– Нам понадобится буксир… – сказал Вабслин.

Хорза знал, что инженер прав. Антигравитационная система «ТЧВ» была слабой и обеспечивала лишь внутреннее поле; гипердвигатели взорвутся, если их завести, находясь столь близко к такой громадной массе, как «Цели» (фактически – внутри ее), а запускать ядерные двигатели в закрытом пространстве вряд ли было благоразумно.

– Мы его получим. Я скажу, что у нас чрезвычайная ситуация. Бомба на борту или что-нибудь в этом роде.

Хорза увидел, как загорелся главный экран, заполнив пустую до этого переборку перед ним и Вабслином: на нем появилось изображение стоянки.

Вабслин вывел на свой монитор какую-то сложную схему, и Хорза понял, что это карта уровня, на котором они находятся. Сперва он бросил на монитор Вабслина лишь беглый взгляд, но затем отвлекся от главного экрана и принялся внимательно разглядывать карту. После этого он вывел на главный экран голографическую схему всего корабля, быстро запоминая все, что удавалось запомнить.

– А как… – Вабслин помолчал, снова рыгнул, потер живот через одежду и сказал: – А как насчет Хорзы?

– Мы подберем его позднее, – сказал Хорза, продолжая изучать схему всесистемника. – У нас с ним есть договоренность на тот случай, если я не смогу его встретить там, где обещал. – Хорза включил функцию передачи. – Диспетчерская, диспетчерская, это парковка двадцать семь четыреста девяносто два. Мне нужно срочное разрешение на вылет. Повторяю: срочное разрешение и буксир. У меня неисправности в ядерном генераторе, мне не удается его заглушить. Повторяю, поломка ядерного генератора. Ситуация критическая.

– Что? – раздался писклявый голосок. Что-то стукнуло Хорзу по коленке, и автономник, работавший под консолью, тут же возник в поле зрения, весь увешанный проводами, словно в маскарадном костюме из лент. – Что вы сказали?

– Заткнись и уматывай отсюда. Мигом! – сказал Хорза машине, включая усилитель в схеме приемника. Кабина наполнился шипящим шумом.

– С удовольствием! – сказал автономник и встряхнулся, избавляясь от опутавших его проводов. – Как и всегда, мне последнему сообщают, что происходит, но я наверняка знаю, что не хочу быть поблизости, когда… – бормотал он, между тем как на стоянке погасло освещение.

Поначалу Хорза решил, что это неисправность экрана, но, переключившись на волну другой длины, снова увидел смутные очертания бухты в инфракрасном освещении.

– Эй, – сказал автономник, поворачиваясь сначала к экрану, а потом к Хорзе. – А за стоянку-то вы заплатили?

– Загнулась, – объявил Вабслин.

Автономник избавился от последних проводов. Хорза внимательно посмотрел на инженера.

– Что?

Вабслин кивнул на пульт управления приемопередатчиком.

– Загнулась связь. Кто-то отключил нас от диспетчерской.

По кораблю словно прошла дрожь. Мигнул свет – значит, автоматически сработал лифт в корабельном ангаре.

По пилотской кабине потянуло сквознячком, потом воздух успокоился. На консоли замигали новые огоньки.

– Черт, – сказал Хорза. – Что еще?

– Прощайте, друзья, – торопливо произнес автономник, стрелой пролетел мимо них, открыл дверь, присосавшись к ней, и, когда та распахнулась, метнулся в коридор – к лестнице ангара.

– Давление упало? – сказал себе под нос Вабслин, почесывая на сей раз не грудь, а голову и выгибая брови; при этом он не сводил глаз с экранов перед собой.

– Крейклин! – раздался громкий голос Йелсон из наушников кресла. Свет на консоли говорил о том, что Йелсон находится в ангаре.

– Что? – резко сказал Хорза.

– Что, черт побери, происходит? – прокричала Йелсон. – Мы чуть не разбились. С парковки откачивают воздух, а лифт ангара сработал в аварийном режиме и чуть нас не пришиб! Что происходит?

