сделала? — изумилась я. — Ты же говорила, что не можешь с ним общаться?

— Не общалась, это да, но мама пояснила, как это можно сделать. И судя по словам даемона, она была истинной жрицей, как не странно.

— С ума сойти и он согласился?

— Сказал, что не хочет потом конфликтовать с вашим отцом.

— Значит, Каалдон знает, кто он?

— Я не буду с ним больше связываться, пока.

— Что ты ему пообещала? Даемоны просто так не раскидываются покровительством.

— Стать его помощницей. Я играла на своих условиях. Не он назначил цену, а я сама, это не оставило ему выбора. Успокойся Аэлит, твой брат выжил, Каалдон меня не забрал, будет его покровителем. В этом нет ничего плохого, Омелиту просто нужно контролировать себя.

Я ничего не сказала, потому что услышала голоса Алекса и Марселя. Вот уж с кем охота поговорить, а кое-кому высказать о том, какой он безответственный родственник. Они были рады, что я в себя пришла, так же пояснили, что находились мы не в замке Еленоста, а недалеко от Утансити, в небольшом домике, куда нас всех перенёс Омелит. Этот домик принадлежал матери Сайнар и именно его посоветовала колдунья, что бы спокойно поискать контрзаклинания. По словам Алекса, я была без сознания две недели, мой брат ушёл три дня назад. На моё возмущение, что дядя мог и остановить его, он лишь пожал плечами.

Меня заставили эти три дня отлёживаться, но опасность не исчезла, лишь временно затихла. Нам нужно найти те книги, а про города адалесов хорошо знал только один путешественник: Ариэль. Все мои попытки связаться с братом провалились, видимо тот отгородился от меня, хотя я знаю, что Омелит в Никсемераде, но хочет отгородиться от меня. Это беспокоило, я успела его изучить, ни за что помощи не попросит, будет сам разбираться и учится контролировать силу. Хотя тут я не помощница, впрочем, как и Сайнар. Девушка и так многое для нас сделала, в том числе и пошла на эту треклятую сделку с Каалдоном.

Я смогла встать через три дня, хотя передвигалась не быстро и чувствовала слабость, но всё же настояла на возвращение в Еленост. Ехали не спеша, избегая тракта, через пару дней были в городе, в замке, который стал мне родным. Я сказала бы, что приятно вернутся домой, но не могла.

С нами был мой Наставник, мне даже удалось с ним побеседовать. Оказывается он тогда сопровождал моих спасителей до того места, где нас держали, а после стерёг вход. Скаэл немного помог Омелиту, но понимал, что ему нужен колдун, поэтому не стал задерживать. Я опасалась, что Драконоборцы найдут его и весь клан, но Скаэл сказал, что клан наблюдают за ними. Так же он сообщил, что его блудный брат вернулся. Какого было моё удивление, увидев Филезира на террасе в Еленостском замке, который нетерпеливо приветствовал своего брата.

— Филезир? Что же ты тут забыл? — спросила я.

— Захотел, — рыкнул он.

— Захотел, значит, — фыркнула я. — Ладно, даемон с тобой.

— Даемон всегда со мной. К великому моему несчастью.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Скаэл.

— Я не просто так ушёл. Искал ответы на вопросы и то, что я узнал, мне не понравилось.

— И что же?

— Всё влияние, — не сразу ответил алый дракон. — Викторобрус отдал мою душу Хирин-Ило. Дядя рассчитывал, что Хранительница убьёт меня, тем самым укрепив свою силу. Теперь его нет, а я понятия не имею, когда даемон захочет меня призвать.

— А можно ли как-то избавиться от этого, — осторожно спросила я.

— Скажи, твой дядя, смог избавиться от Хакона? Даже твоя способность разрушать чары, не помогут.

Я посмотрела на Скаэла, тот на меня. Чем-то наши ситуации схожи, хотя мой брат действовал по обстоятельствам, но он тоже связан с проклятой силой, которая может поглотить его душу. Только сейчас вспомнила о том, что сказала Сайнар, когда я очнулась.

— Скаэл, Сайнар сказала, что Кайрин ищет старые руины адалесов, и что там могут быть остальные книги джесулов. У нас их четыре, с Мирминоса и Сонели, одна была у Сайнар, вторую, если верить словам колдуньи забрал с замка Сильвана мой брат.

— Как Кайрин жив? — изумился Филезир. — Убью…

— Подожди, — отмахнулась я от алого дракона.

— Их было десять, — ответил Скаэл. — Не спрашивай, как они попали к адалесам. Из них я написал три, Филезир пять, две наш отец.

— Кайрину нужны знания, — догадалось я. — Ведь вы не просто так писали их?

— Конечно, не просто так, — фыркнул Филезир, окутывая меня дымом, от чего я закашлялась. — Он заставлял нас записывать самые маломальские мысли.

— Эти маломальские мысли помогли тебе, феррит.

Я улыбнулась, когда Скаэл назвал алого дракона братом, именно так это слово звучит на языке джесулов, тут же взгрустнула. Как-то привыкла, к Омелиту с его неудержимым характером и такими же идеями. А ведь он пообещал Алексу разобраться с планом. Узнав, что эта парочка никуда не собирается улетать, я пошла к своим. Застала в гостиной Сайнар и Маргарет, первая что-то отмечала на карте.

— А в тот город, Арга как его, они не могут вернуться? — как раз спрашивала Маргарет.

— Нет, Ариэль говорил, что в городе не бывает больше одной книги.

— Нам нужно шесть городов, — сказала я. — Скаэл сказал всего книг десять. У нас только четыре, я беру в расчёт ту, что у Омелита. Три Скаэла, пять Филезира, две Аренида.

— Он тоже писал эти книги? — с опаской спросила Сайнар.

— Верховный нумен их отец, конечно писал. Правда ему не будет приятно узнать, что сделал его братец.

— А что он сделал?

— Викторобрус отдал душу Филезира на услужение Хирин-Ило, подумывал увеличить свою силу. Вот только со мной просчитался, я ведь не убила алого дракона, а спасла. Но опасность осталась.

— Вот они, родственные связи, — фыркнула эрлесса, однако больше ничего не сказала, потому что колдунья продолжила:

— Ариэль знал о книгах, но не я. Он никогда не писал об этом, считал, что уж лучше будет в его голове, чем на бумаге.

— Городов адалесов много в Никсемераде?

— Не больше двадцати, по крайней мере выходов на поверхность были лишь здесь, в Никсемираде, насколько я поняла со слов Ариэля. Слышала, здесь для них положительная энергетика. Я знаю лишь несколько городов.

— Я знаю Мирминос, Сонели и этот, про который ты говорила, да ещё кто-то упоминал Каптару.

— Надо искать, другого выхода нет, — предложила Маргарет. — Будет сложно.

— А когда было легко, — я встала, однако почувствовав легкое головокружение, села обратно.

Впервые со мной такое, раньше никогда не