умеют говорить одними взглядами, как ещё объяснить двухминутное молчание.

– Ладно, но я зайду вечером. И ты нам дашь пообщаться наедине. Могут же быть у нас чисто женские разговоры, без посторонних ушей, – спокойно сказала она. Уже направляясь к двери.

– Обязательно, – снисходительно сказал волк, провожая её взглядом. – У вас будет целых пять минут на общение, – усмехаясь, сказал он, когда она уже взялась за ручку двери и немного её приоткрыла.

– Нет, так не пойдет. Ты нам дашь десять минут, или я остаюсь, – зло сказала подруга разворачиваясь. Дверь была снова закрыта.

– Ладно, семь минут и это последнее моё предложение, – весело сказал он, посмеиваясь.

– Восемь минут и считай, мы договорились, – заявила подруга, складывая руки на груди. Вся её поза выражала протест и настойчивость.

– Ладно, убедила. Так мы только время теряем, Светлана скоро заснет, а я так и не успею ей ничего рассказать, – сдавшись, сказал Мартин, качая головой.

Я тоже знала, что спорить с Катрин бесполезно. С ней и я не решалась спорить, она всё равно победит. И как сказал волк, это бесполезная трата времени, насколько бы ты ни был настойчив, Катрин всё равно найдет подход и получит желаемое.

– Так бы и стразу, – довольно сказала она, задирая носик, и наконец-то покинула комнату.

– Ты теперь только моя, – мурча, сказал Мартин, укладывая меня к себе на грудь. Я с огромным удовольствием, провела ладошкой по твердой груди, которая так манила меня ещё с момента его появления в комнате. С наслаждением стала слушать биение его сердца.

– Я давно твоя, – прошептала я улыбаясь. – Так и о чем ты хотел мне рассказать? – спросила, отрывая взгляд от его тела и заглядывая в глаза. В них я увидела столько нежности, что могла бы просто утонуть.

– Хочу объяснить, что происходит. Я ведь обещал тебе ответы на вопросы. Во время прогулки я просто не успел рассказать об этом. А когда ты вчера приходила в сознание, мне казалось, ты меня не понимаешь или не слышишь, поэтому я все повторю, – с горечью произнес он, очерчивая кончиками пальцев моё лицо.

– Так что со мной? – прошептала я, наслаждаясь лаской.

– Началось твое обращение. Обычно оно длится дня три-четыре. Закончится в день полнолуния, когда ты обратишься. Как ты выразилась, появятся хвост и лапы, – тут он усмехнулся и поцеловал в лоб.

– Боль кончится через два дня? – с надеждой спросила его.

– Прости. Это идет подготовка к обращению, самое страшное произойдет в ночь полнолуния, – тихо сказал он, и, заглянув в мои глаза, продолжил. – У тебя начнут ломаться кости, будет перестройка организма. Волчица буквально будет заполнять твое тело, примеряться к тебе. Это займет несколько часов. Прости, но это надо будет просто пережить, – с такой болью в голосе говорил мой волк, словно и его это ждет. – Я ничем не смогу помочь кроме поддержки. Но ты не бойся, рядом будет моя семья и стая, мы будем звать твою волчицу, что бы она быстрее вышла.

– Именно в этот период не выживают? – прошептала я, стараясь осмыслить весь грядущий ад.

– Так было раньше. Тогда мы ещё не знали, что нужно присутствие альфы, именно он помогает обратиться. Его зов и приказ заставляют принять звериную форму. Прошло уже много лет, и все, кто был в стае или проходил обращение под наблюдением выжили! И ты выживешь! Считай это плата за долгую жизнь и силу. Ничто не дается просто так, всегда надо что-то отдать, чтобы что-то получить. Боль – наша плата.

– Итак будет всегда? – со страхом спросила его. Ломать кости каждое полнолуние, что за дикость?! Да зачем мне тогда долгая жизнь, если я буду терпеть такую боль?

– Нет! Это только в первый раз больно. Ты же видела, что Катрин быстро изменилась тогда на прогулке, ты даже и не заметила, – успокоил меня Мартин.

А ведь и действительно. Я тогда обрадовалась, что не надо проводить никаких ритуалов, и все происходит быстро. Жаль, конечно, что надо быть голой, но это пустяк.

– Это хорошо. А почему сейчас боль отступает? Это потому, что я на лекарствах? Они не смогут мне помочь и дальше?

– Лекарства помогают лишь на несколько минут. В тебе пробуждается наша кровь, и она буквально выжигает всё лишнее. А тебе становится лучше лишь по тому, что организм дает тебе время, чтобы набраться сил, – печально сказал Мартин, обнимая меня крепче. – Но ты справишься, ты у меня боец.

– Я постараюсь и сделаю всё что смогу, – заверила его неуверенно, укладываясь рядом. Боль стала возвращаться.

Где бы найти сил, чтобы пережить всё это. Мне нужна цель, ради чего стоит жить. Тогда всё не будет казаться таким мрачным. Чем больше я думала, тем путаней становились мысли, голова стала кружиться, тело становилось горячим.

– Почему я не могу сконцентрироваться? – вяло сказала я, стараясь сфокусировать взгляд на волке. Почему всё такое расплывчатое?

– Главное, не бойся, это лекарство. Оно поможет пережить лихорадку, но ты сейчас уснешь, таков побочный эффект. И помни, я рядом, – его нежный голос обволакивал, и я стала погружаться в темноту, где нет боли.

– Люблю тебя, – еле слышно успела сказать я, перед тем, как сознание совсем померкло.

Глава 30

Сон не шёл, я все так же продолжала бродить в тумане. Теперь меня кидало в жар только иногда, что очень радовало. А почему я собственно в тумане, почему не на той зеленой полянке? Мне там больше нравилось.

Через миг, картинка перед глазами поплыла, и я оказалась в желаемом месте.

– Так-то лучше, сразу надо было так сделать, – сказала я кому-то. Кто-то же сделал это? Или я опять брежу?

– Эй! Есть тут кто-нибудь? – крикнула я в пустоту. Ну а что, надо ведь проверить, вдруг кто-то да ответит.

Неожиданно за спиной послышалось хмыканье. Не может быть! Резко развернулась и встретилась с насмешливым взглядом своей волчицы. Она кстати стала больше, это нормально?

– Ну, привет, шоколадная, – улыбаясь, сказала я, подошла ближе и обняла её. Как ни странно, именно сейчас я почувствовала наше единение. Я часть её, как и она, часть меня. Мы просто неразделимы.

– Я соскучилась, – прозвучал приятный голос в голове.

– Я тоже! Только вот меня напугали. Оказывается, твое появление очень болезненно.

– Прости, но я не могу ничего поделать. Твоя боль – моя боль. Нам надо это выдержать, – твердо сказала она, прижимаясь своей огромной головой ко мне. Странно, но её уверенность передавалась и мне.

– Мы справимся, – прошептала, зарываясь руками в мягкую шерсть, – просто обязаны!

Так мы и сидели