с меня слово, что я должен буду рассказать ей все в деталях и пошла открывать дверь. Взяв чашку со стола, я последовал за ней.

Констанция напоследок бросила на меня гневный взгляд, затем улыбнулась и понимающе кивнула. Потянулась к двери и открыв ее отпрянула назад. В дом вошел высокий, мускулистый мужчина в мехах и с двуручный мечом за спиной. За ним вошел сгорбленный старик в ведьмовской шляпе. В руках у мускулистого мужчины была голова молочника.

Глава 24: Песнь снов

— Констанция, подойди ко мне пожалуйста, — я протянул руку и провел жену за спину. Она постаралась незаметно бросить взгляд в сторону ванной, где умывалась наша дочь. Сердце Констанции постепенно набирало оборот. Она боялась, что наша дочь станет свидетелем той мощи, которой обладают ее родители.

Высокий мужчина в мехах сделал шаг ко мне. Старик в ведьмовской шляпе ехидно стоял в стороне, осматривался и принюхивался. Его лицо было изрезано морщинами, а на подбородке буквально свисали бородавки. Один его вид отбил у меня аппетит к завтраку.

Следует отметить, что я догадывался, кто эти двое. Если учесть, что я вернулся обратно в свое время и мне все еще принадлежит титул Эмиссара, то в голове возникает один единственный вариант — Белый Лотус. В конце концов избежать последствий не получится. Вряд ли Хранитель Баланса с пониманием отнесется к тому, что я был вынужден применить свою силу.

— Так вот ты какой…хозяин Властителя Мертвых, — глаза старика сверкнули, и он моргнул вертикально: — Я заклинатель змей. Зовут меня Алфей. А это мой спутник, король варваров Джума. Сдается мне ты нарушил условия договора с Хранителем Баланса. Тебя предупреждали, что если нарушить данное слово, то будет плохо. И вот…мы здесь…, - я готов поклясться, что в змеиных глазах Алфея мне показалось наличие скрытого удовольствия. Он явно получал удовольствия от сложившийся ситуации и уверен не побрезгует впустить в дело свои способности.

— Господа из Белого Лотуса. Я понимаю, что нарушил данное Хранителю обещание и готов обсудить с ним свое наказание. Кроме того, я готов вновь отказаться от своей силы и передать ее вам. Но…не здесь. Давайте выйдем и продолжим наш диалог снаружи, — я чувствовал, как напряглась Констанция. Если диалог зайдет в тупик, то будет лучше если мы будем снаружи. Этот дом вряд ли выдержит вспышку ярости.

— Твоя сила уже утратила значимость эмиссар. Мы пришли за плодом Смерти и Магии! — рявкнул король варваров. Его тело, словно высеченное из мрамора, действительно роднило его с варварами из далекого прошлого. Зрелый мужчина высокого роста, стройный с густыми длинными волнистыми волосами черного цвета. Узкие злые глаза, квадратное лицо и курносый нос. Документальные фильмы и произведения классической литературы про викингов, нашли свое олицетворение в этом мускулистом мужчине. На мгновение в моей голове пронеслось сомнение. Мне показалось, что я не смогу сравниться с ним по силе.

— Плод? — переспросила Констанция и в ту же секунду, мы оба взглянули в сторону ванной. Неужели эти ублюдки пришли за нашей дочерью?

— Да, как вы смеете?! — крепко сжав рукоять сабли я набросился на противников…

— И что было потом, Дункан? — доктор Картер снял свои очки и тщательно протер каждое стеклышко. Мне нравилось наблюдать за тем, как он аккуратно обращается со своими очками. Это ведь показатель? Вряд ли вы станете доверять неряшливому врачу.

— Что было потом? — мои мысли путаются. Несколько раз моргнув я пытаюсь увлажнить глаза. Вопрос доктора застал меня врасплох, но я пытаюсь себя не выдать. Говорят молчание золото. Молчи и будешь выглядеть умным.

Доктор Картер бросает на меня печальный взгляд, после чего убирает свой блокнот и ручку подальше, в сторону. Его тонкие и длинные пальцы выдают в нем пианиста любителя. Очередной талант талантливого человека. Интересно, что на самом деле он обо мне думает? Хотя, почему это должно меня волновать? Я должен собраться. Мое сознание то и дело заставляет меня думать о самых ненужных вещах. Откуда же такая рассеянность?

Откинувшись на спинку сидения доктор прикусывает верхнею губу и ласковым голосом обращается ко мне: — Дункан, вы помните зачем мы проводим с вами эту терапию? — он сказал терапия. А разве я болен, чтобы мне проводили терапию? Или может быть, это просто игра слов?

— Чтобы я смог вспомнить все, — отвечая на вопрос, я невольно сгибаю свою кисть, и моя рука начинает дрожать. Не помню, чтобы у меня был такой тремор, однако я не могу точно сказать, насколько я хорошо все помню. Я ведь Эмиссар Владыки Смерти и у меня прокаченный атрибут интеллекта, а мне не удается вспомнить даже элементарные вещи. К примеру, я не помню, что ел утром на завтрак. Если, конечно, я вообще ем.

— И что будет когда вы вспомните все? — продолжил доктор. Его голос всегда успокаивает меня. Но, что же значит всегда? Сколько я уже тут?

— Я вылечусь, — теперь у меня начался шейный тик. Нужно увлажнить глаза.

— Вы помните, что случилось с вашей женой, Дункан? — спрашивает Картер.

— Я вылечусь.

— Помните ее последние слова?

— Я…вылечусь!

— Ваша дочь…Дункан, вы помните, что с ней стало?

— Я вылечусь! Я вылечусь! Я вылечусь!

— Сестра! — голос доктора Картера напоминает мне боевой клич моего призрачного воина Рикона. Где он сейчас? Мои мысленные команды проходят впустую. Я не могу призвать ни Рикона ни Ким. Мой тремор учащается. Я не могу совладать со своим телом, а главное со своим разумом. Мне сложно представить…осознать и поверить в эту реальность. Окно статуса! Не открывается окно статуса…

Моя дрожь перетекает в гневный рык. В этот момент дверь палаты приоткрывается, и я вижу мускулистого медбрата. Его мощные бицепсы напоминают мне короля варваров и страх одолевает мое храброе сердце. Почему я не могу вспомнить, что было дальше? Да, мне удалось скрестить свой меч с двуручным мечом короля варваров, но затем пустота. А разве я не сразил их? Или они убили меня и теперь я пребываю в личном аду? Нет…я понимаю…просто я пока не придумал продолжение своей истории. Таблетки…мне нужны таблетки…

— Белый Лотус! Нет! Я вылечусь! Белый Лотус! Белый Лотус! — я пытаюсь вырваться, но кожаные ремни крепко накрепко удерживают меня в кресле. Толстые ремни врезаются в кожу нарываясь порезать мне запястья. Я чувствую, как мой рассудок дает трещину и с каждым шагом медбрата моя паника усиливается.

— Десять миллиграммов диазепама внутривенно! — доносится голос доктора Картера. Он всегда назначает мне этот препарат. Что значит всегда? Я тут недавно. Нет, я тут давно, очень давно.

Руки