litbaza книги онлайнРазная литератураРазведчики всегда впереди - Максим Афанасьевич Волошин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
Перейти на страницу:
то и по самый кузов. Словом, создается впечатление, что где-то в небе разом лопнули все трубы гигантского водопровода. Я просто не представлял себе, что такое количество осадков может выпадать одновременно.

Неисчислимые бедствия несли муссонные дожди китайцам-беднякам. Их хижины, сложенные из камней и обмазанные глиной, разваливались под напором воды, словно карточные домики. Потоки уносили целые пласты земли с полей. Хорошо еще, что к этому времени большая часть урожая была уже собрана.

Трудно приходилось и нам. Дороги превратились в месиво. Даже те из них, которые были заасфальтированы, практически стали негодными для продвижения войск. Вода вымывала грунт из-под твердого покрытия, и асфальт проваливался огромными кусками. Но воины не унывали. Порой мне доводилось встречать целые группы бойцов, которые шагали босиком, перекинув через плечо ботинки, связанные шнурками.

Резко ухудшилась связь между штабом армии и наступавшими частями. Нарушались проводные линии, посыльные с донесениями застревали в пути. Легкие самолеты По-2, имевшиеся в нашем распоряжении, с величайшим трудом находили микроплощадки, которые хоть как-то можно было использовать для посадки и взлета. И тем не менее советские солдаты, преодолевая все преграды, настойчиво шли вперед.

…Я находился на вспомогательном пункте управления, представлявшем из себя несколько палаток, когда меня вызвали к телефону. Звонили из штаба армии, находившегося примерно в 50 километрах. Сквозь какие-то шорохи и трески я С большим трудом различил голос подполковника А. Н. Антонова.

— Товарищ полковник, перехвачена… Открытым текстом…

— Повторите, я ничего не понял!

— Из Токио… О капитуляции…

Лишь после того как Алексей Николаевич трижды повторил каждое слово, я понял наконец, о чем идет речь.

Оказалось, что переводчик разведотдела штаба, дежуривший на радиостанции (такие дежурства велись круглосуточно), перехватил сообщение японского императора о капитуляции. Я тут же направился с этой вестью к генерал-полковнику И. И. Людникову. Выслушав меня, он усомнился:

— Ничего не напутали ваши перехватчики? Может, им дезинформацию подсунули?

Откровенно говоря, мне и самому не очень-то верилось. Впрочем, могло быть и так. Ведь не только наш, Забайкальский, но и 1-й и 2-й Дальневосточные фронты, Тихоокеанский флот, Краснознаменная Амурская флотилия, части монгольской Народной армии действовали исключительно успешно. По тем сведениям, которыми мы располагали, управление Квантунской армией было нарушено, ее соединения понесли крупные потери.

— Тщательно проверьте это донесение, — приказал командарм: — Как только что-то выяснится, сразу ко мне.

Вскоре было получено подтверждение из штаба фронта. Император Японии действительно принял условия Потсдамской декларации. Однако буквально на другой день мы убедились, что приказ по Квантунской армии о капитуляции не отдан. Японские войска на многих участках фронта продолжали оказывать сопротивление. Для того чтобы окончательно сломить его, предотвратить разрушение промышленных предприятий, советское командование выслало вперед сильные подвижные отряды, в крупных городах высадились воздушные десанты.

Соединения 39-й армии получили новую задачу. Им предстояло в сжатые сроки занять территорию Южной Маньчжурии, выслать подвижные отряды в направлениях на Мукден, Инкоу, Аньдун. Одновременно предстояло разоружить японские гарнизоны в городах и населенных пунктах, которые встретятся на нашем пути.

По заданию командарма я с небольшой группой разведчиков выехал вперед на автомашине. Нужно было уточнить дислокацию вражеских гарнизонов и договориться с японскими командирами о месте и времени сдачи оружия. Это, разумеется, в том случае, когда часть или подразделение получит приказ своего императора. А если нет?

