– Что ты тут делаешь? – проворчал Рис.

– Представляешь, во всем этом саду мне не удалось найти ни одной красной розы! Есть розовые и белые розы, даже розы оранжевого оттенка, но ни одной красной.

Зарывшись пальцами в волосы, Рис покачал головой:

– Это часть твоих ухаживаний за Изабеллой?

– А для кого же еще я стал бы это делать? – устало пробормотал Грейсон. – И почему только твоя сестра оказалась совсем не такой практичной, как я считал?

– Я убедился, что не стоит слишком переоценивать такое качество в женщинах, как практичность.

– Ого?! – Грейсон удивленно приподнял бровь и, подойдя ближе, принялся отряхиваться от пыли. – Полагаю, дела между тобой и мисс Эбигейл разворачиваются не вполне удовлетворительно?

– Очевидно, нет никаких дел, – сухо ответил Рис. – Я всего только «близкий друг».

Грейсон поморщился:

– Господи помилуй!

Рис поднялся на ноги.

– Таким образом, учитывая крушение моей собственной интимной жизни, я пойму, если ты отвергнешь мое предложение помочь тебе наладить твою.

– Я готов принять любую помощь, какую только возможно. Не хочу всю ночь провести в блужданиях по саду.

– И я не хочу всю ночь изнывать в тоске, так что отвлечься мне не помешает.

Вместе они углубились в сад. Тридцатью минутами и несколькими уколами о шипы позже Рис проворчал:

– От этих любовных дел можно сойти с ума!

Запутавшись в зарослях плетистых роз, Грейсон вдруг закричал:

– Сюда, сюда! Нашел!

Остановившись в дверях, отделявших его комнату от смежной гостиной, Джерард видел, как его жена, взглянув на небольшие часы орехового дерева над камином, нетерпеливо топнула ногой, а затем тихо выругалась себе под нос.

– Такие выражения в устах леди, – протяжно произнес он, ощутив тепло на сердце оттого, что она по нему скучает, – возбуждают у меня желание.

Изабелла повернулась к нему, уперев руки в бока:

– У тебя все возбуждает желание.

– Нет, – возразил он, входя в комнату с лукавой улыбкой. – Только все, связанное с тобой, вызывает у меня такое желание.

Она вопросительно подняла брови:

– Следует ли мне рассматривать твое долгое отсутствие и встрепанный вид как знак? Ты выглядишь так, будто валялся в кустах со служанкой.

Погладив ладонью свою затвердевшую плоть, Джерард сказал:

– Вот единственный знак, который ты должна принять во внимание. Доказательство того, что меня интересуешь только ты. – Затем он вытащил другую руку, которую до этого прятал за спиной, и протянул ей изумительной красоты розу на длинном стебле. – Но я думаю, что вот это покажется тебе более романтичным.

Джерард увидел, как удивленно округлились глаза Пел. Он отыскал для нее самый прекрасный цветок из всех существующих роз, настоящее совершенство. Ведь его жена заслуживала самого лучшего.

Ее улыбающиеся губы слегка дрожали, а янтарные глаза искрились так, что саднящие царапины на тыльных сторонах ладоней перестали его беспокоить.

Ему хорошо был знаком этот взгляд. Таким обожающим взглядом в течение многих лет его провожали юные дебютантки. Теперь так на него смотрела Изабелла, его близкий друг и женщина, которую он отчаянно желал. Все, чего он до этого не мог понять, мгновенно прояснилось. Возможно, его простой манере выражать свои чувства недоставало тонкости, но он привык всегда быть честным и откровенным с Пел.

– Я хочу поразить тебя, покорить твое сердце и добиться твоей любви.

– И как тебе удается, допуская грубость и бестактность в отдельные моменты, в следующие оставаться все таким же неотразимо привлекательным? – спросила она, качая головой.

– А что, есть моменты, когда я теряю привлекательность? – Джерард картинно прижал руку к сердцу. – Какая неприятность!

– Невероятно, но с этим мусором в волосах ты выглядишь обворожительно, – сказала она. – Подумать только, сколько усилий потрачено ради меня, и не в постели! С ума можно сойти! Я сейчас упаду в обморок.

– Не стесняйся, я тебя подхвачу.

Она рассмеялась, и все в этом мире снова встало на место. Как бывало всегда с момента их первой встречи.

– Знаешь, – сказал он тихо, – когда я вижу тебя, не важно, одетую или раздетую, спящую или бодрствующую, это всегда успокаивает меня.

Она вытянула розу из его пальцев и поднесла ее к носу.

– «Спокойный» – не то слово, которое я выбрала бы для твоего описания.

– Нет? А что бы ты выбрала?

Изабелла направилась к ближайшей вазе, чтобы поставить розу, и Джерард сбросил сюртук. Стук в дверь, помешавший ей ответить, удивил его. Затем он услышал, как Изабелла отдает распоряжение служанке принести горячей воды для его ванны, и удовлетворенно кивнул. Его жена неизменно заботилась об удобствах своего мужа.

– Потрясающий, – сказала она, когда они снова остались одни. – Ошеломляющий. Решительный. Непреклонный. Такие характеристики тебе больше подходят.

Остановившись перед ним, она медленно начала расстегивать резные пуговицы его жилета.

– Дерзкий. – Пел облизала нижнюю губу. – Обольстительный. Явно соблазнительный.

– Женатый? – предложил он. Она посмотрела ему в глаза:

– Да, определенно женатый. – Пройдясь ладонями по его груди до самых плеч, она сбросила с него жилет.

– Очарованный, – добавил он голосом, слегка охрипшим под влиянием ее запаха и прикосновений.

– Что?

– «Очарованный» – больше всего мне подходит. – Зарывшись пальцами в ее густые огненные волосы, он крепко прижал ее к себе. – Плененный.

– Ты не находишь ничего странного в том, что мы оба внезапно так пленились друг другом? – спросила она жалобным тоном, словно нуждаясь в уверениях.

– Так ли внезапно? Насколько я помню, я всегда считал, что ты превосходно мне подходишь.

– Я всегда считала, что ты – само совершенство, но никогда не думала, что ты подходишь мне.

– Нет, думала, иначе не вышла бы за меня замуж. – Джерард слегка коснулся губами ее губ. – Но ты не думала, что я гожусь для любовных утех.

– Мы так и будем стараться укрепить твою уверенность в себе? – прошептала она.

Джерард слегка повернул ее голову и провел языком вдоль линии губ. Она встретила его язык своим, и он прошептал со стоном:

– Позволь мне поцеловать тебя, прими мой поцелуй. Прими меня.

– Тогда целуй меня крепче.