Барбара представила, что к ним сейчас по-царски снизойдет сама Джейн Остин в изящном платье времен Регентства и с локонами, обрамляющими узкое лицо. Минут через пять, когда Нката, нетерпеливо глянув на часы, поинтересовался.

— Откуда она, интересно, идет? Может с низовьев Темзы, от самого Саутенд-он-Си? — дверь наконец открылась и перед ними предстала особа лет двенадцати в коротком платьице, введенном в моду в начале шестидесятых знаменитым модельером Мэри Квонт.

— Вай Невин, — представилась девочка. — Простите. Я как раз принимала ванну, и мне пришлось спешно одеваться. Будьте добры, покажите ваши удостоверения.

Она говорила тем самым женским голосом, что доносился из громкоговорителя, но он настолько не сочетался с видом стоявшего в дверях эльфоподобного создания, что создавалось впечатление, будто где-то поблизости спряталась чревовещательница, которая с помощью ловкого трюка вложила свой взрослый голос в уста этого ребенка. Барбара вдруг поймала себя на том, что ей хочется незаметно заглянуть за дверной косяк, чтобы выяснить, не прячется ли там еще кто-то. Выражение лица Вай Невин свидетельствовало о том, что она привыкла к такой реакции.

Вдоволь налюбовавшись на предъявленные удостоверения, Вай отдала их обратно.

— Хорошо. Чем я могу помочь вам? А когда ей сообщили, что этот адрес был оставлен для пересылки почты из Ислингтона одной студенткой юридического факультета, она спросила: — Но разве в этом есть что-то противозаконное? По-моему, такой поступок говорит об ответственности.

Тогда Нката спросил, знает ли она Николь Мейден.

— Я не имею привычки снимать квартиру с незнакомыми людьми, — ответила Вай и перевела взгляд с Нкаты на Барбару. — Но Никки здесь нет. Она давно в отъезде.

— Собиралась вернуться из Дербишира только в следующую среду, ближе к вечеру.

Барбара заметила, что Нката не горит желанием взять на себя сомнительное удовольствие второй раз уведомлять ни о чем не подозревающую особу о преждевременной смерти ее приятельницы. Она решила проявить милосердие к нему и сказала:

— Мы могли бы поговорить с вами в более удобном месте?

Судя по выражению глаз, этот простой вопрос чем-то напугал Вай Невин.

— Зачем? У вас имеется ордер или какое-то постановление? Я знаю свои права.

Барбара вздохнула про себя. Недавние публичные разоблачения должностных преступлений нанесли большой урон доверию народа к полиции.

— Безусловно, у вас есть все права. Но мы пришли не для того, что проводить обыск. Мы хотим поговорить с вами о Николь Мейден.

— Почему? Где она? Что она натворила?

— Мы можем войти?

— Если скажете мне, что вам нужно.

Барбара обменялась выразительным взглядом с Нкатой. Им не оставалось ничего другого, как только сообщить несговорчивой юной особе скверные новости прямо па крыльце.

— Она умерла, — проинформировала ее Барбара. — Три дня назад умерла в Скалистом крае. Теперь-то нам можно войти или мы будем продолжать разговаривать на улице?

Вай Невин непонимающе уставилась на нее.

— Умерла? — повторила она. — Никки умерла? Не может быть. Я же говорила с ней только во вторник утром. Она собиралась в поход. Нет, она не могла умереть. Не могла.

Она вглядывалась в их лица, словно ища там подтверждения того, что все это какая-то шутка или обман. Очевидно не найдя их, она отошла в глубину коридора и произнесла сдавленным голосом:

— Пожалуйста, проходите.

Они поднялись за ней по лестнице к распахнутой двери квартиры на втором этаже. За дверью оказалась Г-образной формы гостиная с балконом, на который вели застекленные двери. В саду под балконом журчал фонтан, и ветви грабов отбрасывали кружевные послеполуденные тени на выложенные узором плиты.

У стены поблескивал хромом и стеклом сервировочный столик на колесиках, заставленный по меньшей мере дюжиной бутылок вина. Вай Невин выбрала початую бутылку шотландского виски «Гленливет» и плеснула себе в стакан на три пальца. Она не стала разбавлять его, и любые сомнения, еще томившие Барбару относительно ее возраста, окончательно рассеялись, когда обитательница квартиры сделала изрядный глоток крепкого напитка.

Пока юная особа приходила в себя, Барбара окинула пытливым взглядом видимую часть квартиры. На втором этаже этого дома располагались гостиная, кухня и туалетная комната. Спальни, вероятно, находились выше, там, куда вела поднимающаяся вдоль стены лестница. От входной двери, где все еще стояла Барбара, была видна верхняя лестничная клетка и проход в кухню. Это помещение было оснащено всеми возможными современными удобствами: холодильником и морозильником, микроволновой печкой, кофеваркой-эспрессо, блестящими, отливающими медью кастрюльками и сковородками. Кухонный стол покрывала гранитная плита, а шкафчики, так же как и пол, были отделаны светлыми дубовыми панелями. «Мило, — подумала Барбара. — Интересно, кто все это оплачивает?»

Она посмотрела на Нкату. Тот таращил глаза на шикарные низкие диваны с хаотично разбросанными но ним зелеными и золотыми подушками. Его взгляд скользнул по пышно разросшемуся папоротнику у окна и остановился на абстрактной картине маслом, висевшей над камином. Выражение его лица говорило, что все это очень сильно отличается от обстановки квартир в его родном Брикстоне. Он глянул в сторону Барбары. Она скорчила соответствующую ситуации гримасу, и Нката ухмыльнулся.

Опустошая свой бокал, Вай Невин лишь тихо вздыхала. Наконец она повернулась к полицейским. Откинув назад длинные белокурые волосы, она завязала их на затылке лентой, что сделало ее похожей на Алису в Стране чудес.

— Какой кошмар, — заговорила она. — Никто мне не позвонил. А телевизор я не включала. Да мне даже и в голову не могло прийти… Ведь мы разговаривали с ней только во вторник утром и… Но что же случилось, скажите ради бога?

Они сообщили ей несколько подробностей: Николь нашли с пробитой головой, но ее смерть не была вызвана несчастным случаем.

Вай Невин хранила молчание. Она смотрела на них не двигаясь, но по ее телу прошла дрожь.

— Николь убили, — заключила Барбара, поскольку Вай все еще молчала. — Кто-то проломил ей голову камнем.

Пальцами правой руки Вай судорожно вцепилась в подол своего коротенького платья.

— Садитесь, — сказала она, жестом показав на диваны.

Сама она с каким-то напряженным видом опустилась на край стоявшего напротив мягкого кресла и аккуратно свела колени, как благовоспитанная школьница. Она по-прежнему не задавала никаких вопросов. Новость явно ошеломила ее, но она так же явно продолжала выжидать. «Но чего она ждет? — спросила себя Барбара. — Чего добивается?»

— Мы расследуем связанную с Лондоном часть этого преступления, — объяснила она Вай. — А наш коллега, инспектор Линли, остался в Дербишире.

— Часть преступления, — пробормотала Вай.