— Гибралтарская скала, — сказала потрясенная Аннабет. — Расположена на краешке Пиренейского полуострова, рядом с Испанией. А вон там, — она указала на юг, где вдали виднелись красно-охристые скалы. — Это, должно быть, Африка. Мы рядом с «воротами» в Средиземное море.

Несмотря на теплое утро, Пайпер охватила дрожь. Перед ней, куда ни глянь, раскинулось море, но девушке казалось, что она стоит перед невидимой преградой. Войдя в Средиземное море — Mare Nostrum, — они окажутся в древних землях. Если легенды правдивы, их путешествие станет в десять раз опаснее.

— Что теперь? — спросила она. — Мы просто туда поплывем?

— А почему нет? — подмигнул Лео. — Это большой судоходный пролив. Корабли постоянно плавают туда-сюда.

«Но не триремы с полубогами на борту», — подумала Пайпер.

Аннабет смотрела на Гибралтарскую скалу. Пайпер не раз случалось видеть такое задумчивое выражение на лице подруги. Почти всегда оно означало, что дочь Афродиты ждет беды.

— В старину, — проговорила Аннабет, — этот район называли Геркулесовыми Столбами. Считалось, что эта скала — один из двух столбов, а другой — одна из гор в Африке. Никто не знает наверняка, которая именно.

— Геркулес? — нахмурился Перси. — Это тот мужик, который был в Древней Греции вроде «Старбакса»? Куда ни плюнь, всюду он?

Прогремело оглушительное «БУМ!», и «Арго-II» содрогнулся, правда Пайпер так и не поняла, что послужило источником звука: других кораблей вокруг не наблюдалось, а на небе ни облачка.

Во рту у нее вдруг пересохло.

— Так… эти Геркулесовы Столбы… опасны?

Аннабет продолжала всматриваться в белые утесы, точно ждала, что на них вот-вот загорится Метка Афины.

— Для греков Столбы означали край мира, а римляне считали, что на Столбах начертано предупреждение на латыни…

— «Non plus ultra», — закончил Перси.

Аннабет изумленно глянула на него.

— Верно. «Дальше некуда». Откуда ты знаешь?

Перси показал пальцем:

— Потому что там так написано.

Прямо перед ними, посередине пролива, возник, сияя, остров. Пайпер могла поклясться, что только что никакого острова не было, но сейчас они смотрели на небольшую холмистую массу земли, покрытую лесом и окруженную белой полосой пляжей. Не слишком впечатляюще по сравнению с Гибралтаром, но перед островом, ярдах в ста от берега, выступали из воды две греческие колонны, высотой с мачты «Арго-II». Между ними, под водой — то ли созданные иллюзией, то ли выложенные на песчаном дне — поблескивали серебром слова: «NON PLUS ULTRA».

— Ребята, я поворачиваю? — нервно спросил Лео. — Или…

Никто не ответил, может, из-за того, что все заметили на пляже какую-то фигуру. Когда корабль подошел к колоннам, стало видно, что это темноволосый мужчина в пурпурных одеждах стоит, скрестив руки на груди, вперив взгляд в их корабль, точно давно ждал их прибытия. Больше Пайпер не разглядела, но, судя по его позе, человек на берегу был явно чем-то недоволен.

Фрэнк резко втянул в себя воздух.

— Неужели это?..

— Геркулес, — сказал Джейсон. — Самый могучий полубог всех времен.

Теперь «Арго-II» находился в нескольких сотнях ярдов от колонн.

— Так, быстро думаем, — настойчиво повторил Лео. — Я могу повернуть, или взлетаем. Стабилизаторы снова работают. Но нужно решить прямо сей…

— Идем прежним курсом, — прервала Аннабет. — Думаю, он охраняет этот пролив. Если это действительно Геркулес, нам не поможет ни смена курса, ни взлет. Он захочет с нами поговорить.

Пайпер сопротивлялась желанию использовать свой волшебный голос. Ей хотелось крикнуть Лео: «Улетаем! Забери нас отсюда!» К сожалению, интуиция подсказывала, что Аннабет права. Если они хотят войти в Средиземное море, им не миновать этой встречи.

— Разве Геркулес не должен быть на нашей стороне? — с надеждой спросила она. — Я хочу сказать… он ведь один из нас, разве не так?

Джейсон проворчал:

— Он сын Зевса, но когда умер, стал богом. А в богах никогда нельзя быть уверенным.

Пайпер пришла на память их встреча с Бахусом в Канзасе — еще один бог, когда-то бывший полубогом. И не сказать, чтобы он им помог.

— Здорово, — пробормотал Перси. — Мы всемером против Геркулеса.

— И один сатир! — добавил Хедж. — Мы его сделаем.

— У меня идея получше, — сказала Аннабет. — Мы отправим на берег послов — маленькую группу, одного или самое большее двоих. Попробуем с ним поговорить.

— Я пойду, — вызвался Джейсон. — Он — сын Зевса, я — сын Юпитера. Возможно, он проявит дружелюбие.

— Или возненавидит тебя, — предположил Перси. — Сводные братья не всегда ладят между собой.

Джейсон помрачнел.

— Спасибо, мистер Оптимист.

— Стоит попытаться, — заметила Аннабет. — По крайней мере у Джейсона и Геркулеса есть что-то общее. И нам нужен наш лучший дипломат, человек с даром слова.

Дочь Афины посмотрела на Пайпер.

Девушка с трудом удержалась от того, чтобы не завизжать и не выпрыгнуть за борт. Она печенкой чуяла, что все это плохо закончится, но если Джейсон идет на берег, она хотела быть с ним. Может, этот невероятно могущественный бог возьмет и поможет им. Должно же им когда-то повезти, правда же?

— Прекрасно, — кивнула она. — Только дайте я переоденусь.

После того, как Лео поставил «Арго-II» на якорь между колоннами, Джейсон вызвал ветер, перенесший их на остров.

Человек в пурпурном их ждал.

Пайпер слышала кучу историй про Геркулеса, пересмотрела несколько зрелищных фильмов и мультфильмов. Если бы ее попросили описать этого великого героя, она бы закатила глаза и представила этакого тупого волосатого дядьку лет тридцати: грудь поперек себя шире, борода, как у хиппи, на голове львиная шкура, в руках дубина, позаимствованная у пещерного человека. Наверняка еще и вонючий, рыгает и без конца почесывается, а изъясняется хрюканьем.

Но такого она не ожидала.

Его босые ноги утопали в белом песке. В своей одежде он походил на священника, вот только Пайпер не помнила, какой священный сан предполагает пурпурные одеяния. Кардинал? Епископ? Или же пурпурный цвет означает, что он — римская, а не греческая версия Геркулеса? Бородка подстрижена по моде, как у отца Пайпер и его приятелей-актеров, так что достигался эффект: «Я тут пару дней не брился, и все равно выгляжу просто потрясающе».

Он был прекрасно сложен, но не коренаст, волосы цвета черного дерева коротко подстрижены на римский манер. Пронзительные, как у Джейсона, синие глаза, но кожа отливала медью, как будто он всю жизнь провел в солярии. А самое удивительное: выглядел он лет на двадцать, никак не старше. Словом, бог поражал мужественной красотой и даже отдаленно не напоминал неандертальца.