– Он не может!

– Уже смог, – ответил я и стащил ее с магнита.

Мы упали на контейнер внизу, ударившись о металлическую крышу так, что дух вон. Пока мы с женой пытались вдохнуть, над нами снова вспыхнул яркий свет, завыли сирены. Таравал коротко всхрапнул – «Ха!» – и быстро повернулся к консоли. Джоэль2 без колебаний со всех ног кинулся к нему.

Проклятие. Мы мертвы. Даже если он успеет, нам крышка.

Я повернулся к Сильвии и тоскливо пробормотал:

– Я люблю тебя.

Но она не услышала. Она смотрела не на меня.

– Нет! – закричала она, когда свет, исходивший из гранаты в руках Джоэля2, стал белым и ярким, словно одновременно вспыхнул миллион полосок магния. Мне пришлось отвести взгляд.

– Джоэль! – заплакала Сильвия.

Послышался громкий щелчок, и на причале снова стало темно.

Моти. Должно быть, у него был свой запасной план против запасного плана Таравала.

От консоли ТЦ полетели искры. Магнит крана отсоединился и начал падать на нас. Я откатился в сторону, стараясь оттащить и Сильвию…

Диск весом в тонну ударился о контейнер и разорвал толстую сталь, словно фольгу. Грохот удара отразился от соседних грузовых контейнеров. Потом все стихло, только капли дождя стучали о металл.

– Джоэль, – сказала в темноте моя жена. – Я не чувствую ног.

– Держись.

Я протянул руку; глаза напрягались, привыкая к темноте. Мои пальцы коснулись плеча Сильвии, потом спустились к груди и животу. Ее левая нога оказалась под магнитом, но Сильвия смотрела на кабину крановщика. Я проследил за ее взглядом. Разряженная граната лежала на том месте, где стояли Джоэль2 и Таравал, на ее поверхности мигал зеленый огонек.

Мужчины исчезли. Оба.

– Джоэль, – прошептала Сильвия. Я знал, о ком из нас она говорит. Лицо ее было залито слезами и дождем.

Неужто он действительно погиб?

Теперь, когда яркие огни на причале погасли, на небе начали появляться созвездия. Их мерцание над головой было холодным утешением. Сильвия посмотрела туда, где минуту назад стоял ее воскрешенный муж, и заплакала. Низкий очищающий душу вопль отчаяния многократно отразился от контейнеров и наконец зазвучал, как хор на похоронной процессии. Я обнял ее одной рукой, слишком потрясенный, чтобы подхватить этот плач, но я тоже смотрел на опустевшую кабину. Я знал – как знают только близнецы, – что моего «другого» действительно не стало.

КАК ТОЛЬКО ПРИБЫЛИ МЕДИКИ, ОНИ НЕМЕДЛЕННО занялись левой ногой Сильвии. Нога была раздавлена и почти оторвана чуть выше колена. Сильвия отказалась телепортироваться в больницу, и ее отвезли туда в дроне «Скорой помощи». Она позволила остановить кровотечение, но не пожелала даже обсуждать протез. Сказала, что заслужила утрату части тела.

На следующий день благодаря странному чувству юмора или ядовитой иронии Бога я снова оказался в чреве больницы «Бельвью». Только на этот раз я пришел к Сильвии. Я стоял перед торговым больничным принтером и думал, можно ли считать бигмак «продуктами для завтрака». И только решил заказать обычный яблочный пирог, как услышал за собой знакомый рассудительный голос.

– Я гадал сегодня утром по своей гуще, Джоэль.

Я обернулся и увидел Моти, как всегда, опрятно одетого, с загадочной улыбкой на лице.

– Вышло любопытно, – продолжал он. – Возникла фигура, которую можно толковать двояко.

Накануне вечером, сразу после появления медиков, Моти и его отряд исчезли. Пема объяснила мне, что говорить, а чего не говорить, заверив, что «Международный транспорт» возьмет на себя устранение негативных последствий. Ни Сильвия, ни я не упомянули, что на причале был еще кто-то. Наше официальное объяснение было таково: Таравал похитил Сильвию, а исчез он в результате ошибки при попытке убийства и самоубийства. МТ уже сделал Таравала козлом отпущения. В новостях только и говорили об ученом, который сошел с ума и убил крановщика. Наши имена не упоминались, сказано было лишь следующее: «Пострадали два невинных свидетеля, но они полностью поправятся».

Моти говорил небрежно, но я знал, что он подбивает меня расспросить о подробностях. Возможно, он хотел развеселить меня. Но я не клюнул.

По дороге к палате моей жены левантийский шпион подтвердил то, что мне уже сказало чутье, то, что поняла Сильвия в тот миг, когда это произошло: Джоэль2 погиб. Ни его, ни Таравала в леднике не нашли. Поиски продолжались, но бесперспективные.

Я все думал о последнем поступке Джоэля2 и не мог остановиться. Ему не обязательно было приносить себя в жертву. Моти контролировал ситуацию. Но, конечно, точно знать я не мог.

И все же: почему он не выпустил из руки гранату, когда схватил Таравала? Почему не бросил в него? Думал, что так сможет помешать нано портала зачистить всех остальных? Или просто смирился со своей гибелью, отвечая на зов сирен ледника? Может быть, он знал, что у них с Сильвией нет будущего, что тяжесть того, что она сделала, всегда будет лежать на его душе более тяжким бременем, чем на моей? Возможно, он видел в своем самопожертвовании лучший и самый надежный способ обеспечить ее счастье.

Одно я знал точно: у меня миллион вопросов. Однако сейчас мне не нужно было знать все ответы. Сейчас хотелось только по достоинству ценить то, что у меня есть и что я едва не потерял. Мне казалось, что за последние тридцать шесть часов я прожил две жизни.

Мы вошли в палату моей жены. Она лежала на бело-голубой постели и мрачно смотрела в окно на небо над Нью-Йорком. В туманной атмосфере солнцу удавалось ярко сверкать. Облака вокруг него казались идеально скатанными ватными шариками на синевато-сером небе. Но лицо Сильвии было мрачным. Отсутствие ноги под простыней напомнило мне об отсутствующей части головоломки.

– МТ направляется сюда, чтобы опросить вас, – сказал нам Моти. – Меня не должно быть здесь, когда они придут. Так что надо попрощаться.

Я кивнул. Сильвия продолжала неотрывно смотреть в окно.

– Уильям Таравал знал, что с ним покончено, но хотел прихватить с собой всех нас, – добавил Моти, несмотря на ее нежелание слушать. Может, сам хотел почувствовать себя лучше. – Ваши мужья вели себя храбро. И глупо, конечно. Но они спасли вас. Я предлагаю вам обоим смотреть вперед, а не назад.

– Страховка, – тихо сказала Сильвия. После событий последних двух дней ее голос все еще звучал хрипло. – Билл велел мне не беспокоиться из-за его экспериментов над собой в «Сотах». Он сказал, что проверял целых полгода, и никаких отрицательных последствий не выявил. И еще сказал, что у него есть страховка на случай, если что-то пойдет не так.

– Интересно, – сказал Моти, запуская руку в карман. Я знал, что там у него пачка сигарет «Тайм». – Что за страховка? – спросил он, постучав пачкой о ладонь.