— Тогда действуйте по обстановке, — сказал мне командующий. — Но особенно на рожон не лезьте. Не захотят сдаваться вашей группе, пусть дожидаются подхода основных сил. А коль и тогда станут упираться, то опыта у нас, слава богу, достаточно. Восточная Пруссия многому научила.

Дожди продолжались. Дороги, как я уже упоминал, стали, фактически, непроходимыми. А ехать было нужно. И тут выручила смекалка водителя машины. Он предложил двигаться прямо по шпалам железнодорожного полотна, которое, по счастью, тянулось в нужном нам направлении.

— Проскочим! — заверял меня Михаил. — Только печенку-селезенку поберегите. Трясти будет здорово.

Вначале действительно трясло. Но водитель сумел подобрать оптимальную скорость, и тряска почти прекратилась.

В Мукдене уже находился член Военного совета армии генерал-лейтенант В. Р. Бойко. Он приказал мне ехать в город Сыпингай, где японская дивизия ждет разоружения. Да, не следует удивляться. Порой складывалась и такая обстановка: противник искал, кому сдаться в плен.

В Сыпингай мы прибыли рано утром. Японские солдаты занимались гимнастикой на большой ровной площадке. Неподалеку я заметил генерала, окруженного офицерами. Он тоже увидел нас и направился навстречу.

— С кем имею честь говорить? — спросил он по-русски.

— Представитель советского командования, — ответил я.

С минуту мы молча стояли друг против друга. Я напряженно ждал: что последует дальше? Японский генерал-лейтенант Саса пригласил меня в штаб своей дивизии. Разговор он начал с того, что приказ о прекращении военных действий ему известен.

— Другого выхода у нас и не было, — словно оправдываясь, произнес он. — Удары советских войск одновременно с трех направлений поставили Квантунскую армию перед катастрофой.

— Да, — кивнул я, — положение было безвыходным. Выяснилось, что в сыпингайском гарнизоне дислоцируется не только 39-я пехотная дивизия, но и танковая бригада. Всего в городе и его окрестностях насчитывалось около десяти тысяч военнослужащих. Уведомив генерала Саса о том, что на подходе к городу находятся наши войска (так оно и было в действительности), я предложил ему начать подготовку вооружения и техники к сдаче. Он немедленно отдал соответствующие распоряжения.

К вечеру того же дня в Сыпингай на самолете По-2 прилетел командующий артиллерией 39-й армии генерал-лейтенант артиллерии Ю. П. Бажанов.

— Как дела? — поинтересовался он, тепло поздоровавшись со мной. — Кто кого тут в плен берет?

Я доложил обстановку: гарнизон готов к разоружению. На следующий день все вооружение и техника будут сосредоточены на аэродроме.

— Хорошо! — отозвался генерал Бажанов.

Ему предстояло довести до конца разоружение гарнизона. А я тут же поспешил в Ляоян.

— Какие задачи встанут там передо мной?

— Теперь задача всюду одна — принимать пленных и оружие, — усмехнулся Юрий Павлович. — И все-таки будьте осторожны.

Предостережение командующего артиллерией оказалось пророческим. По дороге в Ляоян нашу машину обстреляли из зарослей. К счастью, пули никого не задели. Когда мы прибыли в город, где уже находился подвижной отряд 5-го гвардейского стрелкового корпуса, приступивший к разоружению гарнизона, я разыскал японского полковника и через переводчика спросил:

— Приказ о капитуляции касается всех?

— Конечно.

— Почему же час назад обстреляли мою машину? Японский офицер опустил голову.

— Это, вероятно, «смертники», которые бродят в округе небольшими группами. Они могут ничего не знать о приказе. Разрешите, я пошлю солдат, чтобы поймать их?

— Справимся без вашей помощи, — отрезал я.

Японские солдаты складывали оружие. Глухо звякая, падали на землю автоматы, винтовки, пистолеты,

1 ... 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?