Наконец нож очутился у нее в руке. Так же осторожно Джулия начала пятиться, стараясь выпрямиться, и тут прямо над ней прозвучал хрипловатый голос:

– Давай посмотрим вот здесь. Похоже, зазор между этими тюками слишком велик…

Харли проснулся мгновенно и тут же сунул руку в сапог, но не нашел ножа и вцепился свободной рукой в волосы Джулии. От неожиданности она выронила оружие.

– Какого черта?.. – Харли был слишком удивлен, чтобы помнить об осторожности. Он дернул Джулию за волосы с такой силой, что она вскрикнула. – Что ты делаешь? Где нож?

– Сюда! Скорее! Там кто-то есть. Отодвинь-ка этот тюк. Матросы лихорадочно принялись за работу.

Пальцы Харли нащупали горло Джулии и сдавили его. Увидев перед собой матросов, он рявкнул:

– Не приближайтесь, или я убью ее! Задушу голыми руками!

Между раздвинутыми тюками образовалось свободное пространство, где Харли мог с легкостью согнуть руки и сильнее сжать горло Джулии. Некоторое время опешившие матросы смотрели на него широко открытыми глазами, но вдруг один из них крикнул:

– А нам какое дело! Мы прикончим вас обоих… —И он направил в лицо Харли дуло ружья.

Джулия поняла, что пришел ее последний час. Если Харли не задушит ее, тогда она погибнет от рук матросов. Перед глазами у нее все поплыло и заволоклось дымкой.

Прежде чем Джулию окутал черный непроглядный туман, она вспомнила о Майлсе, лишенном надежды на спасение.

Затем образ любимого лица исчез, вытесненный черными глазами, горящими гневом и желанием. Примирившись с неизбежной смертью, Джулия сожалела лишь о том, что ей не довелось еще раз оказаться в объятиях Дерека…

Сидя у маленького стола, небрежно скрестив руки на груди, Дерек не сводил глаз с Джулии. Ее принесли сюда в глубоком обмороке и положили на узкую койку. Ее одежда была перепачкана, волосы встрепаны, но Дереку она по-прежнему казалась самой прекрасной женщиной на свете.

Корабельный врач осмотрел Джулию и сказал, что пойманный беглец чуть не придушил ее. К счастью, он не довел дело до конца, и теперь Джулия могла очнуться в любую минуту. Дерек отказался от предложения врача привести Джулию в чувство нюхательными солями. Пусть выспится. Во время прорыва блокады разговаривать некогда, а в голове Дерека роились десятки вопросов. В первую очередь он хотел узнать, как Джулия попала на корабль, проникла в узкое пространство между тюками хлопка, и почему ее чуть не убил какой-то мерзавец.

Матросы, нашедшие Джулию, объяснили, что один из них, ловко владеющий ножом, метнул его в ногу неизвестного. Взревев от боли, тот отпустил Джулию. Завязалась драка, в которой он погиб. Труп тотчас выбросили за борт, на корм акулам. Джулию принесли в каюту Дерека.

Дерек не подал виду, что он знаком с Джулией, хотя ему было нелегко сохранить самообладание и скрыть тревогу. Последнее время он часто размышлял о судьбе Джулии и клялся себе, что как только война закончится, он отыщет ее, – конечно, если сам останется в живых.

И вот теперь она лежала перед ним во всей красе. Дерек надеялся, что обморок Джулии продлится до тех пор, пока они не проскользнут мимо судов янки и не выйдут в открытое море.

Он плотнее укрыл ее одеялом, задев рукой грудь. Не заметить нарастающее желание он не мог. Держа Джулию в объятиях, он забывал обо всем. Он познал десятки женщин, но ни одна не вызывала у него ощущения, будто он погружается в живой, нежный бархат, готовый принять его. Усмехнувшись, Дерек вспомнил, как Джулия временами пыталась сопротивляться, но он умело доводил ее до экстаза.

Нельзя упустить такой случай, убеждал он себя, покидая каюту. С какой бы целью Джулия ни проникла на корабль, он не отпустит ее, пока не насытится ею.

Дерек вышел на палубу, радуясь, что ночь выдалась безлунной. Сколько бы раз он ни прорывался через блокаду, у него всегда предательски сосало под ложечкой от страха, что их заметят.

Он знал, что суда северян растянулись дугой, длина которой достигала сорока миль – от Новой Бухты, расположенной в двадцати пяти милях к югу от Уилмингтона, вокруг мыса и отмелей до Старой Бухты, находящейся неподалеку от Смитвилла и устья реки Кейп-Фир.

Дерек убедился, что на корабле тихо, но матросы не дремлют. Один из них доложил, что все люки надежно укрыты мешковиной, не пропускающей свет из машинного отделения. Все остальные фонари на борту были потушены, еще один, висящий над нактоузом, был укутан плотной парусиной. Удостоверившись, что темный корабль слился с небом и морем, Дерек негромко отдал приказ, и «Памлико» устремился к цепочке судов янки.

Уже в который раз Дерек пожалел, что нельзя осветить фонарями двадцатипятимильный участок реки с заболоченными берегами, ведущей к проливу между Уилмингтоном и Орлиным островом. На этом участке, в нескольких футах от восточного берега, суда подстерегал торчащий со дна древний кипарис, представляющий нешуточную опасность. Из-за него приходилось делать большой крюк, но опытный лоцман знал, как обойти коварную помеху.

В эту минуту все матросы напрягали зрение, высматривая вдалеке Гору, холм высотой со среднее дерево, цвет которого позволял отличить черный берег от черной воды и означал, что судно приближается к Новой Бухте.

Корабль направлялся к мысу Конфедерации, расположенному в нескольких милях от Новой Бухты. Как только мелководье осталось позади, Дерек расставил лотовых вдоль всего борта. Он слышал, как они перешептываются, меряя глубину. Десять футов. Двенадцать. Пятнадцать. Дерек нутром чувствовал, как глубина под днищем корабля растет.

Предстояло еще провести корабль по Новой Бухте, проливу, который образовался благодаря воздействию ураганов сто лет назад. Несмотря на то, что пролив почти полностью перегораживала отмель из песка и ила, Дерек был одним из немногих лоцманов, знающих пролив как свои пять пальцев. Защиту в проливе обеспечивал небольшой бревенчатый форт, прозванный Бэттери-Боулс.

Дерек знал, что суда северян держатся почти вплотную к берегу, насколько позволяет их низкая осадка, преграждая выход из двух главных проливов, соединяющих море с рекой Кейп-Фир. Старую Бухту, ведущую прямо к устью реки, защищали форты Холмс и Кэсуэлл. С точки зрения лоцмана, это был самый опасный путь: отмель в форме бумеранга, известная под названием Глыба, находилась на глубине всего двух – пяти футов под водой. Одно неверное движение – и «Памлико» сядет на мель, став мишенью для крейсеров янки. Дерек знал, что матросы всецело доверяют ему, убедившись на собственном опыте, что он способен ловко провести корабль даже по самому опасному пути. Он никогда не подавал виду, что сам при этом каждый раз замирал от страха.

Корабль вышел в залив. Вокруг было тихо, Дерек не улавливал запаха дыма, однако чутье подсказывало ему, что где-то в этой зловещей темноте притаился враг, словно гигантский паук в громадной паутине, что он ждет звука, вспышки света. Единственной оплошности было достаточно, чтобы корабль попал под обстрел мощных орудий.