не доказал, что их нет. А Марен не был похож на человека, который сжигает свои архивы. Впрочем, рассуждения на эту тему выходят за пределы моего задания. Я должна сообщить вам некоторые сведения. Первое. У Лидии Васильевой есть сын. Он родился через четыре месяца после смерти Марена. Скорее всего, это его сын. Сегодня он живет в Москве, занимается бизнесом, но не очень удачно. Второе. До двадцати лет Лидия Васильева никуда не выезжала из Костромы. Ее муж был нелюдимым человеком, у него не было друзей. Отпуск супруги проводили дома. И только однажды Лидия Васильева уехала из Костромы. Она отправилась в Архангельск, а оттуда – в село Ломоносово. Там госпожа Васильева пробыла три дня и вернулась домой. Зачем она туда ездила и что она там делала, не знает никто.

– Когда это было? – спросила Лиза.

– За месяц до гибели Марена. Возможно, он почувствовал, что над ним сгущаются тучи, и попросил ее отправиться туда.

– Вы хотите сказать, что тайник Марена может быть в селе Ломоносово?

– Не знаю. – Брюнетка пожала плечами. – Но зачем-то Васильева туда ездила.

Лиза помолчала, подняла глаза на брюнетку. Красивая энергичная женщина. Аккуратно выполняет чье-то задание, говорит заинтересованно, действует не равнодушно. Явно хороший исполнитель.

– Кто вы? – спросила Лиза. – И на кого вы работаете?

Брюнетка покачала головой.

– Зачем вы задаете мне этот вопрос? Ведь вы же не думаете, что я вам сейчас рассажу все. Главное, на данный момент ваши цели и цели моих друзей совпадают. И потому мы – союзники.

Она поднялась.

– На работу вы меня, как я понимаю, не берете? – Брюнетка улыбнулась.

– Не беру, – кивнула Лиза. – Мне нужен человек, который может вдеть нитку в иголку. Простите!

– Вы сможете передать своему русскому другу все, что я вам рассказала?

– Конечно! Я расскажу ему и про сына мадам Васильевой, и про село Ломоносово.

Кем они ее считают, черт их побери? Передаточным звеном? Неужели она расслабилась и дала повод отнестись к ней пренебрежительно? К черту! Ей не нужны ни помощники, ни покровители. Если они думают, что она в приступе благодарности бросится в объятия неизвестных боссов брюнетки, они ошибаются. Тоже мне – союзники. Неизвестно, кто они, какие задачи решают и как поведут себя, если в руках у Андрэ окажется архив Марена.

Брюнетка почувствовала перемену в настроении Лизы.

– Что-то не так? – спросила она.

– Все в порядке, – отчеканила Лиза. – Я подумаю, что можно сделать с вашими сведениями.

– Подумайте. – Брюнетка взялась за ручку двери. – Только не слишком долго.

Она вышла и осторожно прикрыла дверь. Почти мгновенно дверь приоткрылась, и показалась, голова очередной соискательницы места швеи.

– Разрешите?

Лиза вздохнула и кивнула:

– Заходите, пожалуйста.

22

Машина прыгала на неровной проселочной дороге так, что Андрей не без труда удерживал руль. Изредка он бросал взгляд на Лидию Васильеву. Та упорно молчала, напряженно глядела в окно и, казалось, пыталась сориентироваться во внезапно опустившейся на землю тьме. Андрей включил фары, и от этого темнота за окнами стала еще более непроглядной.

– Сейчас направо! – скомандовала Лидия. – И мы выезжаем к озеру. Как раз к тому месту, где любил сидеть Витя.

«Витя? – удивился Андрей и тут же сообразил: – Ах да! Марен ведь был Виктором Морозовым».

Андрей повернул руль. Машина на повороте подняла столб пыли, которая закрутилась в лучах фар мириадами пылинок.

– Налево к озеру, – сказал Лидия. – И остановите машину.

Андрей свернул и нажал на педаль тормоза. Машина стояла в десяти метрах от берега озера. Андрей выключил двигатель и вышел из машины.

– Господи, какой воздух!

К Андрею подошла Лидия и встала рядом. По воде озера бежала лунная дорожка. Под легким ветром едва заметно колыхалась трава на берегу.

– Витя всегда сидел вон там. – Лидия показала рукой на одинокое дерево, стоящее на самом берегу. Андрей кивнул.

– Я подойду ближе, – сказал он.

Лидия равнодушно пожала плечами. Андрей сделал несколько шагов по мягкой траве. Кусты возле дерева шевельнулись. «Ветер, – мелькнуло в голове у Андрея. – Или там кто-то есть?» Он обернулся. Лидия стояла и смотрела на него. Андрей сделал еще несколько шагов. Кусты раздвинулись.

– Кто там? – крикнул Андрей.

Из кустов полыхнула вспышка. Звука выстрела Андрей не слышал. Только почувствовал, как что-то больно толкнуло его в грудь. Прямо перед глазами он увидел яркие звезды, успел понять, что падает на спину, и больше не чувствовал ничего.

Часть четвертая

1

– Вот уж действительно, не знаешь, где найдешь, а где потеряешь!

Произнеся эту фразу, директор службы безопасности Алан Гравье улыбнулся, покачал головой и прошелся по кабинету за спиной начальника оперативного отдела. Огромный Гастон Бурже следил за каждым движением шефа, пытаясь предугадать грядущие изменения в его настроении.

– Да, – поддакнул он. – Останься парень в нашей тюрьме, не получил бы пулю. Сейчас небось жалеет, что Лесилье его вытащил.

Взгляд Гравье стал жестким.

– Вряд ли он сейчас может о чем-то жалеть. Он уже вторые сутки без сознания. И, честно говоря, мне очень хочется знать, кто в него стрелял.

Бурже молчал, прокручивая в голове варианты развития событий. Зачем Алану приспичило разбираться в этом деле? Не все ли равно, кто стрелял в этого русского? Возможно, он хочет выяснить, не причастен ли к этому Сервель. Но для чего Сервелю стрелять в парня, которому он пытался помочь найти документы по операции «Каталина»? Нелогично. Хотя… Парень, конечно, рассказал своим боссам из русской разведки о том, что ему подсовывали секретные документы. И потому он стал опасен для Сервеля. Значит, Гравье прав. Они должны понять, что произошло в Костроме. Более того, они должны контролировать ситуацию. Но как? Любой иностранец в небольшом городе вызовет интерес местных спецслужб. Отправить в Кострому кого-то из посольских? На каком основании? Раненый – гражданин России, к Франции не имеет никакого отношения.

– Наши люди могут работать там под видом туристов, – сказал Гравье, словно прочтя мысли своего подчиненного.

Бурже пожал плечами. Действия туриста ограничены. Если турист проявит излишний интерес к местным делам, он станет предметом внимания все тех же спецслужб. Бурже поднял глаза.

– Я понимаю все трудности, Гастон, – кивнул Гравье. – Но что-то надо придумать… Например, разморозить кого-нибудь из нашей дремлющей сети…

Бурже поморщился. Нет. И эта идея ему не нравилась.

– Потребуется масса согласований, – сказал он. – А значит, наша активность дойдет до тех, кому лучше о ней не знать. И, кроме того, я не уверен в надежности этих людей. Понадобятся длительные проверки…

Гравье сжал в кулаке