«А. Столпер: У меня радостное настроение. Материал меня настораживал, картина же получилась очень интересной. Чувствуется, что ее делали талантливые люди: это чувствуется в каждом кадре. То, что делает Миронов, удивительно. В стриптизе Светличной, к сожалению, этого не хватает. Вряд ли у нас в Союзе есть еще такой режиссер, поэтому попытки Гайдая уйти от этого жанра — преступны, на мой взгляд.

Некоторые вещи в фильме всё же настораживают, несмотря на общее прекрасное впечатление. К ним относятся:

1. Образ Плющ. В ней не хватает изысканного гротеска. Получилась бытовая сатира, и здесь Гайдай проигрывает, он здесь чуть-чуть провинциален… если бы не было последнего кадра, завершающего стриптиз танца Мордюковой.

2. Семья Горбункова. Здесь тоже видна эта же линия. Видимо, это идет от Никулина — здесь он работает на прозаических тонах.

Однако такие сцены, как проход мальчика по воде, танец Мордюковой, погоня — делают картину блестящей.

Л. Агранович: Мне очень понравилась картина. Безумно смешная. Наш кинематограф давно такого не видел. Это огромный шаг вперед по сравнению с предыдущей картиной Гайдая.

П. Емельянов (оператор «Мосфильма». — Е. Н.): Мне очень понравился фильм. Но есть замечание: много лабиринта, песня Никулина могла бы быть богаче — настоящим шлягером. Понравились мне все актеры, меньше всех Мордюкова, но она не портит фильма.

И. Биц: Картина очень понравилась. Думаю, что ничего не надо переделывать. Понравилась мне и Светличная. Картина снята прекрасно, великолепна музыка. Могу поздравить режиссера и группу с блестящей картиной.

Э. Рязанов: Картина отличная, большого мастера. Помимо того что фильм прекрасен по своей сути, он еще великолепно оформлен и подан, продуманы до мелочей подробности…

Мне не очень нравится номер Миронова на пароходе — это чисто вставной номер. Пробеги Миронова в лабиринте — длинноваты. Жаль мне, что нет кадра, когда вертолет подцепляет автомобиль.

Л. Гайдай: Хочу поблагодарить всех за высокие слова, а также всю съемочную группу, которая работала со мной».

На этот раз даже обычно придирчивый Рязанов был снисходителен, хотя и вновь попенял режиссеру за мироновский «Остров невезения». Леониду Иовичу этот номер, признаться, и самому казался несколько лишним, но исключительно из-за блистательного танцевально-песенного исполнения этой сцены Мироновым режиссер оставил ее в фильме.

«Когда Гайдай дал мне сценарий «Бриллиантовой руки», — писал Александр Зацепин, — там были запланированы две песни — «Про зайцев» и «Вулкан страстей» (тогда они были еще без названий и слов).

А Леня Дербенев принес мне стихи «Остров невезения». И хотя я не пишу музыку на стихи, тут как-то сложилось. Показал песню Гайдаю.

— Смотри, — говорю, — какие хорошие стихи!

Он послушал.

— Да… — согласился. — Но у меня места нет для третьей песни!

— А когда они на корабле плывут? Не возьмешь песню — опять будешь жалеть, как в «Операции «Ы»!..

В общем, я его уговорил.

Записали песню. Миронов колоссально исполнил номер! Из актеров только он мог так сделать. Танцевал блестяще, спел, добавил от себя какие-то нюансы. Но, чего греха таить, если судить по канонам драматургии, номер получился вставной. Однако же и вставные зубы бывают порой получше настоящих…

Пырьев посмотрел фильм и говорит:

— Ну, Леня, у тебя всё хорошо, а вот песню «Остров невезения» надо вырезать! Она же тормозит, действие останавливается! Герои поехали куда-то и вдруг — тормоз, ничего не происходит!.. Песня эта популярной не будет.

Гайдай послушал, послушал и… не вырезал, конечно.

А я встречал массу режиссеров, которые мгновенно исполняли пожелания худрука или другого начальства. И не важно — улучшали эти пожелания фильм или ухудшали. Как будто режиссера за выполнение рекомендаций руководства потом кто-то по головке погладит. По головке погладят, если он фильм стоящий сделает! Если с начальством спорит, ругается, но фильм получится хорошим, начальство с ним всё равно в добрых отношениях».

Андрей Миронов в «Бриллиантовой руке» действительно раскрылся так, как до этого ему не удавалось еще ни в одном фильме. Сбылось предсказание Мориса Слободского: Гайдай сделал из него настоящего комедийного актера.

Вскоре после выхода фильма Леонид Иович охарактеризовал новоявленную суперзвезду советского кино:

«В своей новой работе Андрей продемонстрировал вполне зрелое мастерство комедийного актера, играя легко, правдиво, точно. Он великолепно и очень характерно движется, поет, танцует. В фильме есть нечто вроде вставного номера — Миронов исполняет забавную песенку об «острове невезения». Он не только блистательно танцует и поет, но он сам придумал и поставил этот эксцентричный танец, полный динамики, изящества, иронии.

Он вообще напридумывал массу штрихов, черточек, забавных деталей. Его импровизации заражают. А ведь Андрею было труднее, чем другим. Потому что с годами всё дальше уходит в прошлое школа буффонады, острого эксцентризма. Традиции Раневской, Мартинсона, Гарина развивать почти некому. Если бы работа Миронова вдохновила новых молодых актеров!»

В 1993 году, когда Миронова уже не было в живых, Гайдай вспоминал о нем с той же теплотой. «…Андрей Миронов прекрасно импровизировал… Бог мой, как он рассказывал и показывал. Сцены на корабле в сценарии не было. Зацепин написал хорошую песню, Андрей за нее уцепился и сделал сольный номер. Я только говорил: «Внимание, мотор! Начали».

Юрий Никулин в своей книге «Почти серьезно» уделил «Бриллиантовой руке» несколько интересных страниц:

«Когда авторы «Операции «Ы» специально для меня написали комедийный сценарий «Бриллиантовая рука», в цирке мне дали отпуск на полгода.

В этом фильме я впервые снимался с Анатолием Папановым. Работать с ним было интересно. Репетирует Гайдай с Папановым, а я, хоть и не занят в сцене, прихожу посмотреть. Интересно наблюдать, как Папанов работал над текстом. Переставит фразу, добавит два-три слова, и текст сразу обретает сочность, выразительность. Даже несмешные фразы вызывают смех.

Мою жену в фильме играла Нина Гребешкова, а Таня снялась в небольшой роли руководителя группы наших туристов. Воспользовавшись тем, что наш десятилетний сын Максим проводил летние каникулы с нами, Гайдай тоже занял и его в эпизоде. Максим снялся в роли мальчика с ведерком и удочкой, которого «Граф» (артист Андрей Миронов) встречает на острове. Максим с энтузиазмом согласился сниматься, но, когда его по двадцать раз заставляли репетировать одно и то же, а потом начались дубли, в которых Андрей Миронов бил его ногой и сбрасывал в воду, он стал роптать. Время от времени он подходил ко мне и тихо спрашивал:

— Папа, скоро они кончат?

«Они» — это оператор и режиссер. У оператора Максим всё время «вываливался» из кадра, а Гайдай предъявлял к нему претензии как к актеру. Например, когда Миронов только замахивался ногой для удара, Максим уже начинал падать в воду. Получалось неестественно. Чувствовалось, что Максим ждал удара. После того как испортили семь дублей, Гайдай громко сказал: