Он понял, что Нимор собирается отступить назад, чтобы получить шанс испытать оружие Громфа. Архи­маг также узнал, что Нимор сделает еще несколько ша­гов в сторону, чтобы Громф повернулся вслед за ним и оказался между полудраконом и ядовитым облаком, все еще скрывающим из виду личдроу. Громф предоставил ассасину возможность, как Нимор и хотел, познакомить­ся с топором, но оказывать ему любезность и занимать невыгодную позицию не стал.

«Архимаг, вы уверены?» — спросил Нозрор.

Громф решил, что Нозрор имеет в виду топор и тот очевидный факт, что он действительно собрался сра­жаться с ассасином с помощью материального оружия.

«Я знаю, что делаю», — ответил Громф точно в тот момент, когда Нозрор повторил: «Архимаг, вы уве­рены?»

Громф догадался, что в первый раз слышал не Ноз-рора. Это было заклинание, показывающее ему буду­щее.

«Все ясно», — отозвался Нозрор, и Громф понял: маг Бэнр сообразил, что Громф вооружился самым, пожа­луй, мощным оружием, какое только можно себе пред­ставить, — способностью правильно угадывать каждое следующее движение противника.

Голос у него в голове повторил:

«Все ясно».

Громф знал, что Нимор собирается обрушиться на него и попытаться оттеснить к облаку ядовитого газа, и Архимаг быстро отступил в сторону и развернулся. Ни­мор шагнул следом, потом остановился, не сводя глаз с Громфа.

Лич выбрался из облака и поднялся в воздух. За ним следом тянулись пряди тумана. Он развернулся и ока­зался лицом к Архимагу.

— Давай, — заговорил личдроу с презрительной, дья­вольской усмешкой, — попробуй сразиться с ним своим краденым топором. Я с большим удовольствием посмот­рю, как Нимор разорвет тебя в клочья.

Ассасин-полудракон улыбнулся, и Громф увидел, что тот сейчас бросится на него, обрушит град страшных ударов руками, ногами и головой. Громф не знал, что ему делать.

В тот миг, когда Нимор бросился на него, Громф понял, что знать намерения своего противника порой бывает недостаточно.

Может ли быть какой-либо смысл в мире, кото­рый существует во Вселенной, состоящей из ха­оса? В месте, где единственным правилом является отсутствие правил?

Когда они были здесь в прошлый раз, то спускались по нитям гигантской паутины и не встречали никого живого, пока орда свирепых демонов не окружила их у входа в храм, запечатанный ликом самой Ллос. Бог по­пытался тогда пробиться сквозь этот барьер, но не смог.

Хотя они покинули Дно Дьявольской Паутины со­всем недавно, многое здесь изменилось.

Гладкие прежде нити огромной паутины были все в выбоинах и трещинах. На целые акры их покрывало что-то напоминающее ржавчину. Местами дроу прихо­дилось перебираться или перелетать через пропасти, об­разовавшиеся в разрушающейся паутине, и пересекать кратеры, в неровных чашах которых мог бы поместить­ся весь Мензоберранзан.

Вокруг разливался гнилостный смрад, настолько сильный, что временами Фарону Миззриму казалось, что он вот-вот задохнется.

Маг часами шагал в несвойственном ему молчании. Ни дроу, ни дреглот не комментировали вслух состоя­ние Дна Дьявольской Паутины. Слишком трудно было облечь в слова то осязаемое чувство отчаяния, которое вселяло в каждого из них это разоренное место. Время от времени они останавливались, чтобы отдохнуть, но и в эти минуты даже не смотрели друг на друга.

Постоянно настороже в ожидании встреч с демони­ческими обитателями этого Уровня, все они сначала были напряжены до предела, но по мере того, как мед­ленно тянулись часы, а им не встречалось никого жи­вого, не то что представляющего угрозу, они начали по­степенно расслабляться. И тогда отчаяние их сделалось еще глубже.

Они шли все дальше и дальше и добрались наконец до храма Ллос. Некогда внушительное, таинственное со­оружение лежало в руинах, подвергнувшись тому же процессу распада, что и раскинувшаяся на всю эту все­ленную Паутина. Обсидиановые плиты порыжели и мес­тами растрескались. Изнутри поднимались огромные столбы дыма. От многих величественных контрфорсов остались лишь обрубки, словно они были ампутированы какой-то непостижимой силой. Через окружающие храм площади трудно было идти: они были завалены облом­ками резных каменных глыб и железом, заржавленным и смятым до неузнаваемости. Повсюду валялись кости — миллионы костей, собранных в огромные кучи или рас­киданных по одной, словно их разметало свирепым вет­ром. Каменные существа, похожие на пауков, так восхи­тившие их в прошлый раз, исчезли, остались лишь ямы посреди площадей и возле контрфорсов, как будто суще­ства выдернули ноги из камня и убрались прочь.

Отряд прошел той же дорогой, что и в первый раз, когда они были в астральной форме, и снова оказался у входа в храм. Огромное каменное лицо было разбито, местами в нем обнаруживались следы облика Ллос, но лишь крохотные и малопонятные.

Двери были распахнуты настежь.

— Это сделали боги, — прошептал Вейлас, и подхва­тившее его шепот эхо рассыпалось над разрушенной пло­щадью миллионами шепотов.

У врат храма на пути Варауна, явившегося сюда, что­бы убить Ллос, из-за их собственного опрометчивого ре­шения взять в проводники одного из его жрецов встал Селветарм — защитник Ллос. Их поединок представлял собой зрелище, которое сохранится в памяти Фарона, проживи маг хоть десять тысяч лет, и он повлек за собой немало разрушений, но...

— Только не это, — сказал Мастер Магика, и его го­лос тоже повторило эхо, хотя и немного иначе. — Это совсем другое. Гораздо старее.

— Старее? — переспросил дреглот, переводя взгляд с камня на камень.

— Он прав, — вмешалась Данифай, которая присела на корточки и взяла в руки череп чего-то, что могло быть наполовину дроу, наполовину летучей мышью. — Эти ко­сти иссохли и побелели, почти окаменели. Даже камни рассыпались в прах. И паутина стала слабой и хрупкой.

— Это место разрушено около века назад, а то и больше, — добавил Фарон.

— Этого не может быть, — возразил Вейлас, уставив­шись на открытые двери. - Мы же были гут — именно тут, и двери были запечатаны, и...

Остальные не стали ждать, когда он окончит фразу.

— Ллос покинула это место, — сказала Квентл так тихо, что голос ее едва сумел пробудить эхо.

— Покинула Дно Дьявольской Паутины? — спроси­ла Данифай. — Возможно ли это?

— Она покинула Абисс, — повторила настоятельни­ца Арак-Тинилита. — Неужели ты не чувствуешь?

Данифай покачала головой, но глаза ее говорили об обратном. Две женщины обменялись долгими, понима­ющими взглядами, от которых волоски на шее Фарона встали дыбом. Он чувствовал, что Джеггред и Вейлас отреагировали так же.

— Ну что же, — заговорил проводник Бреган Д'эрт, — мы пришли сюда, чтобы отыскать богиню, но не нашли ничего. Наша миссия окончена.

Квентл обернулась и сверкнула глазами на провод­ника, который ответил ей прямым, спокойным взгля­дом. Змеи в плетке верховной жрицы извивались и плевались ядом, но Вейлас не обращал на них внима­ния.