурных лет

Ты не за то боролась…