– Тринадцатый пошел!

– Есть! – отвечал голос из рации.

У здания дежурили несколько патрульных машин. Молоденькие сержанты, никогда не видевшие столько начальства одновременно на сравнительно небольшом участке земли, сразу как бы повзрослели. Их юношеские лбы избороздили морщины, и, судя по деловитой суете, можно было сделать вывод, что эти ребятки здесь едва ли не самые главные действующие лица. Скоро к дому на набережной в черном «Ауди», в сопровождении двух патрульных машин, подъехал начальник УВД генерал-лейтенант Кондрат Лысенков. Он небрежно козырнул группе офицеров и энергично поинтересовался:

– Все в порядке? Никаких происшествий?

Командир роты ОМОНа – сорокалетний полковник со щеками цвета зрелых помидоров – подскочил к генерал-лейтенанту и живо отрапортовал:

– Так точно, товарищ генерал, все спокойно.

– Вот что, полковник, сегодня вам придется тут быть неотлучно! Не удивлюсь, если кое-кто попытается устроить какой-нибудь пиротехнический сюрприз.

– Все подходы контролируются, товарищ генерал-лейтенант. Выявляются случайные лица, а в здание пропускаются только участники мероприятия!

– Хорошо. Не расслабляться, полковник! Я понимаю, что это для вас лишняя головная боль, но вы должны понять, что это тоже служба. Если тут что-нибудь пройдет не так, то всем надают по шеям – и вам, и мне. Вы меня поняли?

Щеки полковника поувяли.

– Так точно, товарищ генерал! Сам лично буду смотреть в оба.

– Ну уж постарайтесь, голубчик, постарайтесь, – улыбнулся генерал. – Вся надежда на вас.

И, потеряв интерес к полковнику, он направился в здание.

Забот у начальника УВД прибавилось. Одних только взрывов автомобилей в Санкт-Петербурге за последнюю неделю произошло с добрый десяток, и это не считая того, что были убиты люди, имевшие непосредственное отношение к сегодняшнему мероприятию… Коммерция его не интересовала: в конце концов, это дело налоговой полиции, но вчерашний звонок из администрации мэра встревожил его по-настоящему. От него потребовали максимально обеспечить безопасность конкурса. Референт мэра намекнул, что если произойдет какое-нибудь ЧП, то в лучшем случае он завершит свою карьеру участковым в какой-нибудь глуши.

На объект Кондрат Иванович решил прийти лично. Подобное происходило нечасто. Пусть все, от сержантов до полковников, прочувствуют важность момента.

Участники конкурса, все как на подбор явившиеся в белых рубашках, выглядели весьма внушительно, и в их лицах прочитывалась решимость скупить все питерские памятники истории. К своему немалому удивлению, генерал Лысенков сделал открытие, что большинство конкурсантов – либо величественные старики, либо наглый молодняк. Именно с последней группой населения ему приходилось чаще всего иметь дело: их находят в подъездах с простреленными затылками, ими заполнены едва ли не все камеры следственных изоляторов, но именно тридцатилетним принадлежит чуть ли не семьдесят процентов капитала страны.

– Действовать крайне аккуратно. Зря дубинками не махать! – строго предупреждал генерал.

Из свиты генерала вынырнул высокий полковник в камуфляжной форме и предстал перед Лысенковым, как верный волк перед Иваном-царевичем.

– Все сделаем, как надо, товарищ генерал-лейтенант. Я уже дал соответствующие инструкции. Силовые санкции будут применены только в крайнем случае.

– Все верно, полковник, смотри не оплошай и держи меня в курсе всех дел. Мне интересно знать все!

– Так точно, товарищ генерал-лейтенант, буду держать вас в курсе.

– Да уж держи, дружище. Вся надежда на тебя, – приподнял руку генерал, не то для того, чтобы дружески похлопать старательного служаку, не то затем, чтобы двинуть ему в морду.

Баринов проследил взглядом за начальником УВД. С генерал-лейтенантом Лысенковым Яков Степанович был знаком заочно. Как-то в контору поступил звоночек, что Лысенков покровительствует контрабандистам, работающим с цветными металлами, и якобы даже имеет «окно» на границе, через которое переправляют в Финляндию тысячи тонн никеля и меди. Если информация была верна, то он являлся одним из самых обеспеченных людей России. Как бы там ни было, но в свое время Лысенкова пустили в разработку и опекали довольно плотно, но ничего подозрительного обнаружить не удалось. Генерал так никогда и не узнал, что каких-то три года назад находился в двух шагах от Крестов.

– Сколько их сейчас там? – повернулся Баринов к Хрулю, перелистывающему список.

– Сейчас в зале находятся все по списку. Должны подойти еще несколько человек, тогда можно будет давать команду к началу аукциона.

– Я у тебя что хотел спросить, Семен, а не обидно ли тебе пахать на нашего Андрюху за копейки? Знаешь, сколько он поимеет от этой прихватизации? Только в первый год сотни миллионов долларов. Неплохо, а? Вот бы взять да и разделить на двоих. Ха-ха-ха! Ладно, ты маску мне не строй, пошутил я.

Служба в контрразведке не прошла для Хруля бесследно. Из деревенского парня, чуть ли не в семнадцать лет впервые увидавшего многоэтажные дома, он превратился в ловкого и осторожного хищника, который не доверял никому и всегда готов был вцепиться даже в руку, протягивающую ему кусок мяса. Что-то в тоне Баринова ему не понравилось – не проверяет ли его старый разведчик на преданность хозяину? Он давно усвоил правило: никогда не болтать лишнего.

– Я понимаю, что вы шутите, Яков Степанович… А что касается денег, так я не жалуюсь, на жизнь хватает!

– Разумно. Ладно, кто там у нас еще?

Вдоль набережной красивой черной ладьей проплыл «Мерседес». Стекла в машине были затемнены. По оперативным данным своей разведки Баринов знал, что это любимая игрушка Красного. Не имея возможности присутствовать в зале, смотрящий решил последить за событиями из своей машины. «Мерседес» остановился неподалеку.

– Я хочу знать, о чем разговаривают в машине, – тихо заметил Баринов.

– Сделаем, – живо отреагировал Хруль и, отойдя в сторону, быстро затерялся среди казенных мундиров. Два месяца назад по приказу Гаврилова он ездил в Германию на выставку радиоэлектронных средств связи. Кроме обыкновенного обывательского любопытства, он имел чисто профессиональный интерес – появилось новое поколение подслушивающих устройств, которые умещались в ушке обычной иголки. Удивительными были возможности этого шпионского оборудования: с его помощью можно было подслушать разговор с расстояния в несколько сотен метров. Несколько экземпляров этой чудо-техники Хруль привез с собой.

Баринов старался ничем не выделяться среди присутствующих. Он, как и все, был одет в милицейский камуфляж, но по взглядам сержантов понял, что они безошибочно угадали в нем туза. Несколько сотрудников службы безопасности «Балторгфлота» дежурили в самом здании.

Подошел Хруль:

– В лимузине сидит Красный. Судя по трепотне, которую я услышал, они в полной растерянности: не подозревали, что аукцион перенесут.