неоплатоническую школу в Афинах. Неоплатоники, в частности Дамаский и Симпликий, уезжают в Персию. И затем философия в мирском понимании этого слова будет развиваться уже в арабском мире. С этим эдиктом императора Юстиниана традиционно связывают окончание античной философии.

Раздел второй. Средневековая философия

Философия есть любовь к мудрости; Бог же есть истинная мудрость. Посему истинная философия есть любовь к Богу.

Прп. Иоанн Дамаскин. «Источник знания»

Глава I. Патристическая философия

§ 1. Понятие средневековой философии

Прежде чем перейти к рассмотрению проблем средневековой философии, необходимо определить само понятие «средневековой философии». Напрашивающийся очевидный вывод, что средневековая философия — это философия эпохи Средневековья, не совсем верен. И дело не только в том, что временные рамки эпохи Средневековья не могут быть названы с устраивающей всех точностью. Начало Средневековья приурочивают к разным датам: ко времени падения Рима (476), к коронации Карла Великого (800) и т. п. Подобный хронологический подход, свойственный многим учебникам по истории философии, страдает очевидным недостатком — использованием нефилософского критерия для решения сугубо философского вопроса. В таком случае не видно сущностного отличия между античной и средневековой философиями, и процесс философского развития предстает в виде простого поступательного движения, лишенного каких-либо революционных изменений.

Более правильным было бы найти те сущностные черты средневековой философии, которые отличали бы ее от философии античной. Такой особенностью является способ философствования, характерный для каждой из этих эпох. Для Античности характерен совершенно свободный характер философствования, при котором для философов фактически не существует проблем, которые нельзя было бы подвергнуть критическому исследованию. Средневековая философия — это религиозная философия, а для религиозного мыслителя, к какой бы религии он ни принадлежал, есть истины, не подвергаемые сомнению. Поэтому можно считать стоящими у начала возникновения средневековой философии тех мыслителей, кто первым стал применять религиозные положения в своей философии. Конечно, в Античности многие философы также использовали в своих учениях религиозные моменты: учили о Боге, бессмертии души, спасении человека. Достаточно вспомнить Ксенофана, Платона, Плотина. Свт. Григорий Богослов даже называет Платона «эллинским богословом»[98]. И все же очевидно, что богословие Платона или Плотина серьезно отличается от богословия средневековых философов (скажем, блж. Августина или Фомы Аквинского). Для античного философа его рассуждения о Боге всегда основаны на его философских положениях, и мы даже можем не знать о его религиозности (в каких богов или Бога он верит, какое место уделяет богослужению и т. п.); для средневекового, наоборот, философские мысли основываются на его верованиях и дополняют их. Поэтому можно говорить о существовании античной философии в эпоху Средневековья (например, Прокл, Дамаский и др.) и средневековой — в античную эпоху. Первым средневековым философом поэтому можно назвать иудейского мыслителя Филона Александрийского.

§ 2. Филон Александрийский

Александрия в конце I тысячелетия до Р. Х. являлась крупнейшим центром античной культуры. Среди многих национальностей, населявших этот город, выделялась большая иудейская диаспора. Продолжительное ее взаимодействие с эллинистическим миром имело своим последствием постепенную эллинизацию александрийских евреев. Евреи стали забывать язык Священного Писания, но они не хотели забыть свою религию. Возникает насущная необходимость перевода Ветхого Завета на греческий язык. Так появляется Септуагинта. Но к началу нового тысячелетия александрийские евреи уже не только говорят на греческом языке, но и мыслят на языке греческой культуры, в частности в понятиях античной философии. Образованные иудеи, учившиеся обычно в школах греков, пытаются перевести язык Библии на язык греческой философии. Для этого они пользуются утвердившимся среди александрийских филологов методом аллегорического толкования. Так родилась библейская экзегетика. Виднейшим представителем этой экзегетики был Филон Александрийский.

Филон родился около 25 г. до Р. Х. и умер приблизительно в 50 г. н. э. Он был послом Александрии и ездил в Рим в 40 г. к Калигуле с ходатайством против водружения статуй императора в синагогах Александрии и в Иерусалимском храме. (Сохранилось произведение «О посольстве к Гаю»[99], в котором Филон подробно объясняет, «почему Гай так ненавидит весь еврейский народ» (О посольстве… 46) и пишет о нем в весьма нелицеприятных выражениях.) Филон написал довольно много различных произведений, в основном комментариев к различным местам Пятикнижия Моисея. Авторитет сочинений Филона у христианских мыслителей эпохи патристики и Средневековья обеспечил им долгую жизнь и сравнительно хорошую сохранность: мы обладаем сейчас более чем тремя десятками его сочинений.

Предметом истолкования служило Филону Александрийскому преимущественно Моисеево Пятикнижие. Во многих книгах Библии можно встретить весьма странные и непонятные с обыденной точки зрения места. Согласно Филону, Пятикнижие представляет собой иносказание, умышленно составленное Моисеем таким образом, чтобы под внешней формой мифа и исторического повествования скрыть от непосвященных глубочайший духовный смысл Божественного откровения, заключающего в себе разгадку всех тайн мироздания и ответы на все те вопросы, на которые пыталась ответить греческая философия. Однако внутренний, скрытый смысл библейских писаний приоткрывается только избранным, наделенным Божественной благодатью. Духовное постижение есть дар Божий, и для него недостаточно одних только самостоятельных усилий человеческого разума. Но постижение, понимание есть дело разума, хотя бы и укрепленного благодатью. Поэтому совершенствование разума, приобщение к наукам и философии, является предварительным условием овладения духовной экзегезой. При этом как науки служат приготовлением к философии, так философия готовит ум к теологической мудрости, т. е. к уяснению духовного смысла откровения: «И подобно тому как науки, составляющие круг общего образования, помогают восприятию философии, так и философия — приобретению премудрости. Ибо философия — это занятие премудростью, премудрость же — знание о божественном и человеческом и о причинах того и другого»[100]. В этой же работе Филон толкует слова Сарры Аврааму (тогда еще Сары Авраму): «Сказала Сара Авраму: вот, Господь заключил чрево мое, чтобы мне не рождать; войди же к служанке моей, чтобы ты родил детей от нее» (Быт. 16, 1–2). В понимании Филона служанка Агарь символизирует среднее образование, состоящее в научении средним и общим наукам — «грамматика, геометрия, астрономия, риторика, музыка, всякое другое разумное познание»[101]. «Грамматика, — продолжает Филон, — научая тому, о чем рассказывают поэты и прозаики, даст ум и многознание и научит с пренебрежением относиться ко всему тому, что рисуют нам пустые помыслы, — и это через несчастья, которые, как известно, случаются с воспеваемыми героями и полубогами. Музыка, зачаровывая не имеющее ритма — ритмами, лишенное гармонии — гармонией, нескладное и неблагозвучное — мелодией, приведет нестройное к стройности. Геометрия, закладывая семена равенства и подобия в чуткую к наукам душу, привьет любовь к правильности гладкостью связной теории. Риторика, заострив ум для