В середине 50-х гг. на территорию Дальней Испании, подчиненную римлянам, вторглись лузитаны во главе с Пуником. Армии римских преторов были разбиты и потеряли почти половину воинов. После этого к лузитанам присоединились веттоны, и объединенная армия двинулась к средиземноморскому побережью, населенному так называемыми бластофиникийцами. В сражении погиб Пуник, и его преемником становится некий Кайсар. Лузитаны, встречаясь с хорошо обученным регулярным римским войском, применяют своеобразную тактику, обеспечивавшую им успех. Если в сражении перевес оказывался на стороне противника, они отступали, вынуждая врага преследовать их. Когда же во время преследования вражеский строй распадался, они нападали на него и одерживали в конце концов победу. Поэтому столь часто античные авторы сообщают о громких победах римских полководцев над лузитанами, вслед за которыми идут поражения.

Эту тактику пришлось испытать уже претору 153 г. до н. э. Люцию Муммию. При преследовании казалось бы разбитых лузитан на его армию напали побежденные и наголову разгромили ее, убив до 9000 человек. Это поражение Муммия привело к тому, что к восстанию присоединились ранее мирные лузитаны, жившие к югу от Тага. Они вторглись в земли кониев, а затем даже переправились в Африку, но там были разбиты преследовавшим их Муммием. Это сражение, видимо, оценивалось в Риме столь высоко, что Муммий получил триумф, хотя война была еще далеко не кончена, а главные силы лузитан оставались непобежденными. Это заставило нового претора Марка Атилия Серрана приступить к более активным действиям. Ему удалось, вторгшись в Лузитанию, захватить город Окстраки и принудить веттонов и некоторые другие племена к миру. Этому способствовало и вторжение в Лузитанию из Ближней Испании консула Марка Клавдия Марцелла, взявшего Нертобригу. Однако как только римляне ушли на зимние квартиры, война разгорелась вновь.

В новой кампании, начавшейся, по-видимому, в начале 151 г. до н. э. (FHA, IV, стр. 102), повторилось то же самое: победа претора Сервия Сульпиция Гальбы и затем его разгром. Претору пришлось обращаться за помощью к консулу Люцию Лицинию Лукуллу, закончившему в это время войну с вакцеями в Ближней Испании. С двух сторон римские войска ударили по лузитанам. Потерпев поражение, лузитаны готовы были восстановить мир, и римские военачальники притворно согласились. А далее Гальба совершил такое предательство, что даже античные авторы, сочувственно относящиеся к римлянам, весьма его порицали. Гальба согласился восстановить старый договор и даже пообещал землю нуждающимся в ней лузитанам. Якобы для переселения на плодородные земли он разделил испанцев на три обособленные группы и, напав на каждую из них по отдельности, многих уничтожил, а остальных продал в рабство. И лишь сравнительно немногие сумели спастись, и среди них Вириат. В следующем 149 г. Гальбу за это вероломство даже привлекли к суду, но оправдали.

Это избиение чрезвычайно ослабило лузитан. Однако в 147 г. до н. э. они оправились, и война возобновилась. Гай Ветилий, претор Дальней Испании, сумел первоначально разбить их и даже загнать в место, где им грозила неминуемая гибель. Поэтому лузитаны запросили мира, и претор согласился на это. Однако вскоре верх взяло воспоминание о коварстве Гальбы. Под руководством Вириата лузитанам удалось вырваться из засады. Вириат становится верховным предводителем лузитан. С этого времени борьба приобретает новый размах.

