Лиза украдкой – чтобы не потерять лица перед бабулей – проверила, есть ли гудок (может, обрыв на линии?).

Телефон работал. Мобильник – тоже. А на часах уже половина четвертого.

«Женя, наверное, устал, – утешала себя Лиза. И оправдывала его: – У него-то вчерашний день был тяжелее, чем у меня. Я только работала, а он встал в несусветную рань, летел, дрался… Наверное, он отсыпается. Хотя мог бы, конечно, и позвонить, узнать, как я себя чувствую после вчерашних злоключений… Ну, значит, не догадался. Стало быть, вечером, как вернусь от Макеева, я ему сама позвоню».

И тут Лиза вспомнила: да ведь у нее даже нет его московского телефона! Ну да, он ей его и не давал! Это она ему сунула визитку со всеми координатами, а Женя оставил только свой номер в Бадене и электронный адрес. Но в Бадене сейчас его точно нет. А писать электронное письмо как-то совсем глупо.

Настроение, еще час назад скакавшее вокруг летних двадцати градусов, сразу скатилось до нуля. А времени – уже четыре, надо срочно подкрашиваться, мчаться в дурацкий «Балчуг», выслушивать магнатские претензии (Лиза почему-то не сомневалась, что разговор с Макеевым гладко не пройдет – богатые уж такие люди, что постоянно пытаются наехать).

Она быстро впрыгнула в отутюженную юбку и красивые туфли, посмотрелась в зеркало… но даже зрелище собственной фигуры в элегантном, с иголочки, наряде удовольствия не доставило.

– Не звонишь – и черт с тобой! – пробурчала Лиза, выходя из квартиры.

Уже когда подъехал лифт, ей показалась, что за дверью разрывается телефон. Как дурочка, метнулась к квартире, прислушалась, убедилась,

что аппарат трезвонит не у них, а у соседей… и расстроилась окончательно.

Послать, что ли, этого Макеева к черту? Вернуться домой, завалиться в постель и вволю наплакаться?

«Нет уж. Сроду я не рыдала из-за мужиков – и сейчас не буду».

Лиза пешком спустилась на первый этаж, отомкнула почтовый ящик: надо взять «Молодежные вести», почитать по дороге. Однако вместе с газетой обнаружился большущий конверт. Адресован Елизавете Кузьминой, а внутри, чувствуется на ощупь, – лист плотной бумаги. Уже предчувствуя что-то хорошее, Лиза нетерпеливо распечатала пакет, вытащила ватманский лист одиннадцатого формата.

В полутьме подъезда на нее смотрела она сама. На листе был ее портрет – написанный легкими движениями карандаша, словно бы второпях… Но она была очень похожа – строгая и красивая. И… Она очень понравилась себе. Никто и никогда еще не писал ее портретов, даже арбатские художники-халтурщики, и увидеть собственное изображение было очень приятно, и выглядела она такой, какой представляла себя в лучшие свои минуты – счастливой и победительной. «Женечка… – тепло подумала она. – Ах ты, Женька…» И вправду: в правом углу отчетливо читалась небрежно-размашистая подпись: «Евг. Боголюбов».

Значит, он даже не ложился. Он все утро рисовал ее. Рисовал по памяти – а потом вызвал курьера экспресс-почты, чтобы ей доставили его произведение. Или он сам приехал, бросил конверт в ящик – и сейчас она выйдет из подъезда, а он – там?

Но нет, когда Лиза вышла из полутемного парадного в яркий весенний день, Женьки на улице не оказалось. И она, слегка разочарованная, снова, теперь при свете дня, вгляделась в свой портрет. Какой он, Женя, все-таки талантливый! И милый! Но что означает это рисованное послание? О чем говорит?

Тут она догадалась перевернуть лист и увидела огромную, каллиграфически выведенную фразу: «ЛИЗА, ПОЕХАЛИ СО МНОЙ В ВЕНУ!»

В предбаннике «Балчуга» оказалась машинка для чистки сапог, и Лиза отполировала свои туфли до блеска под недружелюбным взглядом швейцара. Зато в лобби вошла без следа от московской грязцы, чистая и красивая.

Макеев уже ждал, утонув в глубоком кресле, нетерпеливо просматривая газету. Из-за соседнего столика за Лизой напряженно наблюдали два мордоворота-охранника. Макеев оказался джентльменом – отшвырнул газету, привстал навстречу Лизе, пожал ее протянутую руку.

Когда она уселась, подскочил официант, подал меню, спросил, что она будет пить.

– Двойной эспрессо, пожалуйста.

Едва официант отошел, как Макеев тихим голосом проговорил:

– Я не терплю двусмысленных ситуаций. – И принялся рассматривать Лизу глазами-буравчиками. Потом выстрелил вопросом: – Вы давно знакомы с Еленой Головиной?

– С кем?! – Это имя Лиза слышала в первый раз, поэтому неподдельное изумление ей разыгрывать не пришлось.

– Кому пришла в голову эта идея? – вновь выплюнул вопросец олигарх.

– Какая еще идея? – Лиза совершенно не понимала, о чем идет речь.

– Зачем ей понадобилось ваше участие? – прозвучал новый вопрос-наезд, по-прежнему совершенно непонятный.

Официант принес и поставил перед ней кофе.

Лиза сидела дура дурой, поэтому она резко отодвинула от себя чашку и проговорила:

– Значит, так, уважаемый господин Макеев. Я у вас в штате не работаю, и я вам ничего не должна. Потрудитесь объясниться, что происходит, или я сейчас же уйду.

Олигарх опешил. Видимо, немного людей позволяли себе говорить с ним в таком тоне.

– Брось, Елизавета, не обижайся! – тут же дал он задний ход. – Просто сам не до конца понимаю, что происходит, а я этого не терплю.

– Ну, вот и расскажите мне, в чем дело, а не наезжайте.

– Только не надо меня сразу парить, что ты здесь совсем ни при чем. Все равно не поверю.

– Давай, рассказывай!

«Какого черта, – решила Лиза, – он мне, девушке, «тыкает», а я его по имени-отчеству называть буду! Невелика фигура».

– Не понимаю, откуда ты узнала, – с места в карьер стал рассказывать бизнесмен, – но в тот день у меня действительно были переговоры – здесь, в «Балчуге». Несмотря на твое предупреждение, я на них все равно пошел, и вдруг мне навстречу идет она. Я ее сразу узнал. Да она и не переменилась совсем…

– Да кто она?! – не выдержала Лиза. – Говори ты толком!

Олигарх пристально посмотрел ей в глаза и произнес:

– А ты, Кузьмина, актриса… Навстречу мне шла Лена.

– Что еще за Лена?

– Головина Елена Михайловна, – быстро проговорил магнат, будто справку из отдела кадров зачитывал. – Семьдесят пятого года рождения. Русская. Москвичка. Не замужем. Детей нет. Работает директором ООО «Веер» – это крупный косметический салон.

– Никогда о такой не слышала, – пожала плечами Лиза. – Хочешь верь, хочешь нет. И не встречалась я с ней никогда. А чем она знаменита?

– Знаменита? – усмехнулся магнат. – Я с ней жил. Давно. Семь лет назад. Она у меня секретаршей работала. Потом мы с ней поссорились. Ну, и расстались. Короче, я ее тогда выгнал. Правда, денег дал.