litbaza книги онлайнПриключениеВиконт де Бражелон, или Десять лет спустя. Часть 5 - Александр Дюма

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 69 70 71 72 73 74 75 76 77 ... 101
Перейти на страницу:

– О, как они там смеются! – вздохнул Фуке.

– А вы, монсеньор, вы больше уже не смеетесь?

– Я потерял способность смеяться, господин д’Эрбле.

– День празднества подходит.

– А деньги уходят.

– Не говорил ли я вам, что это моя забота?

– Вы мне сулили миллионы.

– Вы и получите их на следующий день после прибытия короля.

Фуке обратил на Арамиса пристальный взгляд и провел своей ледяною рукой по влажному лбу. Арамис понял, что суперинтендант сомневается в нем или думает, что не в его силах добыть обещанные им деньги. Мог ли Фуке поверить, что неимущий епископ, бывший аббат, бывший мушкетер, сможет достать подобную сумму?

– Вы сомневаетесь? – спросил Арамис.

Фуке улыбнулся и покачал головой.

– Недоверчивый вы человек!

– Дорогой д’Эрбле, – сказал Фуке, – если я упаду, то по крайне мере с такой высоты, что, падая, разобьюсь.

Потом, встряхнув головой, как бы затем, чтобы отогнать подобные мысли, он спросил:

– Откуда вы теперь, друг мой?

– Из Парижа. И прямо от Персерена.

– Зачем же вы сами ездили к Персерену? Не думаю, чтобы вы придавали такое уж большое значение костюмам наших поэтов.

– Нет, но я заказал сюрприз.

– Сюрприз?

– Да, сюрприз, который вы сделаете его величеству королю.

– И он дорого обойдется?

– В каких-нибудь сто пистолей, которые вы дадите Лебрену.

– А, так это картина! Ну что ж, тем лучше! А что она будет изображать?

– Я расскажу вам об этом позднее. Кроме того, я заодно посмотрел и костюмы наших поэтов.

– Вот как! И они будут нарядными и богатыми?

– Восхитительными! Лишь у немногих вельмож будут равные им. И все заметят различие между придворными, обязанными своим блеском богатству, и теми, кто обязан им дружбе.

– Вы, как всегда, остроумны и благородны, дорогой мой прелат!

– Ваша школа, – ответил ваннский епископ.

Фуке пожал ему руку:

– Куда вы теперь?

– В Париж, лишь только вы вручите мне письмо к господину де Лиону.

– А что вам нужно от господина де Лиона?

– Я хочу, чтобы он подписал приказ.

– Приказ об аресте? Вы хотите кого-нибудь засадить в Бастилию?

– Напротив, я хочу освободить из нее одного бедного малого, одного молодого человека, можно сказать – ребенка, который сидит взаперти почти десять лет, и все за два латинских стиха, которые он сочинил против иезуитов.

– За два латинских стиха! За два латинских стиха томиться в тюрьме десять лет? О, несчастный!

– Да.

– И за ним нет никаких других преступлений?

– Если не считать этих стихов, он столь же ни в чем не повинен, как вы или я.

– Ваше слово?

– Клянусь моей честью.

– И его зовут?

– Сельдон.

– Нет, это ужасно! И вы знали об этом и ничего мне не сказали?

– Его мать обратилась ко мне только вчера, монсеньор.

– И эта женщина очень бедна?

– Она дошла до крайней степени нищеты.

– Господи боже, ты допускаешь порой такие несправедливости, и я понимаю, что существуют несчастные, которые сомневаются в твоем бытии!

Фуке, взяв перо, быстро написал несколько строк своему коллеге де Лиону. Арамис, получив из рук Фуке это письмо, собрался уходить.

– Погодите, – остановил его суперинтендант.

Он открыл ящик и, вынув из него десять банковых билетов, вручил их Арамису. Каждый билет был достоинством в тысячу ливров.

– Возьмите, – сказал Фуке. – Возвратите свободу сыну, а матери отдайте вот это, но только не говорите ей…

– Чего, монсеньор?

– Того, что она на десять тысяч ливров богаче меня; она скажет, пожалуй, что как суперинтендант я никуда не гожусь. Идите! Надеюсь, что господь благословит тех, кто не забывает о бедных.

– И я тоже надеюсь на это, – ответил Арамис, пожимая с чувством руку Фуке.

И он торопливо вышел, унося письмо к Лиону и банковые билеты для матери бедняги Сельдона. Прихватив с собой Мольера, который уже начал терять терпение, он снова помчался в Париж.

XXXIV. Опять ужин в Бастилии

На башенных часах Бастилии пробило семь; знаменитые башенные часы, как, впрочем, и вся обстановка этого ужасного места, были пыткой для несчастных узников, напоминая им о страданиях, которые им предстоят в течение ближайшего часа; часы Бастилии, украшенные лепкою во вкусе того времени, изображали святого Петра в оковах.

Наступил час ужина. Скрипя огромными петлями, распахивались тяжелые двери, пропуская подносы и корзины с различными кушаньями, качество которых, как мы знаем от самого де Безмо, находилось в прямой зависимости от звания узника.

Нам известны уже теории, разделяемые на этот счет почтенным Безмо, полновластным распорядителем гастрономических удовольствий и шеф-поваром королевской тюрьмы. Поднимаемые по крутым лестницам и набитые снедью корзины несли на дне честно наполненных винных бутылок хоть немного забвения заключенным.

В этот час ужинал и сам комендант. Сегодня он принимал гостя, и вертел на его кухне вращался медленнее обычного. Жареные куропатки, обложенные перепелами и, в свою очередь, окружающие шпигованного зайчонка; куры в собственном соку, окорок, залитый белым вином, артишоки из Страны Басков и раковый суп, не считая других супов, а также закусок, составляли ужин коменданта.

Безмо сидел за столом, потирая руки и не отрывая взгляда от ваннского епископа, который, шагая по комнате в высоких сапогах, словно кавалерист, весь в сером, со шпагою на боку, беспрестанно повторял, что он голоден, и выказывал признаки живейшего нетерпения.

Господин де Безмо де Монлезен не привык к откровенности его преосвященства ваннского монсеньора, а между тем Арамис в этот вечер, придя в игривое настроение, делал ему признание за признанием. Прелат снова стал похожим на мушкетера. Епископ шалил. Что касается де Безмо, то он с легкостью, свойственной вульгарным натурам, в ответ на несколько большую, чем обычно, непринужденность в обращении своего гостя, стал держать себя недопустимо развязно.

– Сударь, – обратился он к Арамису, – ибо называть вас монсеньором я, говоря по правде, сегодня вечером не решаюсь.

– Вот и хорошо, – сказал Арамис, – зовите меня, пожалуйста, сударем: ведь я в сапогах.

– Так вот, сударь, знаете ли вы, кого вы мне сегодня напоминаете?

1 ... 69 70 71 72 73 74 75 76 77 ... 101
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?