Бабочки слетели с него. Целый рой, который закрыл обзор всем на пару секунд. Они слетели и с остальных, кого Джон закрыл: Питерса, Али-Кази и ещё пол дюжины офицеров. Ник лежал на ищейке, будто они были парочкой и он пытался его поцеловать. Он сблизил их глаза и Шольц увидел потенциал крови Ника и закричал.

Тагир проткнул зад пулеметчика. Он завопил в ту же минуту и повалился вперёд, выронив оружие. Оно упало и лента патронов посыпалась повсюду. Именно этот момент и должен был стать началом перестрелки.

Возможно псы были бы должны расстрелять котов на месте. Покрытые толстыми стальными листами и имеем при себе больше калибр они бы смогли устроить повтор ночной грозы. Но все пошло иначе.

Джон замахнулся лапой над шеей владелицы полей. Белоснежная чувствуя опасность сняла щиты с пулемётчиков и перенаправила все свои силы на мощную волну удара. Джон отлетел ударившись головой об стенку, все псы повалились наоборот на живот. Ник слетел с Шульца, а он сам повернулся на спину.

В освободившиеся секунды общего замешательства, бывшая заложница подумала перерезать горло Джону, но кинула взгляд на Шульца. Он напоминал рыбу, которую скинули на берег. Так же беспомощно бился о металлический пол. С ним все кончено, решила она и больше не думая, создала вокруг себя шар, пробив им залатанную Шульцем дыру и скрывшись в тоннеле.

Лев и ребята, что были за столом не пострадали от удара, по этому спокойно вышли. Тагир торжественно положил ногу на одного из псов, не дав тому встать, хотя это уже не имело какого-то смысла. Покрытые железом, они были крайне не торопливы и просто не смогли подняться. Повсюду валялись гильзы.

Лев вышел последний. Не потому, что он боялся, а потому что был у самой двери. За дверью слышались удары и крики, но кричал уже не только Паша. Такой шум услышала вся машина, а возможно и за ее пределами. Удивляться они наверное.

Джон поднялся. Первым делом он посмотрел на ищейку. Шульц не вставал, но продолжал биться об пол. Затем по сторонам. Питерс и остальные выглянули из под стола, убедившись в своей безопасности. Но он искал не их…

— Уильям. — без особого энтузиазма сказал он, подходя к нему. — Ты живой?

Джон спустился на корточки и тронул его. Уильям повернулся, сжимая правой рукой левое плечо. Вокруг было красное пятно. Уил прикусил губу до крови и плакала.

— Другие раны есть? — спросил он.

Уильям помотал головой вправо и влево. И Джон и вправду не увидел ничего. Затем он достал зажигалку и закурил.

— Значит ещё легко отделался. — сказал Джон вставая. — Майк?

— Я тебе что говорил! — вскрикнул Питерс вставая.

— Да я вижу тебе немного повезло. — сказал Джон указывая на рану на лапе лейтенанта.

— Что с ним? — удивлённо спросил Слава, подбираясь к Шульцу. Он боялся подойти близко к псу.

— Это потенциал дядя Ника. Взглядом в глаза он сводит с ума. Правда для него, это тоже не хорошо… — пояснил Джон. Он посмотрел на Ника, тот валялся между двух дверей, сжавшись в позу эмбриона и плакал.

Мысли Ника сейчас напоминали кино в виртуальной реальности написанное каким то больным. Он видел множество образов, множество пугающих и не способных представить сам по себе картин и существ, которые могли бы уничтожить его. Это были хитросплетения плоти и органов матери природы, которые она не должна никогда породить. Это были кишки и части тел без хозяев, который безсхозно валялись в его подсознание. Они окружали его во тьме и куда бы он не посмотрел, они были везде, причиняя ему страшную физическую боль там, и не менее страшную психологическую здесь.

— Дядя Ник. — говорил кто-то далеко в пелене тьмы. — Дядя Ник!

— Оставьте, оставьте меня! — кричал Ник Хайд сжимая глаза руками и не желая ничего видеть.

— С ним все будет хорошо? — спросил Уильям. Она побледнел под шерстью.

— Надеюсь. А что касается его… — Джон глянул на Шульце. — с ним надо разобраться.

Лев подошёл к дыре, сквозь неё он видел несколько перепуганных этажей котов и уже обвалившуюся дыру, через которую ушла обладательница крови.

"Проход в ад. "

И через пару минут из этого прохода начали валиться вопросы, живы ли они там.

Долгая дорога 2

В нескольких десятках километров в тылу котов на небе можно было увидеть маленький дирижабль. Он не мог похвастаться тем же, чем и его большой брат, который отважно сражался в воздухе около крепости, но он был создан не для этого.

Вдалеке виднелись башни Али-Калинады.

Спереди, на открытой части палубе стояло полукругом несколько шезлонгов, но занят был лишь один. Полковник Кастлер лежал в летних шортах, солнцезащитных пенсне и рубашке, но при этом в погонах. Снимать их при подчинённых он не любил, ведь чувствовал, какую они давали ему власть. Шорты ему не шли, однако сказать это напрямую, никто не хотел.

В такие моменты он чувствовал себя маленьким императором и видел не песок, а свое огромное войско, которое отлично подходило ему как великому императору, а он взирал на него с высоты птичьего полета. Они были в красных… Нет, тогда они не подходили бы к его одеянию, в пурпурных плащах. Да, в пурпурных, замечательный цвет. А он стоял, с короной покрытой драгоценными камнями, да… А по середине рубин, нет алмаз, размером с его кулак. Они славили его, а он не обращал внимание на такую повседневность. Какой же он все таки великий полководец и император, он всех разбил и все его боятся.

Он доблестно задушил целую армию енотов ядовитым газом, он оглушил армию воронов шумовым оружием и разрушил столицу лисов авиабомба. И конечно все это он сделал лично и без проблем. Все кошки его…

Да, все так и будет.

Полковник потянулся к маленькому столику, взял бокал и отпил оттуда коктейль, когда дверь сзади распахнулся и оттуда вышел Бахарев в полной форме. Он сразу ощутил жару на улице и почувствовал как начали появляться мокрые пятная на рубашке.

— Господин полковник? — позвал он.

Кастлер перевалил ногу на ногу, затем чуть стянул солнцезащитные пенсне с носа. Время поработать…

— А, Валера. — ответил он, даже не смотря на него.

— У нас возникли проблемы. — сухо ответил Бахарев.

— Да какие проблемы? Я же придумывал план. Ну выпал Хирц, мы же уже переправили его куда надо и не мои проблемы, что он куда-то сунулся. — оправдался он скорее перед собой, нежели чем перед