Маша задумалась. Потом медленно, аккуратно подбирая слова, заговорила.

– Когда-то, еще в Яви, я читала один Интернет-сайт. Там тоже что-то говорилось про Убежище…

– Вопрос, дорогая, только вопрос! – перебил ее бородатый. – Не нужно ничего мне рассказывать. Ты спрашиваешь – я отвечаю. Такие правила. Такая сказка.

– Хорошо, хорошо, вопрос. Автор этого сайта – Мальчик? Мой сын?

– Конечно, нет, – бородатый рассмеялся приятным бархатистым смехом. – Он ведь не такой дурак.

– Тогда кто же автор?

– Ты уже задала свои три вопроса, Мария. На этот я тебе отвечать не обязан, – он сделал многозначительную паузу. – Впрочем, ты хорошо вела себя здесь, на мосту, все это время – и заслужила мое снисхождение. Так что я, так уж и быть, отвечу. Смотри – вот он, автор. Между прочим, твой старый знакомец.

Маша наклонилась через перила и посмотрела вниз: на черную, черную воду.

В этой воде, как на киноэкране, появилось изображение.

* * *

…Антон стоит, свесив поверх брюк нечеловеческих размеров живот. На фанерной стене позади него висит плакат, на котором изображен придурковатый колобок, приветливо беседующий с тощей, скрюченной лисой, и крупными буквами написано: «Россия: детская литература». Своими красными руками Антон тискает большую, с красочной обложкой, книгу.

Маша понуро сидит рядом, на корточках. Болезненно скривившись, она рассматривает неприятное желтое пятно на его брюках – оно находится как раз на уровне ее глаз.

– …У меня, кстати, есть здесь неплохой проект, – говорит Антон. – Сетевой. Ладно… Пойду.

Он неопределенно вскидывает в воздух распухшую пятерню, сует ей в руки книгу, потом поворачивается спиной и решительно протискивается к выходу, наступая всем на ноги.

– Упс! – вскрикивают, точно резиновые игрушки-пищалки, придавленные Антоном французы.

Он идет дальше, не оборачиваясь…

* * *

Вода снова почернела.

– Неплохой сетевой проект, – раздраженно пробормотал бородатый. – Убежище в Алтайских горах… Тоже мне, спаситель нашелся! Увлеченный идиот! И ведь столько людей угробит… Хочешь взглянуть?

Черная вода пошла рябью, мягко заколыхались погребальные венки у берега. Наконец появилась мутная, подрагивающая картинка.

– Извини, что не резко, – стал зачем-то оправдываться бородатый. – С будущим так часто бывает. Помехи…

Маша пригляделась. Какие-то люди бесконечно длинным косяком брели куда-то, по пояс в воде, руками разгребая ошметки талого снега. За плечами у них висели огромные намокшие походные рюкзаки; сквозь непонятный, дрожащий, низкочастотный гул прорывались временами рыдания и стоны. Потом гул усилился, заглушив все прочие звуки, и наконец оборвался резким, оглушительным, невыносимым хлопком – точно у какой-то гигантской гитары долго вибрировала, а потом лопнула струна толщиной с секвойю.

На мгновение пропали и звук, и изображение. Потом что-то снова появилось «в кадре» – нечеткое, мучительно расплывчатое, вертящееся месиво из людей, снега и криков.

– Это Алтай… – устало сказал Тот. – Тысячи, тысячи людей погибнут в лавине… Впрочем, какая разница. Парой дней раньше, парой дней позже – в любом случае, все…

– Я не хочу на это смотреть, – сказала Маша. – И слушать не хочу.

– Что ж, неволить не буду, – отозвался бородатый, и вода опять почернела и застыла.

Он немного помолчал, грустно разглядывая Машу. Наконец разжал сухие, бледные губы и тихо произнес:

– Тогда перейдем к делу.

Потом повернулся к толпе и по-прежнему тихо, но властно скомандовал:

– Разложите костер и внесите папоротник.

Несколько карликов, возбужденно повизгивая, вскарабкались на мост. Они принесли с собой щепочки, ветки, солому и поленья и засуетились, выкладывая все это в кособокую кучку.

Потом пришел Мальчик. В руках он держал ветку папоротника, на которой красовалась большая розоватая почка.

Бородатый куда-то исчез, но его голос как будто по-прежнему оставался на мосту.

– Сейчас! – решительно сказал этот голос.

Розовая почка вдруг громко, натужно затрещала – и тут же лопнула, разбрызгав по мосту красные капли и выпустив из себя влажный, исходящий горячим паром, огненно-красный цветок.

– Солнцестояние! – восторженно заревела толпа, и все посмотрели вверх.

Маша тоже задрала голову. Рядом с выпуклой, привычной луной в ночном небе повис теперь еще один шар. Он был красивым, ярко-красным. С синеватым, неровным, рваным окаймлением – точно гигантский детский мяч, украшенный светящейся бахромой.

– Сейчас! – громко повторил голос, и все перевели взгляд на Мальчика.

Голой рукой – детской, бледной, худой рукой – Мальчик взялся за горячий цветок, легким движением оторвал его от папоротника и бросил в подготовленную карликами кучу. Солома тут же вспыхнула; занялись ветки и щепочки.

– Сейчас! – опять сказал голос – и Маша взошла на костер.

Красно-синее пламя обволокло ее трескучим теплом, нежно облизало сотней раскаленных языков, скрыло от толпы.

Потом ярко и эффектно загорелся мост и рухнул в черную воду.

Ver shpilt zikh mit di kinder un teyl nemt tsu tsu zikh?

Кто играет с детьми и забирает их к себе?(идиш)

Из песни Зисе Ландау «Кто ведет все корабли»

– Ты уже совсем большой мальчик, – сказал Тот. – Ты научился всему, что мы сами умеем и знаем… Кстати, ты в курсе, сколько лет тебе на днях исполняется?

– Вообще-то нет, – растерянно ответил Мальчик. – Я тут ни разу день рождения не справлял. Так что не знаю.

– Тебе, Ванюша, уже почти восемнадцать. Это очень, очень важный возраст. Исполняются сроки: скоро будет твоя битва. Готов ли ты сразиться за нас?

– Готов, – спокойно ответил Мальчик.

– Очень хорошо, – Тот слегка улыбнулся и потрепал Мальчика по голове. – Превосходно. Тогда сейчас я расскажу тебе кое-какие подробности про Люсифу. Врага необходимо хорошенько изучить, прежде чем вступать с ним в противоборство. Итак…

Люсифа

История о заколдованном королевстве

… слушай, мой Мальчик.

Люсифа, Злая Колдунья, – единственное, кроме тебя, существо, способное пересекать границу между Явью и Навью…

– Но я…

– Да, знаю: ты пока пересек ее лишь однажды, десять лет назад. Но скоро, очень скоро тебе предстоит попробовать снова. И не нужно больше перебивать меня, ладно? Я сам все скажу. Итак, Люсифа может делать это, когда захочет. Может жить и там, и здесь…