момент Даша осознала, что руки Олега сжали ее куда сильнее, чем еще мгновение назад держали. Будто он уловил, прочитал эти мысли. Притиснул к себе Дашу так, словно распластал, подогнал под каждую свою впадину и плоскость. И твердый, налившийся эрекцией член, уже между ее бедрами однозначно давлением ощущается, она возбужденную пульсацию чувствует. Та ей в промежность отдается собственным желанием…

И при этом Олег вообще не напирает. Хотя Даша улавливает, насколько тяжело ему это дается! Не пытается давить, а как прислушивается к ней, пытается на ее отношение настроиться.

— Нам торопиться нужно? — голос упал до шёпота, но она даже не попробовала отстраниться. И, кажется, нужда и собственное желание Даши очень хорошо в этой хрипотце слышались.

И да, поддалась своей тяге, вжалась бедрами в его пах плотно-плотно.

— Нет, время есть, — так же тихо, шершавым тембром отозвался Олег, жадными губами припав к ее шее. — Но только если ты уверена, что хочешь сейчас чего-то, ангел мой. Что тебе больно не будет. На меня не смотри, только ты решать право имеешь…

**А ее от одной вероятности, что можно все, и он всего себя, свою тягу и желания, в ее руки вверяет без всяких претензий или ограничений — тряхануло изнутри, словно током! Непривычно-тягучим удовольствием отозвалось…

Ну надо же, выходит, власти над любимым хочется? Чтоб он ее слушал?.. Да ну нет, смешно!

Но сам факт, что такой суровый и властный «Олег Георгиевич» к ней прислушивается и учитывает… Ладно, будоражил капитально, чего уж!

Повернулась в его руках, и не думая высвобождаться, обхватила ладонями твердые, резкие скулы Олега, пытаясь в полутьме комнаты выражение его глаз рассмотреть. А там такое пламя бушует! Испепеляет ее!

Всякие мысли напрочь вылетели из головы! Ничего нет, только потребность снова вместе быть, как вчера: вопреки уместности и времени, вопреки всему в мире! Умрет, чудилось, если сейчас же с ним единым целым не станет!

И душно вдруг так, словно живое пламя по сосудам несется, поджигая тело, на него перебрасываясь!

— Хочу! — выдохнула жарко ему в губы, первой поцеловав. Дашу крупная дрожь бить начала. — От этого больно! От того, насколько сильно ты мне нужен! А все остальное — пустое, уверена, что легко все получится! — бормотала, мешая слова с ласками.

Скользнула языкам по его губам, руками на плечи переместилась сжав в непонятной себе алчности. А Олега будто дикое напряжение обуяло, каждая мышца вибрирует словно! Но ведь держит себя — контроль железобетонный!

Всего мгновение, и он уже перекатился, ее под себя всю подмяв, накрыл собой, начав целовать с такой страстью, что у Даши голову повело в момент просто!

Оторвался, спустился ниже, обхватил губами сосок на одной груди, втянув в себя, ударив языком. Тут же на другую грудь переключился. Тоже алчный, жадный, словно над каждой клеточкой трясется!

Кулончик между их телами стиснуло, обоим в кожу впивается золото, и ни одного из них это не тревожит. Наоборот… как-то привычно даже.

— Олег! — она всем телом выгнулась, реально до боли желая ощущать его еще полней!

И так рьяно отвечала, тянулась к нему, целовала его плечи, волосы, руки, все, до чего дотянуться удавалось, что губа треснула. Только совершенно не отвлеклась на подобные мелочи! Руки блуждали по его телу, спине, груди, впитывая в себя эти шероховатости шрамов, делая их родными и любимыми, мерилом красоты для нее.

И при этом его бедра в ее вжимаются, тяжелый, мощный член трется головкой о промежность, где уже влажно и горячо… И пусто, до боли пусто! Олег нужен один везде: вокруг, на ней, внутри нее!

Господи, как выдерживала раньше?! Как он терпел?!

Даше хныкать хочется от того, как мало его, как в секунду просто весь мир на этом мужчине клином сошелся!

— Хочу! Ты мне нужен! — ее потряхивает от этой потребности! Уже сил нет.

И Олег это понял, хотя и сам горел в огне, судя по взгляду!

— Я и так только твой, ангел мой, — отозвался низко, гортанно и… Перевернул вдруг ее назад, прижав опять к себе спиной. — И весь для тебя только, — прикусил ей легко мочку, заставив выгнуться. Пробило тело чувственной судорогой.

Обхватив большими ладонями ее груди, он начал растирать, сжимать нежную кожу. Заставлял все тело становиться невыносимо чувственным. А ее только больше колотит, цепляется за его пальцы, не в силах сдержать тихие стоны, что беспрестанно уже срываются с губ.

Олег легко плечо укусил, скользнул одним запястьем ниже, погладив, придавив живот, и вдруг накрыл пальцами и всей ладонью ее влажные, пылающие складки! Даша задохнулась, дернулась, не понимая, куда податься сильнее хочется: к его паху сзади или к его руке, что спереди уже над ее телом полный контроль установила! Прижимает, скользит, гладит, растирая шелковистую влажность по самым чувствительным точкам, дразнит… Мягко внутрь влагалища проникая то одним пальцем, то двумя сразу. Будто проверяет, не обманывает ли его Даша, и действительно ли готова?..

И дышит Олег ей в плечо при этом с таким напряжение, словно в гору взбирается.

А ее натурально скручивает! Напряжение внутри бедер нарастает, пульсирует, накатывая все более сильными волнами! Будто вот-вот сосущую пустоту захлестнет чем-то! И поглотит ее всю словно бы.

Вцепилась в его предплечье, как в единственно реальное что-то! Хоть бы новых шрамов не добавить, господи! Но терпеть больше не может! Сил нет!

Бедра сами к нему стремятся. Хочет сразу и всего! Сознание, чувство такое, на осколки разлетится вот-вот!

— Олег!!! — вышло требовательно и почти с приказом, хоть и хриплым шепотом! Будто вот немедленно ему действовать велит!

Уловил это и любимый, глухо рассмеявшись ей в шею.

— Ну вот, не прошло и суток, а ты уже полковнику приказы раздаешь, ангел мой, — поддел ее, словно попрекнув, не перестав при этом терзать лаской нежные складки.

— У, вас, господин полковник, ужасная привычка временами медлить, — буркнула она, смутившись собственной жадности и порыву, если честно. Повернулась, спрятав пылающее лицо в подушку.

А Олег захохотал!

— Не торопись, ангел, — посмеиваясь, легко-легко подул Олег ей на истерзанную его поцелуями шею, заставив дрожать сильнее в предвкушении чего-то грандиозного. — Иногда в терпении — удовольствия в разы больше. Вчера мне его не хватило, искупить перед тобой теперь стараюсь, — поцеловал ее, заставив на мгновение повернуть к нему голову.

Чуть сильнее прикусил Даше кожу у основания шеи. После чего оторвал руки