Вириат, ранее пастух, был одним из самых талантливых полководцев и организаторов древней Испании. Недаром Флор (I, 33, 15) называет его Ромулом Испании. Первой жертвой Вириата оказался сам Ветилий. Он вместе с армией попал в искусную засаду, устроенную Вириатом, и был полностью разбит. Многие римляне, в том числе и сам претор, попали в плен (но Ветилий был убит испанцем, не знавшим его). Остатки римской армии, возглавляемые квестором, бежали в Карпесс (так этот город называет Аппиан). Квестор призвал на помощь воинов из числа союзных испанских племен, но и те были разбиты и уничтожены. После этого, как говорит Аппиан, квестор отсиживался в Карпессе, ожидая помощи из Рима. А Вириат вторгся в Карпетанию, разбил одну задругой несколько римских армий и безбоязненно прошел всю эту область. Эти поражения заставили римское правительство послать в Дальнюю Испанию консула 145 г. до н. э. Квинта Фабия Максима Эмилиана, сына Эмилия Павла. Сначала лузитаны одержали победы над отдельными римскими отрядами, но вызвать на бой самого Максима Вириату не удалось. Имея большой военный опыт и хорошо помня уроки столь частых поражений, Максим прежде всего реорганизовал войско и заново обучил его. Затем он стал нападать на отдельные лузитанские отряды, победами над которыми поднял дух своих солдат; он так защищал отряды фуражиров, что не давал лузитанам возможности напасть на них. И лишь после всего этого весной следующего 144 г. он вступил в борьбу с самим Вириатом и одержал первую после 153 г. победу.

После этих событий война приняла переменный характер. Вириат сумел заключить союз с кельтиберскими племенами ареваков, титтов и беллов и сам вторгся в Ближнюю Испанию, но потерпел неудачу. Тогда он отступил на свою старую базу, заманил претора Ближней Испании Квинкция, разбил его и заставил отсиживаться в Кордубе, разоряя без сопротивления страну бастетанов, т. е. Юго-Восточную Испанию. Это заставило римлян в 142 г. до н. э. вновь послать в Дальнюю Испанию консульское войско во главе с Луцием Цецилием Метеллом Кальвом, которого в следующем году сменил проконсул Квинт Фабий Максим Сервилиан. Хотя армия Сервилиана по численности в три раза превосходила воинство Вириата, тем не менее она была разбита, потеряла свой лагерь и укрылась в Итукци. Однако недостаток сил заставил Вириата отступить в Лузитанию. Только сам Сервилиан решился выйти из Итукци и начать преследование лузитан. Ему удалось захватить некоторые города, ранее занятые лузитанами, и даже вторгнуться непосредственно в Лузитанию. Однако во время осады римлянами города Эрисаны Вириат с главными силами вернулся и наголову разбил римские легионы. Вириат понимал, что силы слишком неравны. Разбив Сервилиана, он предложил ему заключить мир на условии, что он, Вириат, будет признан другом римлян, а лузитане получат земли, которыми они уже фактически владели. Сервилиан пошел на этот почетный для обеих сторон мир. Так в 140 г. до н. э., казалось, закончилась лузитанская война. Лузитаны отстояли независимость и приобрели земли.

Однако римлян такое положение на устраивало. Преемник Сервилиана Квинт Сервилий Цепион написал сенату, что такой мир недостоин Рима, и тот разрешил нарушить его. Армия Цепиона овладела городом Арсой и пыталась вытеснить лузитан из Карпетании. Вириат, имея войско, уступающее по численности римскому, сумел уклониться от сражения. В то же время против лузитан выступил и консул Марк Попилий Ленат, действовавший в Кельтиберии. Положение Вириата было довольно сложным. Лузитанский предводитель поставил своей целью добиться мира и восстановления договора Сервилиана. После неудачной попытки переговоров с Ленатом он обратился к Цепиону. Однако тот сумел подкупить его посланцев, и те предательски убили своего полководца во время сна. Это произошло в 139 г. до н. э.

Гибель Вириата не прекратила сопротивление лузитан. Под командованием его преемника Тавтала они прорвались вплоть до Нового Карфагена. Но чувствовалось отсутствие воинского таланта павшего Вириата. Теперь перевес был явно на стороне римлян. Лузитаны не сумели овладеть городом, а на обратном пути подверглись нападениям и в конце концов сдались Цепиону. Лузитания в принципе была покорена, хотя сопротивление давно казалось бы покоренных племен Западной Испании не прекратилось. (О войне с лузитанами: Арр. Hisp. 56-72; Liv. Per. XLVIII, XLIX, LIV; Polyb. XXXV, 2; Oros. IV, 21, 10; V, 4, 3; 14; Flor. I, 33, 15; Vel. Pat. II, 1, 3; 5, 3; De vir ill, 71; Diod. XXXIII, 1; Cas. Dio, fr. 75; 78.)