– Сейчас объясню, – сказал Хорза. Во рту у него пересохло, и чувствовал он себя так, будто в желудке оказался кусок льда. – Госпожа Гравант все еще с тобой?

– Конечно со мной, черт тебя раздери!

– Хорошо. Обе быстро ко мне. В столовую.

– Крейклин… – начала было Йелсон, но тут вмешался другой голос, прозвучавший сначала издалека, но с каждым звуком приближавшийся к микрофону.

– Закрыто? Закрыто? Почему закрыта дверь лифта? Да что происходит на этом корабле? Эй, в пилотской? Капитан? – Из наушников раздался резкий стук, и синтезированный голос продолжал: – Почему меня игнорируют? Выпустите меня с этого корабля…

– Убирайся к чертям, идиот! – раздался голос Йелсон, а потом: – Опять этот кретинский автономник.

– Ты и Гравант, быстро сюда, – повторил Хорза. – Быстро! – Хорза выключил связь с ангаром, выкатился из своего сиденья и похлопал Вабслина по плечу: – Пристегивайся. Готовимся к старту. Полная готовность.

Сказав это, он устремился в открытую дверь. В коридоре оказался Авигер, направлявшийся из столовой в кабину пилотов. Он открыл рот, собираясь заговорить, но Хорза быстро проскочил мимо.

– Не сейчас, Авигер.

Он приложил правую перчатку к замку на двери оружейной камеры. Дверь открылась. Хорза заглянул внутрь.

– Я только хотел спросить…

– …что, черт возьми, происходит? – завершил за старика предложение Хорза, поднимая самый большой попавшийся ему на глаза пистолет-парализатор.

Потом он захлопнул дверь оружейной камеры и быстро пошел по коридору, через столовую, где дремала, сидя на стуле, Доролоу, а оттуда – в коридор жилого отсека. Он включил пистолет, перевел регулятор мощности на максимум, потом сунул оружие себе за спину.

Первым появился автономник – он взлетел по ступенькам и поднялся на уровень головы человека.

– Капитан! Я должен заявить проте…

Хорза пинком распахнул дверь, ухватил автономник, когда тот подлетел вплотную, за скошенный передок и швырнул в каюту, после чего захлопнул дверь. Из ангара по ступенькам поднимались люди; слышались их голоса. Хорза удерживал ручку двери. Автономник изо всех сил дергал за нее, потом ударил в дверь.

– Это возмутительно! – раздался издалека тоненький голосок.

– Крейклин. – Голова Йелсон показалась над верхней ступенькой.

Хорза улыбнулся, держа наготове пистолет за спиной. В дверь снова ударили, ручка сотряслась.

– Выпустите меня!

– Крейклин, что происходит? – сказала Йелсон, приближаясь к нему по коридору.

Бальведа почти добралась до верхней ступени; на плече у нее висела сумка.

– Еще немного, и я потеряю терпение! – Дверь снова сотряслась.

Вой, высокий и нетерпеливый, раздался из-за спины Йелсон – он доносился из сумки Бальведы. Потом послышался треск, как при разряде статического электричества. Йелсон не слышала высокого воя – сигнала тревоги. А Хорза каким-то периферийным зрением чувствовал, как где-то за его спиной в столовой двигается Доролоу. Когда, словно взрыв, затрещало электричество – на самом деле то было какое-то сильно сжатое сообщение или сигнал, – Йелсон начала поворачиваться к Бальведе. В тот же момент Хорза прыгнул вперед, отпуская ручку двери и наводя парализатор прямо на Бальведу. Агент Культуры уже роняла свою сумку, а ее рука метнулась к бедру с такой скоростью, что Хорза едва уследил за этим движением. Сам Хорза бросился между Йелсон и переборкой коридора, отшвыривая наемницу в сторону. Одновременно он нажал на спусковой крючок пистолета, направленного прямо в лицо Бальведы. Оружие загудело в его руке, а он продолжал падать вперед и вниз. Все это время он пытался держать под прицелом голову Бальведы. Хорза коснулся пола за мгновение до того, как туда же рухнуло обмякшее тело агента Культуры.