– Думаю, нет приказа. Мы всю их связь забили.

– Раз мы говорить можем, то и они способ найдут, – предположил Либерий.

– Не так быстро. Против них сейчас такие мощности работают, что хватило бы подавить связь чуть ли не на четверти континента. И это в старые времена, при всех мерах противодействия. Они сейчас все до единого немые, вычислить алгоритм краткосрочных окон в диапазонах невозможно, а мы пользуемся именно им.

– Я ничего не понял, мудришь ты много. Жду здесь. Не вижу пока ни лодок, ни вообще никого. Только группа бронебойщиков и десятка два братьев с карабинами. У нас много убитых и покалеченных. И разбежались некоторые, когда командира сожгло. Гоните сюда резерв, пока напротив чисто.

– Еще один теккон подбит, я даже вижу его, – сообщил Эйс. – Сел на брюхо, его расстреливают. Ти, как там? Чисто у тебя?

– Вообще никого. Только этот теккон был, и все.

– Либ, я сказал связисту, он передал. Ждите, народ скоро подойдет. Ракетами показывайте, где вы. Тут у нас бардак немножко.

– Эйс, война – это всегда бардак.

Элай работал над очередной моделью. На этот раз взялся за систему Барнарда. Четвертая по счету попытка, все предыдущие он забраковал.

Невзрачный красный карлик, бесперспективный с точки зрения освоения, но во времена нашествия железной саранчи именно он являлся самой ближайшей к Солнцу звездой.

В эпоху, которая подарила миру Элая, ближе всех к человеку располагалась Альфа Центавра. Система из трех звезд и парочки странных планет, роль которых сводилась к тому, чтобы служить мячами в затянувшемся на миллиарды лет футбольном матче между светилами.

Его эпоха осталась в далеком прошлом. Звезды не стоят на месте, и теперь Альфу потеснили с роли ближайшей соседки.

Кстати, а ведь можно было спросить у Влада: какая звезда в его времена была ближайшей? Уж это он должен знать.

Хотя не факт, что названия будут совпадать. Человечество обожает вносить путаницу, и лишь глубокие астрономические познания помогали Элаю разобраться с изменениями, вносимыми непоседливыми потомками.

Ни разу еще не было, чтобы он выбрался из своего очередного убежища, и оказалось, что все звезды называются так же, как и в предыдущей эпохе. Не говоря уже о географических терминах и прочем.

Красный шарик звезды, две горошины карликовых планет, невероятно густой пояс астероидных тел, теперь остается все это разукрасить кометами. И тогда, запустив модель, можно будет часами наблюдать, как чужая система движется с разным ускорением.

Элай поморщился. Биометка – полезная штука, но из-за нее невозможно уединиться. Он до бешенства ненавидел вызовы в столь переполненные творческой энергией моменты, сдерживаться было непросто.

– Слушаю.

– Элай, мы потеряли связь с группировкой на реке.

– Мне нужны подробности.

– Начался бой. Все шло, как задумывалось: церковники ввязались в драку, полезли в заросли на берегу, туземцы отступили за реку. Текконы начали обстрел, удерживая от переправы, мы уже обсуждали, стоит начинать ракетный обстрел или выждать еще немного. И тут связь прервалась.

– В чем причина перебоя?

– Не знаем. Все каналы забиты направленными помехами. Похоже на работу очень серьезной аппаратуры. Иногда находим чистые диапазоны, но чистыми они остаются несколько секунд. Даже обрывки передач принять не можем.

– Отправьте беспилотник.

– Управлять им не получится. У нас не осталось ни одного, способного разведать все самостоятельно.

– Пошлите всех, хоть один да вернется.

– Сомнительно, но попробуем. Элай, что все это значит? В твоем плане ничего похожего не было. Это ведь ты настоял действовать именно так. А ведь мы могли забросать их бомбами с текконов. Оружие церковников их бы не сбило. Установить подрыв с замедлением и проноситься над их колоннами, сбрасывая по две-три штуки.

– Все идет по плану, не надо нервничать. Церковники в союзе с древними, им надо добраться до фокусатора – это их главная цель. Дорога перекрыта, помехи им не помогут, текконы уничтожат всех даже без помощи ракет. И останется добить отступающих, ведь не зря мы выманили их туда, где за спиной далеко тянется степь без укрытий. Так что не паникуй.

– Я не паникую… мы не паникуем. Но этого в плане не было.

– Займитесь анализом их аппаратуры подавления. Наверняка себе они каналы оставили, надо лишь разобраться в алгоритме их смены.

Вот что за люди… Почти на ровном месте паниковать начинают.

Элай, уставившись на недоделанную модель, задумался, потом, кивнув своим мыслям, активировал кокон защиты помещения. Никто не знал, что у него есть возможность укрыться от всех доступных видов прослушивания. Он себя только что выдал, подкинув пищу для размышлений как минимум паре местных любопытствующих.

Не страшно – долго размышлять им не придется.

Включив самостоятельно модернизированный коммуникатор, он подсоединил к нему вывод гибкого волновода, замаскированный в подставке тумбы, на которой вращались десятки его моделей.

Эпохи высоких технологий все как одна уязвимы. Как приятно жить среди людей, которые привыкли, что за них все делают машины. Им даже в голову не приходит, что своими руками можно действовать гораздо эффективнее и, главное, незаметнее, втайне от всех. Ведь простенькие дроны вроде монтажников сохраняют логи, и просмотреть их может любой, кто сильно захочет.

Элаю нетрудно было догадаться, что за возникшие перебои со связью ответственны атмосферные глушилки – Красная Сеть такие штуки просто обожала. Отличное средство, но и у него есть недостатки: лучевую передачу, направленную на корреспондента, находящегося далеко от района работы аппаратуры постановки помех, она не заглушит.

А еще ее легко можно засечь, а потом уничтожить. Особенно если твой корреспондент – враг.

Погибать в планах Элая не было. Пусть о смерти думают те, кто здесь останется, а он будет заботиться о жизни.

Жаль некоторых из них, но они лишние. Отсюда открыта дорога лишь для одного – для Элая. Но уйти, не попрощавшись, будет неправильно.

– Денеб сто четыре, код два семь девять вызывает наблюдателя резервного узла номер четыре-семнадцать.

Элаю пришлось повторить запрос восемь раз. Он уже начал подозревать, что помехи забивают и его, но тут, наконец, небеса ответили:

– Наблюдатель резервного узла номер четыре-семнадцать. Код не принял. Денеб сто четыре, ваш код устаревший. Для идентификации требуется пройти стандартную процедуру.

– Да брось! Четыре-семнадцать, я никакой не Денеб, я Элай. Тот самый Элай Маттис. Проверь по своим базам всех Элаев и сравни образцы голосов. Уж мой у тебя наверняка есть.